– В таком случае я обязан проверить, не отправился ли он домой.
Все облегченно заулыбались. Он добавил:
– Кому-то из вас лучше пойти со мной. Вы дольше его знаете.
«А я, похоже, не знаю его совсем», – подумал Мокриц.
– Я только возьму пальто, – откликнулась госпожа Драпс. И единственная причина, почему эти слова сорвались с ее губ со скоростью звука, была в том, что она не могла сказать их еще быстрее.
Глава 8
Как внизу, так и вверху – Без боли нет побед – Головоломки для ума – Трагическое прошлое господина Бента – Что-то в шкафу – Замечательные деньги – Рассуждения Игоря о безумии – Густой замес
Хьюберт задумчиво постучал по одной из трубок Хлюпера.
– Игорь? – позвал он.
– Йа, хозяин? – отозвался Игорь у него из-за спины.
Хьюберт подскочил.
– Я думал, ты у своих сосудов с молниями! – с трудом проговорил он.
– Я был там, гофподин, теперь я тут, гофподин. Ты что-то желайт?
– Ты подключал все эти клапаны, Игорь? У меня не получается ничего поменять!
– Йа, гофподин, – ответил Игорь невозмутимо. – Это повлекайт за фобой ифключительно плачевные пофледфтвия, гофподин.
– Но мне нужно изменить некоторые параметры, Игорь, – сказал Хьюберт, рассеянно снимая с вешалки дождевую шляпу.
– Увы, ф этим будут проблемы, гофподин. Ты фам профийт меня делайт Хлюпер по возможнофти точный.
– Это само собой. Точность превыше всего.
– Он… предельно точный, гофподин, – сказал Игорь неловко. – Вероятно, даже флишком точный, гофподин.
Это его «вероятно» заставило Хьюберта схватиться за зонтик.
– Как что-то может быть «слишком» точным?
Игорь огляделся. Он внезапно напрягся.
– Не возражаешь, если я приглушу акцент? – спросил он.
– Ты это умеешь?
– Фовершенно… то есть совершенно верно, сэр. Но это у нас семейное. На наш акцент рассчитывают, как и на наши швы. Просто мое объяснение и без того покажется тебе слишком сложным для понимания.
– Что ж, э, спасибо. Продолжай.
Это было очень длинное объяснение. Хьюберт слушал внимательно и с открытым ртом. Прозвучал термин «культ карго», а за ним последовали краткий трактат, посвященный гипотезе о том, что вода повсюду знает, где находится вся прочая вода, занимательные факты о черездефисном кремнии и о том, что с ним происходит в непосредственной близости сыра, о преимуществах и недостатках морфического резонирования в зонах повышенной фоновой магии, правда об однояйцовых близнецах и рассказ про то, что если фундаментальная оккультная максима «как вверху, так и внизу» верна, то также верно и обратное «как внизу, так и вверху»…
Наступившая за этим тишина нарушалась только струением воды в Хлюпере и скрипом карандаша бывшего Сычика, который работал, как одержимый демонами.
– Не мог бы ты, пожалуйста, вернуть акцент? – попросил Хьюберт. – Не знаю почему, но так звучит лучше.
– Как фкажешь, гофподин.
– Хорошо. Итак, ты действительно хочешь сказать, что теперь я могу изменить экономическую жизнь города, регулируя Хлюпера? Как будто это ведьмовская восковая кукла и у меня в руках булавки?
– Вфе так, гофподин. Очень хорошее фравнение.
Хьюберт уставился на стеклянный шедевр. Освещение в подвале то и дело менялось, а экономическая жизнь города текла себе по трубам, некоторые из которых были не тоньше волоска.
– Это экономическая модель, которая на самом деле является реальной экономикой?
– Они идентичны, гофподин.
– То есть одним ударом молотка я могу повергнуть город в необратимый экономический коллапс?
– Йа, гофподин. Мне принефти молоток?
Хьюберт, выпучив глаза, разглядывал струящуюся, текучую, бурлящую машину, которую представлял собой Хлюпер. Он захихикал, но это очень быстро переросло в хохот.
– Ха-ха! А-ха-ха-ха!!! А-ХА-ХА-ХА-ХА!!!!.. Стакан воды принеси мне, будь добр… ХА-ХА-ХА-ХА!!! Ха-ха-ха-ха-ха!!.. ХА-ХА! ХА-ХА!!.. – Смех резко оборвался. – Быть такого не может, Игорь.
– Йа, гофподин?
– А то! Посмотри на нашу старую добрую флягу № 244а! Ты видишь? Она пустая!
– Неужели, гофподин?
– Ужели, – ответил Хьюберт. – Фляга № 244а обозначает золото в наших хранилищах, Игорь. А десять тонн золота не могут просто встать и уйти! А? ХА-ХА-ХА-ХА!!! Я же просил тебя принести мне воды. А-ха-ха-ха-ха!!.. ХА-ХА! ХА-ХА!!!..
На лице Космо играла улыбка, а это было опасным местом для игр чего-то столь невинного.
– Все? – спросил он.
– Все клерки из бухгалтерии, – уточнил Досихпор. – Только что высыпали на улицу. Некоторые были в слезах.
– То есть паника, – пробормотал Космо. Он посмотрел на портрет Витинари напротив своего стола и не усомнился, что тот подмигнул ему.
– Кажется, что-то произошло со старшим кассиром, сэр.
– С господином Бентом?
– Кажется, он допустил ошибку, сэр. Говорят, он стал разговаривать сам с собой, а потом просто выбежал за дверь. Говорят, часть сотрудников ушла его искать.
– Маволио Бент допустил ошибку? Сомневаюсь, – сказал Космо.
– Говорят, он сбежал, сэр.
Космо почти приподнял одну бровь без дополнительной помощи. Он был уже настолько близок.
– Сбежал? У него с собой были большие тяжелые саквояжи? Обычно это так делается.
– Насколько мне известно, нет, сэр, – ответил Досихпор.
– Это было бы… кстати.
Космо откинулся назад в кресле, в третий раз за день снял черную перчатку и вытянул перед собой руку. Перстень выглядел внушительно, особенно на фоне бледно-синего пальца.
– Ты когда-нибудь видел массовый набег на банк, Стукпостук? – спросил Космо. – Видел когда-нибудь, как толпы народа бьются за свои деньги?
– Нет, сэр, – ответил Досихпор, который снова начинал волноваться. Тесные сапоги… что ж, это было забавно, но палец точно не должен быть такого цвета.
– Чудовищное зрелище. Словно выброшенного на берег кита обгладывают заживо крабы, – сказал Космо, поворачивая руку так, чтобы свет выхватил затемненную «V». – Сколько бы он ни бился в агонии, исход будет один. Ужасное дело, если правильно все устроить.
В душе он ликовал. Именно так и мыслит Витинари. Планы могут провалиться. Нельзя распланировать будущее. Только напыщенные дураки строят планы. Умный человек подталкивает.
– На правах директора банка и, конечно же, обеспокоенного гражданина, – проговорил он мечтательно, – я немедленно напишу письмо в «Правду».
