Сегодняшняя задача Офиса корпоративной стратегии – обеспечение взаимодействия между подразделениями и выстраивание динамических возможностей (dynamic capabilities)
[39] на уровне всей группы. В случае конфликта интересов между аффилированными структурами в роли посредника выступает именно Офис корпоративной стратегии. Руководители аффилированных компаний – профессиональные менеджеры – действуют автономно, реализуя концепцию, представленную собственником-менеджером.
С первых же дней пребывания в должности председатель Ли заявил, что намерен руководить группой совершенно иначе, чем это делал его отец. Ли Бёнчхоль создал систему, в которой он обладал 80 % управленческих полномочий, остальное было делегировано секретариату и профессиональным руководителям подразделений. Ли Гонхи сообщил, что собирается изменить пропорцию: до 60 % полномочий и прав получит он, как председатель правления группы, совместно с секретариатом, и 40 % – наемные менеджеры.
Рисунок 3.2. Изменения в структуре руководства и управления Samsung
Ли Гонхи так определил свою роль: «Я буду заниматься общим стратегическим планированием на перспективу, в то время как принятие повседневных решений делегируется профессиональным менеджерам в каждой аффилированной структуре группы. Я думаю, что задача председателя – поддерживать устремления этих руководителей управлять своими подразделениями в соответствии с их обязанностями и полномочиями».
Также значительно изменилась роль профессиональных менеджеров в компании. Во времена Ли Бёнчхоля они были обыкновенными исполнителями указаний основателя группы и не более чем администраторами, которые всего лишь должны обеспечивать беспроблемное управление компаниями. Когда Samsung возглавил Ли Гонхи, гендиректоры аффилированных компаний получили гораздо большую свободу действий. Они могли самостоятельно определять стратегию организаций, опираясь на предоставленное собственником комплексное видение развития Samsung.
Рисунок 3.3 иллюстрирует триединство в руководстве Samsung, которое играет ключевую роль в системе управления компанией.
Рисунок 3.3. Триединая структура руководства в Samsung
Три основных компонента – это управляющий собственник Ли Гонхи, Офис корпоративной стратегии и профессиональные менеджеры дочерних компаний. Собственник и руководитель группы вырабатывает концептуальное видение и определяет стратегическое направление развития; Офис корпоративной стратегии осуществляет управление стратегическими решениями, которые гарантируют оптимизацию всех процессов в группе, а также стимулирует конкурентную кооперацию между подразделениями, тем самым поддерживая согласованность их действий. Профессиональные менеджеры в аффилированных структурах руководят ими с учетом принципа автономии.
Структура собственности
На декабрь 2013 года в Samsung Group входило 75 корейских компаний. Все дочерние предприятия Samsung – юридически самостоятельные бизнес-структуры, из них 17 – публичные компании. В плане правовой структуры Samsung значительно отличается от американских конгломератов, которые обычно состоят из юридически зависимых и подчиненных хозяйствующих субъектов или из подразделений юридически независимых, но полностью принадлежащих холдинговой компании. Значительный объем капитала торгуемых на бирже дочерних компаний Samsung принадлежит сторонним акционерам, остальное приходится на членов семьи Ли и другие аффилированные структуры группы. Естественно, что акции публичных компаний часто меняют владельцев. Каждую аффилированную компанию возглавляет совет директоров (правление), в который также входят, в соответствии с законодательством Южной Кореи, независимые члены правления (outside directors)
[40].
Структура собственности Samsung устроена следующим образом: Семья Ли владеет основными подразделениями группы, ее членам принадлежит значительная доля акционерного капитала в других аффилированных структурах, и, кроме того, через сложное перекрестное инвестирование в ценные бумаги семья входит – в разной степени участия – и в остальные дочерние предприятия. Например, на 31 декабря 2013 года семье председателя Ли принадлежала доля, равная 46,04 %, в непубличной Samsung Everland. Эта компания держит 19,34 % акций Samsung Life Insurance, которая, в свою очередь, владеет 7,53 % акций в Samsung Electronics. Теперь рассмотрим схему владения самой Samsung Electronics. Эта компания имеет доли в 24 аффилированных с ней структурах, в том числе ей принадлежит 20,4 % акций в Samsung SDI и 23,7 % акций в Samsung Electro Mechanics, а также 17,6 % акций в Samsung Heavy Industries. При этом уже упомянутая Samsung Life Insurance входит капиталом в 18 аффилированных компаний, а Samsung SDS – в 11. Те дочерние компании, которые появились раньше, естественно, владеют бумагами предприятий, возникших позже. Таким образом, семья Ли удерживает 20,76 % акций в Samsung Life Insurance и 4,69 % акций в Samsung Electronics – флагмане группы. В других аффилированных структурах она не обладает значительными долями.
На конец 2013 года в компаниях Samsung Life Insurance, Samsung C&T и Samsung Fire & Marine Insurance семье Ли принадлежало 7,5 %, 4,1 % и 1,3 % акций соответственно. Совокупная доля владения семьей Ли ценными бумагами аффилированных структур в Samsung составляла 17,7 %; иностранным акционерам принадлежало около 50 %.
Поскольку в целом семья Ли и дочерние компании владеют небольшой долей в Samsung, важно, чтобы внешние акционеры не утратили к группе доверия. Иными словами, в данном случае фондовый рынок выступает как гарантия интересов управляющего собственника, в частности защищая его от возникновения «агентской проблемы» (agency problem или principal-agent problem)
[41]. Помимо этого, такие правительственные органы, как Комиссия по справедливой торговле и Служба финансового контроля, а также общественные организации типа «Народная солидарность за всеобщую демократию» и «Гражданская коалиция за экономическую справедливость» очень тщательно следят за деятельность Samsung. Это, бесспорно, помешало бы владельцам (возникни у них подобное намерение) пренебрегать правами и интересами миноритарных акционеров.
