– Поклоняемся ему, что ли? – буркнула Шеви. Ей все еще было не по себе из-за смены часовых поясов, поэтому настроение у нее было слегка воинственное.
Однако Оранж отнесся к этим словам с неожиданной серьезностью.
– В каком-то смысле да, агент Савано. Можно сказать, что тот аппарат в подвале – наша церковь.
Он провел Шеви через холл, обставленный, как гостиная в трехзвездочном английском отеле: с камином, коваными подставками для дров и корабликами в бутылках, а потом вниз, в подвальный этаж, вход в который закрывала массивная стальная дверь. Стоило им миновать эту дверь, как все вокруг сделалось таким, как и положено в ФБР. Шеви тут же заметила не меньше дюжины вмонтированных в бетонные стены камер и датчики движения по всему коридору, вдоль которого тянулись забранные в серую трубку кабеля всех известных человечеству видов связи.
– Здорово у вас тут оборудовано, – сухо прокомментировала Шеви. – Каждый как на ладони. Ни чихнуть, ни пукнуть.
Оранж сдержанно кашлянул.
– Агент Уитмейер упомянул, что я ваш начальник?
– Никак нет, – солгала Шеви. – Он сказал, что мы напарники.
– Едва ли, – отозвался Оранж. – На самом деле я обращаюсь к вам «агент» чисто из любезности. Насколько я слышал, вас отправили в Лондон после провала некоей бестолковой школярской инициативы.
Они шагали по коридору, миновав сначала камеру для задержанных, затем отлично оборудованный медицинский пункт, и оказались в большом круглом помещении, где возвышалось примерно трехметровой высоты металлическое сооружение в форме пирамиды, опутанное охладительными трубками и мигающее огромным количеством непонятных огоньков.
– Это – центр ПАУКСа, – сказал Оранж, любовно коснувшись корпуса.
– Похоже на рождественскую елку из научной фантастики, – оценила Шеви, стараясь не показать, что на самом деле аппарат весьма ее впечатлил.
Оранж тем временем деловито проверял показания каких-то датчиков. Похоже, он хорошо в них разбирался.
– Я ожидал такого отношения, – отозвался он, не оборачиваясь. – Я читал ваше личное дело. Очень познавательно. Первая по успеваемости в группе, рекордные показания тестов… и это несмотря на возраст. Проблемы с отношением к начальству, ну, и всякая прочая болтовня, сплошные киношные стереотипы.
Оранж наконец повернулся лицом к Шеви:
– Мы оба знаем, агент Савано, почему вы здесь. Ваша группа была обузой для Бюро и к тому же грозила неприятностями с законом из-за вашего юного возраста. Вы засветились перед камерами в Лос-Анджелесе, вот начальство и решило засунуть вас подальше, в тихое спокойное местечко. Но что бы вы там себе ни думали, агент, мы здесь занимаемся очень важным делом. И не ждите поблажек из-за вашей молодости.
Шеви сверкнула глазами.
– Не беспокойтесь, агент. Я никогда не жду поблажек и не пользуюсь ими.
Оранж сунул руку внутрь модуля, проверяя температуру.
– Рад это слышать. Скорее всего, ваши выдающиеся таланты останутся без применения. Вполне вероятно, что в ближайшее время из аппарата ПАУКСа никто не появится, так что можете спокойно заниматься подготовкой к экзаменам на аттестат зрелости. Но если все-таки, с ничтожной вероятностью, из этого люка однажды появится человек… очень важный для нас человек, а меня не окажется рядом, ваша задача – сохранить его в живых. Просто сохраните его в живых и позовите меня. Вот и все.
– А сейчас этот человек там, внутри?
– Нет, агент. Сейчас аппарат пуст. Он пуст уже тридцать лет.
– Так что, эта штуковина волшебная?
Оранж улыбнулся, давая понять, что ему известно о таинственном аппарате куда больше, чем Шеви.
– Не то чтобы волшебная… скорее, сверхъестественная.
– Ага, спасибо за разъяснения.
– Это все разъяснения, которые я могу вам дать на сегодняшний день, агент Савано. Возможно, если вы проявите себя с хорошей стороны, я посвящу вас еще в некоторые детали. А до тех пор условия такие: вы живете здесь, никогда не отлучаетесь от места службы дальше чем на милю, и я буду подменять вас на посту у аппарата, пока вы спите.
– А где я буду спать?
– В квартире вверх по лестнице. Вам она понравится.
– А вы где будете спать? В милой Шотландии?
Оранж снова улыбнулся:
– На верхнем этаже. Я занимаю пентхаус. Есть свои выгоды в том, чтобы быть боссом.
Он протянул Шеви смартфон.
– Все нужные номера уже внесены. А это кнопки управления сигнализацией и системой наблюдения. Видите вот эту красную иконку? Не нажимайте ее, если не хотите, чтобы здесь разверзся ад. Вопросы есть?
Шеви взяла смартфон.
– Вопросов нет, агент.
– Вот и отлично.
Оранж снова отвернулся и занялся аппаратом, ловко щелкая пальцами по старомодным пластиковым кнопочным панелям на ее поверхности.
– Если вы проявите себя хорошо, то просидите здесь пару лет, не высовываясь, а там поглядим. Может быть, нам удастся отправить вас обратно в Штаты, не привлекая внимания прессы. К тому времени вы уже дорастете до поступления в Академию в Куантико.
Шеви хмуро уставилась в спину Оранжа. Два года… да через два года она будет уже старухой. Ей будет почти девятнадцать.
– Вау, как здорово. Два года сидеть в подвале, сторожа эту штуку. Хорошо, что я прошла боевую подготовку.
Оранж закончил свои дела и направился к выходу, не оборачиваясь.
– Продолжайте, агент, – бросил он через плечо. – Тренируйтесь, и однажды вам наверняка удастся сказать что-нибудь действительно смешное.
«Я уже ненавижу этого парня», – подумала Шеви Савано.
За несколько месяцев, которые Шеви провела в ожидании, что загадочный некто выскочит из спрятанного в подвале космического модуля, она успела потерять связь со всеми своими друзьями из Калифорнии. Пострелять ей тоже не довелось ни разу, даже в тире. И это жутко действовало на нервы, особенно когда девушка осознала, что не только приобрела привычку разговаривать сама с собой, но и отвечать себе же.
– Немедленно прекрати это, – велела она сама себе. – Иначе люди решат, что ты спятила.
Правда? Это какие же люди, интересно? За последние полтора месяца она ни с кем не перемолвилась словом, кроме Оранжа. И даже свой семнадцатый день рождения справила в одиночестве, с шоколадным пирожным и единственной жалкой свечкой.
Особняк на Бэдфорд-сквер стал для нее вторым домом… или, вернее, ее тюрьмой. Она уже выучила наизусть каждый дюйм этого здания лучше, чем знала собственный коттедж в Малибу. Коттедж, в котором она сможет на законном основании жить сама по себе, когда ей исполнится восемнадцать. Осталось ждать меньше года.
Впрочем, была в доме на Бэдфорд-сквер одна комната, которую она действительно полюбила.
