— Великодушное предложение.
— Я, разумеется, эту идею отвергла, но ты должен понять, что в ней имеется некая извращенная логика. Сам посуди: если Зверь, дотянувшись до нашего времени, делает планету непригодной для обитания, мы просто обязаны отправиться в прошлое и добиться того, чтобы это ему не удалось. Собственно говоря, в этом и заключается твоя миссия. Но если она не увенчается успехом и у нас останется возможность предпринять вторую попытку, то, пожалуй, захват древнего мира будет единственным резервным планом. Но я в это путешествие не отправлюсь. И не доверю его ублюдку вроде Мюллера. НАСА десятилетиями изучала вопрос о том, какой набор качеств необходимо иметь основателям колонии на Марсе или на одном из спутников Сатурна. Придется воспользоваться их наработками.
Выражение лица Хольта заставило Берг прерваться.
— Ну, что из сказанного мной тебе не понравилось? Нечего морщиться, выкладывай.
— Да я просто задумался насчет морального аспекта операции по захвату древнего мира. Это должно повлечь за собой феноменальное технологическое ускорение.
— Мозговой центр, с которым я работаю, оценивает саму идею весьма позитивно. С нашими знаниями о загрязнении окружающей среды и глобальном потеплении, разрушавших нашу планету еще до метанового кризиса, мы можем направить процесс технологического развития в экологичное русло и сохранить планету зеленой, даже когда устремимся к звездам.
Хольт покачал головой:
— Эти яйцеголовые очень смышленые ребята… пока они размышляют за компьютерной клавиатурой. Проблема их теории в том, что она решительно не принимает в расчет такие качества огромного числа людей, как воинственность, жадность, эгоизм и тому подобное. Все кончится тем, что мы наводним древний мир хапугами, которым уже сейчас не терпится прибрать к рукам все, что только возможно.
— Доставь оттуда голову Зверя на блюде, и вопрос о колонизации будет отложен на полку.
Хольт покачал головой:
— Не получится. Чтобы отправить вопрос на полку, тебе придется убить Мюллера. Ему не терпится исполнить роль короля. Может быть, это даже сильнее его другого желания — перехватить бразды правления у тебя.
Президент улыбнулась, выдержала паузу, дав возможность последним словам повиснуть в воздухе, а потом сказала:
— Будь осторожен. Мюллер чертовски зол из-за того, что я поставила тебя во главе проекта, и сделает все, что сможет, лишь бы сорвать его осуществление. Но есть и еще кое-что, о чем тебе следует помнить постоянно, днем и ночью.
Хольт поднял брови.
— Что именно?
— Ты сам по себе. Я не в состоянии помочь тебе, потому что ежели придется раскрыть карты перед Мюллером, то сразу скажу — для драки с ним у меня нет ресурсов. Случись так, что осложнения на Аляске перерастут в открытую гражданскую войну, мне придется бросить все остающиеся в моих руках силы на защиту водных коммуникаций. Когда это произойдет, Мюллер сможет сделать свой ход. Все, что я могу, это пытаться контролировать и войну в Канаде, и кризис на Аляске, и Мюллера. Из чего следует, что никакой помощи я тебе, пока ситуация не изменится, оказать не смогу. Успешного осуществления операции тебе придется добиваться самому. Пока я всем этим занята, борьба со Зверем остается сугубо твоей зоной ответственности. Ты уж постарайся, не подведи.
Когда Хольт встал, чтобы покинуть кабинет, Бевард напомнил:
— Вы хотели посоветоваться с ним насчет тех слухов, касающихся Зоны.
— О, точно. Ален, мы не знаем, что там на самом деле происходит, но душераздирающие истории о размножившихся в Зоне пьющих кровь мутантах, похоже, возникают не на пустом месте. Сообщения из заслуживающих доверия источников подтверждают: в Зоне творится нечто странное. А заставить Мюллера подтвердить или опровергнуть это не в наших силах. Или он лжет нам об этом, по неизвестным нам причинам, или его собственные осведомители ни на что не годны, а ему не хочется это признавать.
— Нам бы хотелось, чтобы вы были максимально внимательны, — сказал Янушевич и усмехнулся. — Если во Фриско
[44] вам попадутся монстры-кровососы, вы уж будьте добры, прихватите одного для нас.
После того как встреча закончилась, в голове Хольта еще долго, словно мантра, звучала строчка из песни: «Странный, странный мир».
Книга IX
АДСКИЙ АЛЬКАТРАС
46
Сан-Франциско
Во чреве гигантского летающего чудовища мы перемещались на другой уровень преисподней, в место, именуемое Сан-Франциско. Мой народ назвал бы самолет великим серебряным орлом, но я понимал, что это всего лишь еще один из странных прислужников богов потустороннего мира.
Каден рассказала мне, что в городе, куда мы летим, находится знаменитая старая тюрьма.
— Заключенные назвали Алькатрас — АдКатрас. Из всех федеральных тюрем страны там были самые суровые условия содержания. Попасть туда считалось огромным несчастьем.
Неужели худшим, чем мир непрекращающейся смерти, в котором заточен я? Айо! Должно быть, эта тюрьма представляет собой одну из преисподних Миктлана, где я еще не был и о которой по сию пору даже не слышал. Надо думать, там меня ждет испытание, превосходящее уже пройденные, причем пройти его мне предстоит вместе с Каден. Духом она, конечно, сильна, но в отличие от Иксчель, бывшей игроком в мяч, физически решительно не годится для схватки с демонами, наверняка поджидающими нас в той области потустороннего мира.
После приземления мы перебрались в другое летающее чудовище, на сей раз больше похожее на стрекозу. Каден назвала его вертолетом, а я притворился, будто ничего о нем не знаю, хотя на самом деле видел по телевизору, как такие стрекозы доставляют к месту событий команды, делающие новости, или вывозят с поля боя убитых и раненых.
Из виденного по телевизору я также узнал, что подобных мне людей демоны называют «примитивными», потому что у нас нет машин для убийства. Они относились бы к нам с куда большим уважением, будь и у нас всяческие металлические устройства, способные убивать по многу людей за раз. У нас, дикарей, самым совершенным образцом вооружения являлась бамбуковая копьеметалка-атлатль, позволявшая воинам бросать копья на дальнее расстояние. Айо! Владыки преисподней имели бомбы, способные разом убивать миллионы людей.
— Чтобы добраться до места назначения, Рыбачьей верфи, нам понадобится вертолет, — сказала Каден. — Вокруг царит хаос, и пытаться добраться туда на машине опасно.
Мы летели над городом, тесно застроенным и переполненным людьми: кишащие внизу толпы наводили на мысль о муравейнике, хотя муравьи, конечно, не в пример более чистоплотны и трудолюбивы. Я видел несчетное множество разоренных домов и рваных палаток, и машины, брошенные прямо на улице из-за поломки или отсутствия горючего, некоторые обгоревшие, а некоторые — превратившиеся в пристанище бродяг и бездомных, использовавших все, что могло сойти за убежище.
