Начальник тюрьмы прошел в другую смежную комнату, где у телефона сидел дежурный – на случай, если губернатор в последнюю минуту вдруг объявит о помиловании.
Помилования не было, и начальник подал соответствующий сигнал.
Десятеро из тюремщиков покинули помещение, миновав начальника, вернувшегося в смертную камеру. Двое оставшихся подготовили Монтгомери, сняв кандалы с его рук и ног, усадив на стул и пристегнув его руки, ноги и голову ремнями к дереву «Желтой мамы».
На голову ему возложили металлический шлем, подключенный к электродам, а затем сверху надели мешок. К рукам и ногам тоже присоединили электроды. И подключили электрический стул к сети.
Начальник прошел в генераторную, где подключил оборудование, потянув за несколько рубильников.
Марс ухватился за подлокотники, дыша тяжело и прерывисто.
– Почти все, – обняв Мелвина за плечи, пробормотал Декер и поглядел на Реджину Монтгомери. Она потупила взгляд.
Декер снова посмотрел на Монтгомери. Лица приговоренного не было видно из-за мешка, но все его тело напружинилось, напоминая каменное изваяние на желтом деревянном троне.
Один из тюремщиков взял табличку с надписью «Готово» и поднес ее к стеклянному окошку генераторной.
Оба тюремщика покинули камеру. Послышался грохот тяжелой двери.
Один из них дал нужный сигнал, дважды стукнув в дверь. Начальник тотчас же послал в стул первые два импульса энергии – восемь ампер, 1850 вольт, длившиеся по тридцать четыре секунды каждый.
На глазах у Декера Монтгомери с маху ударился о спинку стула, когда ток врезал по нему, будто танковый снаряд. Забился в своих путах. Пока он метался, один электрод оторвался от ноги. От головы его закурился дым. В смотровую просочился запах горелого мяса.
Раздался крик, и, посмотрев в его направлении, они увидели, как сомлевшая Реджина Монтгомери валится со стула на пол. Послышался топот тюремного персонала, бросившегося ей на помощь.
Тут Монтгомери накрыл второй удар тока, и его охватила безудержная тряска. Послышались крик, всхлип, снова крик, а затем он повалился вперед, удержавшись на стуле только благодаря путам.
Запах паленой плоти усилился, будто силой втискиваясь в каждую пору кожи.
У них на глазах на ткани мешка всколыхнулся огонек, тут же скончавшийся вместе с сидящим на стуле.
– О боже! – выдохнула Дэвенпорт, подскакивая и бросаясь прочь из комнаты. Было слышно, как ее тошнит в коридоре.
Потом звук генератора, подававшего электричество, пошел на убыль и стих.
Занавески задернули, и покойник, над головой которого еще вился дым, скрылся из виду. Послышалось шарканье множества ног и шипение огнетушителя.
Все было кончено.
Глава 23
– Эта была пара самых долгих минут в моей жизни, – проговорила Дэвенпорт. Лицо у нее было землистым, словно ее до сих пор тошнило.
Они сидели вокруг стола в вестибюле отеля неподалеку от тюрьмы, где остановились.
– Вообрази, какой она была для Монтгомери, – сверкнул на нее глазами Декер.
Дэвенпорт поглядела на него, и румянец отчасти вновь зарозовел у нее на щеках.
– Знаю. Я не то хотела сказать. Просто… это было ужасно.
Хотя Джеймисон казнь и не посещала, выглядела она такой же удрученной и подавленной, как остальные.
– Они убедились, что он действительно умер?
– Обязаны по закону, – устало кивнул Богарт. – Пришел врач и провел нужные проверки. Монтгомери объявили мертвым через пять минут после назначенного часа. Тюремный врач привел Реджину Монтгомери в чувство и осмотрел. Потом полицейский штата отвез ее домой.
Декер обернулся к Марсу, не обмолвившемуся ни словом с момента ухода из тюрьмы. Тот выглядел потерянным, словно не представлял, где находится.
– Ты в порядке? – осведомился Амос.
– Чувак прямо загорелся, – помотав головой, тусклым голосом произнес Мелвин.
– Вот потому-то стулом больше и не пользуются, – прокомментировал Декер. – Слишком многое может пойти сикось-накось. По-моему, штату Алабама следует прекратить давать приговоренным выбор.
– А еще лучше – просто отменить высшую меру, – с яростью бросила Дэвенпорт и поглядела на Марса: – Они едва не казнили вас, невиновного. Само по себе это уже достаточное основание, чтобы покончить с этим. Второго шанса не бывает.
Резко кивнув, Марс отвел взгляд.
– Ну, решать подобное мне не по чину, да и не этот вопрос мы должны решить сегодня вечером, – изрек Богарт. – По-моему, всем нам надо поспать и перегруппироваться утром. Что еще вы хотели сделать, пока мы здесь? – Он поглядел на Декера.
– Еще раз поговорить с Реджиной Монтгомери. Нам нужно узнать, откуда взялись деньги.
– По собственной воле она ничего нам не скажет, – подчеркнула Джеймисон. – В последний раз она чуть ли не дала нам пинка под зад.
– Но она может проговориться или умолчать о чем-то, что могла бы сказать, просто отвечая на наши вопросы.
– Что ж, – Богарт встал, – опять же, за ночь уже ничего не изменится. Так что давайте сегодня закруглимся пораньше. По-моему, я сегодня больше ни на что не гожусь. Присутствие на казни крайне опустошает – во всяком случае, меня.
Спецагент направился прочь. До сих пор не оправившаяся Дэвенпорт шаткой походкой увязалась следом.
Когда же собралась уходить Джеймисон, Декер ухватил ее за руку:
– Погоди, Алекс.
– В чем дело?
Амос поглядел сперва на нее, потом на Марса.
– Вы двое куда-нибудь собираетесь? Прямо сейчас? Потому что я считаю, что ждать не следует.
* * *
Стучать пришлось долго, и лишь когда стало ясно, что уходить они не собираются, Реджина Монтгомери наконец открыла дверь. И с вызывающим видом встала в дверном проеме, одетая все в те же вещи, что и во время казни.
– Чего вам надо? – буркнула она.
– У нас просто есть несколько вопросов к вам, – произнес Декер.
– Моего мужа казнили сегодня вечером. Неужели вы не можете оставить меня в покое?! – визгливо заверещала она.
– Прекрасно понимаю ваши чувства, миссис Монтгомери, но я бы не пришел, если б это не было действительно важно. Можно войти? Это займет не более пяти минут.
Реджина поглядела на Джеймисон, потом взгляд ее упал на Марса, и лицо ее исказила гримаса отвращения.
– Что, и он тоже?
– Он в первую очередь, – подтвердил Декер. – Он…
– Я знаю, кто он, черт возьми! Я просто… то бишь у меня нет…
– Всего на пару минут, – настаивал Декер. – А поскольку это касается мистера Марса, ему нужно присутствовать. Будьте так добры, миссис Монтгомери.
