Поток новоприбывших вливался в город южнее Пирамиды Солнца. В черте города дорога расширялась, а ближе к центру по ней плечом к плечу запросто могли бы пройти три десятка людей. Строения, окаймлявшие улицу, по большей части одноэтажные, в основном представляли собой жилые дома, совмещенные с лавками и мастерскими. Пирамида Солнца, с храмом на вершине, была выше, чем два десятка обычных домов, поставленных друг на друга, а Пирамида Луны лишь немного уступала ей по высоте.
Шагая по широкой улице, что вела прямо к Пирамиде Луны, позади которой находилась Огненная Гора, я дошел до высокой стены, ограждавшей Запретный Город. За стеной находился храм Пернатого Змея и обиталище Свежующего Господина с его слугами.
В Запретном Городе издавались законы, обязательные для исполнения всеми подданными, и приказы, направлявшие грозные отряды Воителей-Ягуаров на расправу с теми, кто бунтовал или отказывался платить дань. Доступ внутрь осуществлялся лишь по одной лестнице. Таким образом, стена предназначалась не только для того, чтобы укрыть происходящее внутри от взоров, но и чтобы Запретный Город было легко защищать.
А по другую сторону дороги раскинулась громадная рыночная площадь. Чего-чего, а площадей по пути сюда я повидал немало, однако на этой поместился бы, наверное, любой город, через который мне довелось пройти. Айо! Создавалось впечатление, будто здесь продавать, покупать и обмениваться товарами собрались все торговцы Сего Мира. И ремесленники тоже: многие товары изготавливались тут же, на площади.
Более всего меня удивляло великое множество людей. Бессчетные толпы. Воздух полнился многоголосым гомоном и запахами. Впечатление было такое, будто Пернатый Змей и вправду отворил врата Миктлана и вдохнул жизнь в умерших, дабы заселить ими город.
Неподалеку от рыночной площади я приметил игровое поле: и оно, и зона для зрителей были гораздо больше, чем где бы то ни было. На каменной стене, рядом с выступом, предназначенным для черепов, красовалось изображение непобедимого игрока-Ягуара. Если верить изображению, он был на голову выше меня, тогда как меня самого считали очень высоким, и представлял собой яростное, внушающее страх существо. Я сказал «существо», поскольку его вроде бы человеческое по общим очертаниям тело полностью скрывала шкура ягуара, а лицо и голову — маска и шлем. В отличие от него, у Воителей-Ягуаров открытыми оставались хотя бы руки и ноги.
Я не мог не задуматься о том, каково мне будет играть против гораздо большего, чем я, противника на гораздо большем поле.
Когда я принимал решение разыскать в городе своего дядю, у меня не было даже отдаленного представления о том, сколь этот город велик. Улицы уходили в бесконечность, прохожим не было числа. Я не мог встать где-нибудь на углу и выкрикивать его по имени: мой голос просто утонул бы в городском шуме.
Ноги сами вынесли меня к внушавшему наибольшее почтение и наибольший страх месту Сего Мира: Пирамиде Солнца с ее великолепным храмом, в котором служил главный приспешник Пернатого Змея, Свежующий Господин, и где каждый год приносились в жертву тысячи людей.
У подножия пирамиды на расстоянии в шесть локтей друг от друга стояли цепью Воители-Ягуары. Тагат рассказывал мне, что в караул у пирамиды назначают только бойцов, проверенных в сражениях.
Забывшись, я таращился на все это великолепие, пока сильный толчок сзади не отбросил меня в сторону. Я развернулся, готовый ответить ударом, но замер, увидев Воителей-Ягуаров и внушавших еще больший ужас науалей.
Рабы несли по улице паланкин, покрытый яркими перьями птицы кецаль, и несколько дюжин Ягуаров, включая того, который отпихнул меня, расчищали процессии дорогу. Но не Воители привлекли мое внимание. Сами носилки и Владыки Ночи, вышагивавшие по обе стороны от них, словно явились из ночных кошмаров.
Историй о них я, как и любой другой, слышал предостаточно, но воочию науаля отродясь не видел. В отличие от Воителей-Ягуаров, которые носили обычные воинские доспехи, с плащами из шкур и шлемами в виде голов лесных котов, в масках науалей человеческие черты причудливо смешивались со звериными. Вид у них был причудливый, зловещий, жуткий, но прежде всего устрашающе опасный.
Носилки проследовали мимо, и я лишь успел заметить бледную руку с длинными, острыми, покрытыми зеленым лаком ногтями, высунувшуюся из-под перьевой завесы. Не знаю уж почему, но эта смертельно бледная рука нагнала на меня еще больше страху, чем охранявшие паланкин существа.
— Дурак! — послышался в моем ухе хриплый шепот. — Ты бы еще подпрыгнул повыше перед носилками да сообщил им, кто ты такой.
Голос заставил меня застыть на месте, и я с трудом сдержался, чтобы не заорать что было мочи:
— Дядя!
Тагат быстро двигался сквозь толпу, собравшуюся поглазеть на Свежующего Господина и его свиту. Лишь выбравшись из нее, он замедлил шаг, и я поравнялся с ним.
— Какая удача! — воскликнул я. — Я боялся, что мне нипочем тебя здесь не найти.
Тагат фыркнул:
— Удача в том, что тебя не утащили за стену, с тем чтобы еще до конца дня отправить на встречу с Ножом Богов. С чего это тебе приспичило встать на пути у Свежующего Господина?
— Я вообще не знал, что он здесь, пока не увидел науалей.
— Тебя что, не учили игре в мяч? Не учили заставать других игроков врасплох? Убивать, прежде чем убьют тебя? Помни эти уроки. Такого рода навыки очень нужны для жизни в городе Пернатого Змея.
Я не ответил на это ничего, ибо голова моя шла кругом. Откуда Тагат знает, что я стал игроком? И как ухитрился найти меня, стоило мне явиться в город?
— Он возвращался с горы, — сказал дядюшка. — Посещал своего хозяина.
— Кто?
— Свежующий Господин.
— О чем ты толкуешь?
— Увидишь.
— Не понимаю.
— Скоро поймешь.
Дальше мы шли по городу молча, пока дядя не остановился у входа в какой-то дом. Он помедлил и взглянул мне в глаза. Лицо его было напряжено.
— Та-Хин… Оме гордилась бы тобой. Я горжусь тобой. Весть о мастерстве игрока-орла распространилась повсюду, и здесь тоже. Ты величайший игрок в мяч Сего Мира.
Во мне всколыхнулась гордость, и в то же время к глазам подступили слезы. О, если бы Оме могла быть здесь и слышать эти слова!
Я последовал за Тагатом в дом. Из разговоров у костров по дороге в город я уже кое-что узнал про такие дома, в которых жили и работали люди. Они были квадратными, с глухими, без окон, наружными стенами. Окна выходили на внутренний двор, устроенный в сердцевине квадратного здания.
Богачи устраивали в таких дворах фонтаны и разбивали зеленые, прохладные сады. У простонародья там были мастерские. Поэтому то, что во дворе здания, куда привел меня Тагат, мастерили сандалии с каучуковыми подошвами, меня не удивило.
Зато удивило то, что внутри меня поджидал кое-кто еще.
