– Лет десять назад, если не больше, – был его ответ.
– Так почему же вы до сих пор считаете, что не умеете контролировать сроки?
– Я всегда знал, что мне это не очень удается! – засмеялся он.
Именно так запомненная идентичность мешает нам обрести моджо. Нет ничего плохого в том, чтобы вспомнить прошлое и проанализировать свои сильные и слабые стороны. Но если вы будете полагаться только на память, то получите результаты, весьма далекие от действительности, нарисовав портрет человека, которого давно нет и в помине.
2. Отраженная идентичность
Отраженная идентичность находится в левом нижнем углу матрицы, где взаимодействуют ваше прошлое и мнения окружающих. Люди помнят давнишние события и напоминают вам о них, причем иногда постоянно. Именно это заставило руководителя, которого я цитировал в предыдущем примере, признаться в плохом контролировании сроков. И если бы его начальник, жена или заказчик говорили ему то же самое, то такая оценка лишь утвердила бы его мнение о себе. Такие комментарии лучше рассматривать как обратную связь. Именно на основе обратной связи мы формируем свою отраженную идентичность.
Как профессионал, который пользуется обратной связью, чтобы помочь людям измениться к лучшему, я никогда не допускаю недооценки этого параметра. Однако не могу при этом не отметить, что, высказываясь о других, люди не всегда бывают искренни или снисходительны.
Жена, например, не может забыть одну или две ваши промашки. Коллега не упустит возможности, чтобы напомнить вам об одном из проваленных заданий. Босс может запомнить одно из ваших не лучших высказываний, сделанных на совещании, и всякий раз, когда звучит ваша фамилия, он, как лейтмотив, повторяет эти слова. (Я познакомил с результатами анкетирования менеджера, любившего высмеивать некоторые привычки одного из своих замов, а все потому, что однажды тот отказался позвонить боссу рано утром в праздничный день. Я рассматривал этот случай как удивительный баланс между личными и деловыми интересами, однако менеджер объяснял его невысоким интеллектуальным уровнем зама и прохладным отношением к работе.) Хотя некоторые ответы в анкете, возможно, вполне справедливы, другие могут отражать сложные рабочие отношения, в которых большую роль играют шутливые комментарии, отпускаемые в адрес друг друга. Однако в ситуации, когда мы не можем не быть такими, какими нас видят другие, любая ложь в обратной связи может быть пагубной и ограничивающей развитие человека.
Люди, постоянно напоминающие вам о ваших провалах, считая, что именно эти события отражают вашу сущность, похожи на друга, который знает, что вы на диете и стараетесь похудеть, и тем не менее уговаривает: «Да, ладно… Завтра начнешь худеть, а сегодня давай еще по тортику!» Такие люди стремятся вернуть вас к вашему прошлому «я», к тому «я», которым вы были, а не к тому «я», которым вы являетесь или хотите быть.
Имеет смысл обращать внимание на вашу отраженную идентичность, однако делать это нужно не без здорового скептицизма. В худшем случае она будет всего лишь слухами и сплетнями. Отраженная идентичность может как улучшать, так и ухудшать репутацию, но в любом случае она не всегда правильно отражает вашу личность.
Даже если ваша отраженная идентичность достаточно верна, она не должна быть пророческой, потому что в ваших силах все изменить!
3. Программируемая идентичность
В верхнем левом углу матрицы располагается программируемая идентичность, которая формируется из того, что сообщают люди о том, кто вы сегодня и кем будете завтра. В детстве моя матушка убеждала меня в двух вещах: я был умнее всех детей в округе и был неряхой. Первое утверждение, как я позднее понял, отражало желание моей матери, чтобы ее сын стал успешным. Второе – это ее собственное стремление к опрятности и чистоте. В результате того, что я долгие годы слышал это от матери, я никогда не сомневался в своих высоких умственных способностях (что, собственно, не совсем соответствует действительности) и в том, что я страшный неряха. Моя мать запрограммировала меня на то, что эти два качества являются неотъемлемой частью меня. Но все стало меняться, когда я начал понимать динамику идентичности. Я понял: я никогда не блистал умом и никогда не был особым неряхой.
К тому времени, как я окончил школу, я не без удивления узнал, что всех моих учителей и однокашников матери, отцы и другие близкие им люди тоже убеждали в наличии у них особых талантов, и, к моему разочарованию, понял, что они умнее меня. Мне пришлось пересмотреть то, что запрограммировала моя матушка. Я много работал над собой, чтобы не быть неряхой, хотя бы для того, чтобы однажды пойти на свидание.
При всех ее крайних формах, программированная идентичность имеет и свои положительные стороны. Например, в морской пехоте многое делается, чтобы создать новую идентичность у вчерашних школьников. Причем достигается это всего за восемь недель в учебном отряде. Там новобранцы учатся думать о себе не только как о бойцах, но и как о частице воинского подразделения. У них появляется чувство локтя, благодаря которому они не знают страха в боевых условиях. Именно по этой причине они делают татуировку «Всегда верен», которая говорит об их принадлежности к морской пехоте и является частью их идентичности до конца жизни. Именно поэтому раненые бойцы стремятся как можно раньше вернуться из госпиталя в свое подразделение. Они ощущают в себе нечто большее, чем их собственное «я». Именно так их готовят, и морская пехота становится сущностью их идентичности.
Ваша программируемая идентичность имеет множество источников. Она зависит от культуры, в которой вы воспитывались, от приобретаемой вами профессии, от компании, в которой работаете, отрасли, к которой принадлежит ваша компания, а также от людей, которых вы выбираете себе в друзья. Все перечисленное определяет ваше мнение о себе, причем даже в большей степени, чем вы можете представить.
Не так давно я встретился с однокашником, которого не видел много лет. Мне он запомнился тихим студентом-«ботаником», любимым делом которого было придумывать всевозможные социальные эксперименты и писать исследовательские работы об этом. Потом он решил, что ему нужно больше денег, чем могла дать жизнь в науке, и стал трейдером на Уолл-стрит. Я увидел его, когда он успел отработать в новой профессии несколько лет, и не заметить изменений в его характере было уже нельзя. Он стал агрессивен и был поглощен зарабатыванием денег.
– Ты здорово изменился с тех пор, как ушел из лаборатории психологии, – начал я, чтобы потом подшутить над тем, что передо мной сидел совершенно иной человек.
– Это культура, – объяснил он мне. – Все в моей компании работают лишь для того, чтобы заработать деньги. Мне сказали, что для выживания в такой среде нужно быть таким, как все. Кажется, у меня это получилось.
Другими словами, он согласился с тем, что значительно изменился, хотя не все изменения ему нравятся. Он просто не стал противиться и позволил среде перепрограммировать свою личность. Он превратился в безропотного козла отпущения, совершив все до единой поведенческие ошибки.
