Ниже приведено два графика, из которых следует, что в странах с самым высоким уровнем заражения паразитами, таких как Кения, наблюдается самый низкий уровень заболеваемости болезнью Альцгеймера.
Разумеется, корреляция (как та, что обнаружена в указанном исследовании) не обязательно означает причинно-следственные отношения. Только тот факт, что хорошие санитарные условия тесно связаны с повышенным риском развития болезни Альцгеймера, не обязательно означает, что они приводят к увеличению риска заболевания Альцгеймером. При развитии любой болезни, в том числе при развитии конкретных болезней в разных странах, играют роль многие факторы.
Тем не менее, учитывая сказанное, нельзя не признать, что в свете все новых доказательств невозможно игнорировать столь очевидные и тесные корреляции. Эти доказательства носят эмпирический характер, но дедуктивные рассуждения заставляют нас хотя бы задуматься над тем, что от состава и состояния микрофлоры кишечника может во многом зависеть риск развития различных хронических заболеваний. Это также приводит нас к вопросу, озвученному доктором Джастином Сонненбергом: «Какое влияние на самом деле бактерии оказывают на организм человека? Можно ли утверждать, что человек — просто искусный сосуд для размножения и развития микробов?»
{52}
Хороший вопрос.
Тот факт, что человек эволюционировал вместе с этими микроорганизмами на протяжении миллионов лет, неопровержим. Эти микроорганизмы — такая же часть механизма выживания человека, как и его собственные клетки, они необходимы для здоровья и жизнедеятельности. К сожалению, к микрофлоре кишечника мы относимся без должного уважения. Эти микроорганизмы выполняют жизненно важную работу в опаснейших условиях. Самое время начать относиться к ним с должным уважением и позаботиться о них, как они того заслуживают. Только это поможет нам сделать серьезный, осмысленный шаг на пути борьбы с болезнями современности.
Глава 2
Живот и мозг в огне
Новые факты о воспалительном процессе
В свете тех знаний о роли рациона питания как фактора риска возникновения и развития заболеваний, которые есть у меня сегодня, я ощущаю глубокую печаль, когда думаю о своем отце, который в свое время был блестящим нейрохирургом, прошедшим обучение в престижнейшей Университетской клинике Лаи в штате Массачусетс, а сегодня живет в пансионате для престарелых людей с особыми потребностями, расположенном на расстоянии парковочного места от моего офиса. Его мозг поражен болезнью Альцгеймера. Чаще всего отец не узнает меня и думает, что по-прежнему занимается медицинской практикой, хотя вышел на пенсию более 25 лет назад.
Я часто думаю, что мы могли бы изменить, чтобы избежать подобной участи? Что мог бы изменить любой из моих пациентов, чтобы избежать своей судьбы? Одни и те же вопросы крутятся у меня в голове и беспокоят родственников моих пациентов, которых я консультирую и которые борются с ужасным диагнозом, поразившим близкого человека: почему это произошло? что было сделано неправильно? когда это началось? могли ли мы как-то это изменить? И тогда я напоминаю себе о ключевом процессе в организме, который влияет на болезни головного мозга: воспалительном.
Какое отношение воспалительный процесс имеет к микрофлоре кишечника? Ответ на этот вопрос мы будем искать в этой главе. Я планирую вести наше обсуждение в контексте болезни Альцгеймера, считающейся самым серьезным неврологическим заболеванием, от которого страдают около 5,4 миллиона американцев. Это поможет осознать неопровержимую взаимосвязь между состоянием микрофлоры кишечника и тем, что ждет головной мозг в будущем.
Проект-пустышка XXI века
В 2014 году я написал статью под заголовком «Почему мы можем и должны сосредоточиться на предотвращении болезни Альцгеймера». Этой статье предшествовала новость в New York Times о партнерстве между Национальными институтами здравоохранения, десятью фармацевтическими компаниями и семью некоммерческими организациями
{53},
{54}. Миссия этого партнерства заключалась в создании лекарственных препаратов для лечения в том числе болезни Альцгеймера. Несомненно, в самом начале этот проект стоимостью 230 миллионов долларов, рассчитанный на пять лет, казался благородным усилием, но я назвал общую мотивацию этого вселенского проекта сомнительной.
Лечение болезни Альцгеймера требует средств. Сумма в 200 миллиардов долларов, упомянутая во введении, не включает эмоциональных издержек, которые несут — иногда в течение длительного времени — родные и близкие тех, чья жизнь полностью изменилась из-за болезни. Как было сказано в статье в Times, фармацевтические компании «инвестировали немыслимые объемы средств в создание препаратов, например, против болезни Альцгеймера, но раз за разом эти препараты не могли подтвердить свою эффективность при тестировании». В том же году New England Journal of Medicine сообщил, что два препарата, на которые возлагались особые надежды в лечении болезни Альцгеймера, не показали никаких значительных результатов
{55},
{56}.
