К вечеру третьего дня пути, поднявшись на вершину холма, мы увидели впереди Кодак. Среди тусклых, землистых строений кое-где бросались в глаза вкрапления ярких цветов, красного, желтого и зеленого. Дядюшка сказал, что так окрашены дворцы знати, а также храмы и пирамиды, посвященные богам.
— Кодак — большой город, — сказал мой дядя. — Сами горожане не выращивают для себя еду, но весь урожай с полей, которые мы видели по пути сюда, пойдет им на стол.
— Но если они не выращивают для себя еду, то что они делают? Целыми днями играют в мяч? — спросил Иста.
— Они работают так же усердно, как и мы. Мы делаем каучук, а они — многое другое. Многие глиняные фигурки, которые мы покрываем резиной, глиняные и деревянные миски, из которых мы едим, изготовлены в Кодаке. Там делают ножи, мечи и зеркала из обсидиана, который доставляют с Горы Ножей. Браслеты, перстни, ожерелья, серьги и кольца в нос делают из раковин с побережья Восточного Моря. В городе продают ткани, из которых шьют одежду и одеяла, колючки агавы, служащие иглами, и поделки из жадеита, чуть ли не с самого юга Сего Мира. Айо! Сами увидите, вы сами увидите. Все наше селение меньше, чем их рыночная площадь. Но десять их рыночных площадей поместятся на великом рынке Теотиуакана.
— А площадка для игры в мяч? — заинтересованно осведомился я. — Наверное, ее стоит посмотреть.
— Там много площадок, они есть во всех частях города, но профессиональные игры проходят на самой большой, которая называется Двор Властелина. Она находится почти в самом центре города, рядом с пирамидами, посвященными Пернатому Змею и местным богам. Это далеко не самая большая площадка Сего Мира, есть и побольше — например, Великий Двор в Теотиуакане, — но людям, с самого рождения и до сего дня носа не высовывавшим из своего селения, она покажется огромной. Профессиональные игроки встречаются там перед лицом правителя…
— И мы увидим игру? — спросил я.
— Нет, это зрелище только для знати и богатеев, но перед игрой проводят парад, и вы можете увидеть игроков в их удивительных одеждах, разукрашенных яркими перьями.
Из рассказов дяди я знал, что на поле игроки выходят вовсе не в той одежде, в какой появляются на торжественном шествии. Профессиональная олли — это военная игра, битва, в которой тяжелые раны и даже смертельные случаи вовсе не редкость.
— Каждый раз, когда в город является профессиональная команда, это большой праздник. А на сей раз ожидается еще более пышное торжество, потому что старый правитель умер, и на трон восходит его сын.
Мы с Истой возбужденно переглянулись.
Профессиональные игроки в олли, лучшие мастера Сего Мира, целиком посвящали себя игре. Путешествуя из города в город, они встречались с местными командами или с другими странствующими мастерами.
Дядя рассказывал, что в Сем Мире существует немало профессиональных команд, двадцать пять, а то и больше.
Некоторые были очень знамениты, но больше всех славились «Ягуары Теотиуакана». Поговаривали, что ведущий игрок этой легендарной команды являл собой воплощение самого Ксолотля.
«Ягуары» играли лишь раз в год, в Игре Черепа, против первого игрока лучшей на тот год команды Сего Мира. Игрой Черепа эту встречу называли потому, что мячом в игре служил человеческий череп в резиновой оболочке — череп капитана команды, проигравшей в прошлом году.
Принять участие в Игре Черепов было вершиной чести и славы для игрока в олли — пусть даже это стоило ему жизни. Все мы знали, что игра важнее самой жизни.
Для меня и Исты увидеть игру профессионалов было все равно что полюбоваться состязанием самих богов. С самого детства нам запали в душу рассказы моего дяди и других носильщиков о победах и поражениях, об игроках, обладавших оллин богов, и других, закончивших дни на жертвенном алтаре, после того как они потерпели поражение в Игре Черепов, разыгрывавшейся перед глазами самого Свежующего Господина.
Победы и поражения касались не только игроков, но и зрителей, поскольку они заключали пари, делая ставки на любимые команды. Дядюшка Тагат не раз рассказывал про купца, который поставил на кон все свое состояние, а увидев, что его команда проигрывает, истек кровью до смерти, ибо изрезал себя ножом, надеясь, что если пожертвует кровь Ксолотлю, тот одарит игроков оллин, необходимым для победы.
21
Ночь мы провели перед городом и вступили в него рано поутру, так что с рассветом добрались до рыночной площади, разложили на прилавках свои товары, и скоро наши мешки заполнились полученными в обмен глиняными фигурками, которые мы собирались отнести домой. Однако мы оставили их на сохранение торговцам глиняными изделиями. Отправиться домой нам предстояло лишь завтра утром, а забрать ношу надо было вечером, перед тем как выйдем из города, чтобы переночевать на бивуаке. Таким образом мы могли налегке осмотреть город.
Прежде чем мы расстались с тетушкой, она сунула мне в руку два маленьких каучуковых шарика, чего было вполне достаточно, чтобы подкрепиться или полакомиться. Маленькие каучуковые шарики, бобы какао, кусочки обсидиана и яркие перья использовались для покупки других товаров.
— Ну разве это неудивительно? — спросил Иста, когда мы шли через рынок.
Такая уйма народу, а уж вещей сколько — и обычных, и странных… Хотя странствующие торговцы, бывало, забредали и в наше селение — продать ткань на одежду или украшения, надевавшиеся по праздникам, — мы понятия не имели о том, сколько всякой всячины делается людьми не для собственного употребления, а на продажу. Айо! Жители этого города могли купить на рынке все, что только им потребуется.
Большинство товаров изготавливалось здесь же, в мастерских, при которых работали лавки. В отдельных рядах продавали товары схожего назначения, скажем, раковины-трубы, кожаные барабаны, барабанные палочки с обтянутыми резиной набалдашниками, свистульки и флейты в музыкальном ряду. Свой, особый ряд имели продавцы материи, которая шла на платье. Там можно было приобрести и тончайшее полотно, которое получали из белого, пушистого содержимого коробочек хлопчатника, и грубый холст из волокон агавы, и даже шкуры животных, из которых тоже изготавливали одежду. Гуляя по проходам, мы, разинув рты, любовались не виданными в нашем селении товарами: сушеной рыбой и спинками скатов из Восточного Моря, обсидиановыми клинками и сверкающими черными зеркалами, в которых, как поговаривали, можно увидеть тайны своих врагов, искусными поделками из зеленого жадеита, золота и серебра. Для двоих юнцов из селения Народа Каучука это был дивный новый мир.
Наконец, ноги вынесли нас за пределы рынка, к подлинному сердцу города, ритуальному центру, где были храмы и площадка для игры. Но еще не дойдя до настоящей площадки, мы увидели троих игравших в мяч юнцов. Как и у нас в поселке, кольцо, куда следовало забрасывать мяч, у них было самодельное — спил древесного ствола с отверстием посередине.
— Кулачный мяч, — заметил Иста.
В игре чаще всего используют мячи трех размеров: с кулак, с кокосовый орех и с человеческую голову. Настоящие головы, покрытые каучуком, использовались исключительно в Игре Черепов, в Теотиуакане.
