К сожалению, анализ его работ выявляет, что под прорывом Рамадан понимает интеграцию мусульман в западное Общество (с большой буквы). Он говорит о необходимости интегрироваться, рвать связи с этнокультурными корнями стран происхождения, что, с его точки зрения, является балластом. Коран и Сунна понимаются им как фундамент, позволяющий человеку быть одним и тем же мусульманином дома и в офисе, и при этом не привносится элемент некой шизофрении.
Для левых, как ни парадоксально, это вполне нормальная идея. Они хотели бы иметь дело с мусульманами, которые уже являются неким элементом этой машины, в которой они чувствуют себя как рыбы в воде и хотят что-то делать, исправлять нечто.
С другой стороны, Тарику Рамадану возражают тоже неадекватно. С ним полемизируют интеллектуалы Уммы, утверждающие, что мы не имеем права жертвовать культурной самоидентификацией, выбрасывать за борт вековое наследие. Но эти люди не понимают другую вещь: когда они говорят о культурной самоидентификации, они не ставят на место Тарика Рамадана с его идеей интеграции, они опять же попадают в ловушку иновариантного отчуждения от Ислама.
Решение же, по моему мнению, состоит в том, что современному мусульманину нужно быть абсолютно внутренне специфичным в качестве избранного, чувствовать себя наделенным особой миссией, поставленным Всевышним в качестве представителя Уммы в абсолютный центр, для того чтобы свидетельствовать. Поэтому культурная самоидентификация тем и отличает мусульманина, что она лишает его избранности, уравнивает его с представителями ацтекской, китайской, буддийской культуры, а это противоречит задачам и принципам Ислама.
В сегодняшней ситуации мусульманин должен быть борцом с очень сложной политической стратегией и тактикой, а не становиться материалом в руках левых. Наоборот, левые им должны использоваться при необходимости.
Что касается правых, то, они, кстати, тоже заинтересованы в союзе с Исламом. В Лондоне я встречался с Энтони Хенкоком, известным крайне правым издателем. Он обеими руками за союз с мусульманами в борьбе против современной Системы.
Это кажется парадоксальным, потому что правые возражают против безлимитного въезда гастарбайтеров, в основном мусульман. Но тут уже начинается политиканство, поскольку иммигранты нужны Великобритании. Стоит приостановить их поток – и в буквальном смысле некому будет работать…
Крайне правые более низового уровня – европейские скинхеды – также нацелены на диалог с Исламом. В общем, Ислам сегодня крайне интересен для всех борцов с нынешним международным порядком, с мусульманами хотят дружить почти все.
«ИСЛАМ.РУ». 06.12.2005
Правда реального Ислама
Председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль знает об отношениях Америки, Европы и Исламского мира гораздо больше, чем нужно простому человеку. Занимаясь всю жизнь политическим Исламом, Джемаль общается с представителями Ислама настоящего, не бюрократического – с подлинными духовными лидерами. О противостоянии Исламского мира и США, о выборе России и о власти мировых разведок Гейдар Джемаль рассказал «Буржуазному Журналу».
Буржуазный журнал. Какова Ваша версия карикатурного скандала? Почему он произошел именно сейчас?
Гейдар ДЖЕМАЛЬ. Здесь для меня очевидно выстраивается такая схема. Инициатива в этой истории принадлежала американцам, которые рассчитывали на очень простые вещи. В основе лежит грязная идея, на которую сначала никто вообще не обратил внимание. Ну кому нужна эта желтая датская газета, которую никто толком не читает? Уверяю вас, что даже мусульмане, которые живут в Дании, и то читают по-английски. Но в газету, тем не менее, заложили мину – в сентябре там опубликовали карикатуру.
Потом, через некоторое время, в час Х, некий мулла в Дании получает по почте конверт с карикатурами, как опубликованными в газете, так и гораздо худшими, по сравнению с которыми то, что было напечатано, – всего лишь цветочки. Мулла, конечно, в шоке, он начинает всюду показывать эту карикатуру. Его спрашивают: откуда получил? Он отвечает – по почте. Когда с лупой изучили конверт, то оказалось, что там вообще нет обратного адреса и каких-либо идентифицирующих признаков. Никаких отпечатков пальцев.
На что был сделан расчет в этой истории? Допустим, кто-то нарисует на Вас дружеский шарж. Потом я этот дружеский шарж совмещаю, допустим, с Вашим портретом в безобразнейшем облике, оскорбляющем Вашу честь и достоинство, и присылаю Вашему брату или сыну. Он идет и убивает того, кто нарисовал на Вас дружеский шарж. Хотя тот вовсе не рисовал того, что Вас на самом деле оскорбило.
Б.Ж. Так в чем же состоял расчет?
Г.Д. Расчет состоял в том, что мусульмане ответят конкретной расправой по образцу убийства голландского режиссера Тео ван Гога. Модель уже наработана, Голландия рядом, люди примерно одни и те же. Но не получилось. Вместо этого начались социальные митинговые выступления. Получилась пиаровская драма, которая ушла изпод контроля инициаторов. Они хотели, чтобы это было камерно и жестко, и затем широко показать кровь на экранах. Вот, мол, какое происходит варварство! Все просто: чтобы дальше разобраться с Ираном, нужно вбить клин между европейцами и мусульманами.
Б.Ж. Почему это произошло именно в Дании?
Г.Д. Скандинавия – наиболее благоприятное место для политэмигрантов, жители этих стран очень лояльны. Именно в этом месте нужно вбивать клин… Потому и была выбрана Дания. Кроме того, скандинавские страны легко принимают тех политэмигрантов, по которым давно плачет ЦРУ.
Но вместо крови несчастного редактора или карикатуристахудожника организаторы получили всеобщие митинги, которые демонстрируют то, что американцам видеть совсем не хотелось бы, – единство, сплоченность, политическую общность Исламского мира от Индонезии до Египта. Самое главное, что в целом европейцы оказались на стороне мусульман. Крови не было, а карикатурами были все в основном возмущены. Более того, оказалось, что в Европе на самом деле нет свободы слова, потому что тут же газеты отказались обсуждать тему Холокоста.
Б.Ж. Как Вы считаете, кем была вброшена тема Холокоста?
Г.Д. Эта тема была вброшена тут же ревизионистами и теми же мусульманами, которые сказали в ответ на заявления о свободе слова: ребята, у вас был случай с французским профессором Робертом Форисоном, который еще в 1986 году не карикатуры рисовал, а подписал аналитическую статью о том, что Холокоста не было. Его выгнали с работы из университета и посадили на три года. И приняли закон: во Франции обсуждать Холокост – это сразу же пойти под суд.
Недавно британский профессор Дэвид Ирвинг приехал в Австрию. Его задержали в аэропорту и посадили в тюрьму на три года за те же высказывания. Какая уж тут свобода слова? Самое смешное, что редактор датской газеты, выпустивший эти злосчастные карикатуры, заявил: вы знаете, чтобы продемонстрировать паритетность, я рассматриваю иранское предложение опубликовать карикатуры на тему Холокоста. На следующий день издатель объявляет, что редактор сошел с ума и отправлен в отпуск.
