– И часто она вас навещает? – спросила Дэвенпорт.
Монтгомери уперся в нее взглядом.
– Еженедельно, как часы.
– Это мило, – заметила Дэвенпорт, удостоившись настороженного взгляда Монтгомери.
– Еще кто-нибудь вас навещает? – осведомился Декер.
– Больше никого у меня нет.
– Никаких адвокатов или вроде того?
– Они пытались. Лоханулись. И отвалили.
– На когда назначена ваша казнь? – спросил Амос.
– Через три недели со вчерашнего дня.
– А почему вы предпочли электрический стул смертельной инъекции? – полюбопытствовала Дэвенпорт.
Все посмотрели на нее.
– Решил, что надо привыкать к поджариванию. Там, куда я отправляюсь, это пригодится, – осклабился Монтгомери. – Так почему бы не уйти с шумом и фейерверком?
– Что планирует ваша жена после того, как вас не станет? – справился Декер.
– Начать по новой где-нибудь в другом месте.
– Верно, – согласился Декер. – Мы передадим ей привет от вас при встрече.
– Я ведь поступил правильно, верно? – нервно поинтересовался Монтгомери.
– Это не мне решать, – отрезал Амос. – И еще одно. Вы крали у Марсов деньги или какое-нибудь имущество?
Монтгомери уставился на него с явной настороженностью:
– Нет. А разве легавые сказали, что крал?
– Вы совершали еще какие-нибудь преступления, пока были в городе? – продолжал расспросы Декер.
– Нет. Я же вам говорил. Убил их и рванул когти оттудова.
– Значит, не задерживались для какой-нибудь поденной работы или вроде того?
Монтгомери воззрился на Декера, как на сумасшедшего:
– После убийства двух человек?!
– Значит, нет?
– Нет, черт возьми!
– И далеко вы уехали, когда покинули город?
– Не знаю.
– Помните, в какой город?
Монтгомери на минутку задумался.
– Может, Абилин… Ага, верно. Махнул на Двадцатое федеральное и просто гнал на восток. Впоролся прямиком в Абилин.
– Это у нас где-то миль сто восемьдесят? Часа три езды?
– Где-то так, наверное, ага.
– Ладно, спасибо.
Все уже уходили, когда Монтгомери вдруг их окликнул:
– Не скажете мистеру Марсу, что я сожалею?
– Не думаю, что это столь уж удачная идея, – оглянулся на него Декер.
Глава 19
Они поехали прямиком к дому Реджины, находившемуся, как и сказал Монтгомери, всего в двадцати минутах от тюрьмы.
Небо грозило дождем, а то и снегом, потому что температура стремительно опускалась, хотя в этой части Алабамы снег редкость.
Богарт вел машину, а Декер сидел рядом с ним. Дэвенпорт на заднем сиденье делала какие-то записи на своем электронном планшете. Миллиган рядом с ней делал то же самое на своем.
– Страшный человек, – заметила Джеймисон, сидевшая слева от Миллигана.
– Ну, хотя бы общественности нечего больше будет тревожиться на его счет, – отозвался Богарт.
– Как вы думаете, он вытворял все это из-за травмы головы? – спросила Алекс.
– Не знаю, – ответил спецагент. – С точки зрения закона это, очевидно, не играет ни малейшей роли.
– Пожалуй, – с сомнением проронила она.
– Лайза, а каково твое мнение о нем? – поинтересовался Богарт, глядя на Дэвенпорт в зеркало заднего вида.
– Навскидку – он правдив. – Она подняла глаза от планшета. – Явно чертовски уклончив и осторожен, но выглядит искренне раскаивающимся. А если он страдает от ПТСР и эта рана головы повлияла на критические участки его мозга, его последующие действия вполне объяснимы.
Тут она заметила, что Декер смотрит в боковое окно, очевидно пропуская ее слова мимо ушей, и спросила:
– А ты что думаешь, Амос?
Не дождавшись в ответ ни слова, Дэвенпорт потянулась вперед и тронула его за плечо. Вздрогнув, он оглянулся.
– Извини, – сказала она. – Я спрашивала, что ты думаешь о Монтгомери?
– Я думаю, куда важнее, что мы думаем о Реджине Монтгомери.
– Это почему же? – пришла она в недоумение. – Я помню, ты говорил, что надо выяснить, есть ли у Монтгомери семья.
– И надеюсь, мы вот-вот получим кое-какие ответы.
Реджина Монтгомери жила в одном из ряда старых двухквартирных домов, обветшавшем настолько, что от полного разрушения его отделяли лишь пара ржавых гвоздей и пара укусов термитов. Они припарковались перед домом. Посреди двора без единой былинки стоял старый «Бьюик» кремового цвета с потрепанным дерматиновым верхом. Вся округа производила впечатление чумных кварталов. Издали донесся гудок товарного поезда.
Когда они направились к передней двери со стеклом в виде пирамиды, треснувшим примерно на уровне глаз, с неба заморосило.
Богарт постучал в дверь.
– Соседняя квартира выглядит брошенной, – заметила Дэвенпорт.
– Да здесь половина домов выглядят брошенными, – поддержал ее Богарт.
Послышались приближающиеся шаги, и дверь открылась.
Реджина Монтгомери оказалась среднего роста, худой, а ее некогда каштановые волосы почти совсем поседели. Одета она была в выцветшие джинсы, туфли без каблуков и свитер, чем-то замаранный у талии.
Они назвались, и Реджина впустила их в дом.
Тесная гостиная была скудно обставлена дешевой потрепанной мебелью. Хозяйка провела гостей на кухню, убрала со стульев какие-то коробки и стопки бумаг и жестом пригласила сесть за маленький столик, стоявший посередине. Стульев было всего четыре, так что Миллиган и Дэвенпорт остались стоять.
Тревожно оглядев всех по очереди, Реджина наконец остановила взгляд на Богарте, предъявившем свой жетон ФБР.
– Чего вам от меня надо? – без обиняков спросила она.
– Просто задать несколько вопросов. Мы поговорили с вашим мужем…
– Просто для вашего сведения: хотя мы и вправду не разводились, вместе мы не жили давным-давно. Он сидит по тюрьмам уже много лет.
– Но официально он все еще ваш муж?
– Да.
– Когда вы узнали, что он, возможно, убил Роя и Люсинду Марс?
Она с сосредоточенным видом облокотилась на спинку стула.
– Когда пошла в тюрьму навестить Чака.
– Дату не помните?
– Точную – нет. Впрочем, я езжу каждую неделю… Дайте сообразить. – Взяв пачку сигарет со стола, Реджина закурила, выпустила дым через ноздри и несколько секунд молчала. Потом сказала: – Наверное, пару месяцев назад или около того. Может быть. Я толком не помню.
