– Слушаюсь. В общем, Кузьмин на месте.
– Внимание! – сказал Ливанов. На этот раз он говорил в мегафон, и его голос громом покатился над пустыней. – Облава начнется через несколько минут. До восхода солнца остался час. Загонщики будут здесь через полчаса. Через полчаса включить ревуны. Можно стрелять. Всё.
Следопыты зашевелились. Снова послышался отвратительный скрежет турели. Борта танка ощетинились карабинами. Пыль оседала, и силуэты людей постепенно таяли, сливаясь с ночной темнотой. Снова стали видны звезды.
– Юра! – негромко позвал Жилин.
– Что? – сердито сказал Юра.
– Ты где?
– Здесь.
– Иди-ка сюда, – строго сказал Жилин.
– Куда? – спросил Юра и полез на голос.
– Сюда, к турели.
В кузове оказалось огромное количество ящиков. «И откуда они здесь взялись?» – подумал Юра. Мощная рука Жилина ухватила его за плечо и подтащила под турель.
– Сиди здесь, – строго сказал Жилин. – Будешь помогать Феликсу.
– А как? – спросил Юра. Он был еще обижен, но уже отходил.
Феликс Рыбкин тихо сказал:
– Вот здесь ящики с гранатами. – Он посветил фонариком. – Вынимайте гранаты по одной, снимайте колпачок с хвостовой части и подавайте мне.
Следопыты переговаривались:
– Ничего не вижу.
– Очень холодно сегодня, все остыло.
– Да, осень скоро. Погоды стоят холодные…
– Вот я, например, вижу на фоне звезд какой-то купол наверху и целюсь в него.
– Зачем?
– Это единственное, что я вижу.
– А спать можно?
Феликс над головой Юры тихо сказал:
– Ребята, за восточной стороной слежу я. Не стреляйте пока, я хочу опробовать ружье.
Юра сейчас же взял гранату и снял колпачок. На несколько минут наступила мертвая тишина.
– А славная девушка Наташа, правда? – сказал кто-то шепотом.
Феликс сделал движение. Турель скрипнула.
– Зря она так коротко стрижется, – отозвались с западного борта.
– Много ты понимаешь…
– Она на мою жену похожа. Только волосы короче и светлее.
– И чего это Сережка зевает! Такой лихой парень, не похоже на него.
– Какой Сережка?
– Сережка Белый, астроном.
– Женат, наверное.
– Нет.
– Они ее все очень любят. Просто по-товарищески. Она ведь на редкость славный человек. И умница. Я ее еще по Земле немножко знаю.
– То-то ты ее за бульоном гонял.
– А что такого?
– Да нехорошо просто. Она всю ночь работала, потом завтрак нам готовила. А тебе вдруг приспичило бульона…
– Тс-с-с!
В мгновенно наступившей тишине Феликс тихо сказал:
– Юра, хотите посмотреть на пиявку? Смотрите!
Юра немедленно высунулся. Сначала он увидел только черные изломанные силуэты развалин. Потом что-то бесшумно задвигалось там. Длинная гибкая тень поднялась над башнями и медленно закачалась, закрывая и открывая яркие звезды. Снова скрипнула турель, и тень застыла. Юра затаил дыхание. Сейчас, подумал он. Сейчас. Тень изогнулась, словно складываясь, и в ту же секунду ракетное ружье выпалило.
Раздался длинный шипящий звук, брызнули искры, огненная дорожка протянулась к вершине холма, что-то гулко лопнуло, ослепительно вспыхнуло, и снова наступила тишина. С вершины холма посыпались камешки.
– Кто стрелял? – проревел мегафон.
– Рыбкин, – сказал Феликс.
– Попал?
– Да.
– Ну, в добрый час, – проревел мегафон.
– Гранату, – тихо сказал Феликс.
Юра поспешно сунул ему в руку гранату.
– Это здорово, – с завистью сказал кто-то из Следопытов. – Прямо напополам.
– Да, это не карабин.
– Феликс, а почему нам всем таких не дали?
Феликс ответил:
– Юрковский привез всего двадцать пять штук.
– Жаль. Доброе оружие.
– Прямо напополам. Как горлышко от бутылки.
С восточного борта вдруг начали палить. Юра азартно вертел головой, но ничего не видел. Зашипела и лопнула над развалинами ракета, пущенная с какого-то другого танка. Феликс выстрелил еще раз.
– Гранату, – сказал он громко.
Пальба с небольшими перерывами продолжалась минут двадцать. Юра ничего не видел. Он подавал гранату за гранатой и вспотел. Стреляли с обоих бортов. Феликс со страшным скрежетом поворачивал ружье на турели. Затем включили ревуны. Тоскливый грубый вой понесся над пустыней. У Юры заныли зубы и зачесались пятки. Стрелять перестали, но разговаривать было совершенно невозможно.
Быстро светало. Юра теперь видел Следопытов. Почти все они сидели, прижавшись спиной к бортам, нахохлившись, плотно надвинув капюшоны. На дне стояли раскрытые пластмассовые ящики с торчащими из них клочьями цветного целлофана, в изобилии валялись расстрелянные гильзы, пустые обоймы. Перед Юрой на ящике сидел Жилин, держа карабин между колен. На открытых щеках его слабо серебрилась изморозь. Юра встал и посмотрел на Старую Базу. Серые изъеденные стены, колючий кустарник, камни. Юра был разочарован. Он ожидал увидеть дымящиеся груды трупов. Только присмотревшись, он заметил желтоватое щетинистое тело, застрявшее в расщелине среди колючек, да на одном из куполов что-то мокро и противно блестело.
Юра повернулся и посмотрел в пустыню. Пустыня была серая под темно-фиолетовым небом, покрытая серой рябью барханов, мертвая и скучная. Но высоко над ровным горизонтом Юра увидел яркую желтую полосу, клочковатую, рваную, протянувшуюся через всю западную часть неба. Полоса быстро ширилась, росла, наливалась светом.
– Загонщики идут! – заорал кто-то еле слышно в реве сирен.
Юра догадался, что желтая яркая полоса над горизонтом – это туча пыли, поднятая облавой. Солнце поднималось навстречу загонщикам, на пустыню легли красные пятна света, и вдруг осветилось огромное желтое облако, заволакивающее горизонт.
– Загонщики, загонщики! – завопил Юра.
Весь горизонт – прямо, справа, слева – покрылся черными точками. Точки появлялись, и исчезали, и снова появлялись на гребнях далеких барханов. Уже сейчас было видно, что танки и краулеры идут на максимальной скорости и каждый волочит за собой длинный клубящийся шлейф. Вдоль всего горизонта сверкали яркие быстрые вспышки, и непонятно было – то ли это вспышки выстрелов, то ли разрывы гранат, а может быть, просто сверкание солнца на ветровых стеклах.
Юру пнули в бок, и он сел, споткнувшись, на ящики. Феликс Рыбкин лихо разворачивал на турели свой длинный гранатомет. Несколько Следопытов кинулись к левому борту. Загонщики стремительно приближались. Теперь до них было километров пять-семь, не больше. Горизонт заволокло совершенно, и было видно, что перед загонщиками катится по пустыне дымная полоса вспышек. Мегафон проревел, перекрывая вой сирен:
