— Ну и как? — Ральф садится в кресло для пациентов.
— У вас опухоль в печени, — отвечает О’Киф, продолжая писать.
— Какая?
— Не знаю. Нужно проконсультироваться у специалиста. — О’Киф поднимает глаза на Ральфа: — У вас есть частная медицинская страховка?
— Да.
— В Бате есть хороший специалист по желудочно-кишечному тракту, его зовут Дик Хендерсон, мы с ним в гольф играем. Могу позвонить, если вы не против. В понедельник он мог бы с вами встретиться.
— А это срочно?
О’Киф спокойно смотрит Ральфу в глаза:
— Печень — жизненно важный орган, профессор.
— Да, конечно, дурацкий вопрос. Но это хоть не рак?
О’Киф выдерживает паузу:
— Я не могу в этом поручиться.
— А что еще это может быть?
— Понятия не имею. Поэтому чем быстрее вас осмотрит специалист, тем лучше. Камень с души упадет.
— Или не упадет, — говорит Ральф, но О’Киф ничего на это не отвечает.
Как только Ральф возвращается домой, ему звонит секретарь О’Кифа и сообщает, что мистер Хендерсон готов осмотреть его в своей больнице в Бате в понедельник, в одиннадцать тридцать. Ральф принимает приглашение.
В доме тихо, Эмили и мальчики в школе. Ральф варит себе кофе и садится с чашкой за стол, глядя в окно на пустынный сад. Потом поднимается к себе посидеть за компьютером. Некоторое время молча работает, потом его взгляд останавливается, бессмысленно блуждая по экрану. Ральф подключается к Интернету и набирает в строке поиска: «+рак +печень». Через полчаса он слышит: к дому подъезжает автомобиль, хлопают дверцы, радостно голосит Хоуп. Он отключается от сети и спешит вниз.
Ральф обнимает Хоуп, поднимает ее на руки и вертит над полом в черную и белую клетку. Хоуп визжит от радости. Потом целует Кэрри и смотрит ей в глаза.
— Что-то случилось? — спрашивает она.
Ральф ждет, когда Хоуп убежит к своим любимым игрушкам, и рассказывает о визите к О’Кифу.
— Кто этот Хендерсон? — сразу же спрашивает Кэрри.
— Не знаю, но О’Киф хорошо о нем отзывался.
— Думаю, тебе лучше съездить на Харлей-стрит. Там лучшие специалисты.
— У меня сейчас нет времени бегать по Лондону. Там же нужно сдавать анализы и тому подобное. Через три недели начинается «Консоз». У меня куча работы.
— Поручи ее кому-нибудь другому.
— Легко сказать. Мой зам — Даггерс. В организационной работе он не силен. В любом случае давай не будем драматизировать ситуацию. Скорее всего там нет ничего серьезного.
— Господи, а я-то думала, что с больницами покончено, — вздыхает Кэрри.
— Не стоит портить твое возвращение. Забудем обо всем до понедельника, хорошо?
— Как скажешь, Мессенджер. — Кэрри пытается улыбнуться.
За обедом, обсуждая планы на выходные, Кэрри предлагает пригласить Хелен в Подковы в воскресенье, но Ральф возражает.
— Но ты же говорил, что она помогала тебе, пока меня не было…
— Давай проведем эти выходные в тесном семейном кругу.
— Хорошо, — соглашается Кэрри.
После обеда Кэрри решает вздремнуть, а Ральф идет в университет немного поработать. Из офиса он звонит Хелен и рассказывает об опухоли.
— О господи! Не знаю, что и сказать.
— Да, признаться, меня это тоже застало врасплох. Пришел к доктору с несварением, а ушел с подозрением на рак.
— Уверена, что никакого рака у тебя нет. Последние несколько недель ты не был похож на больного.
— За исключением среды.
— Да ну, ерунда. Не может быть ничего серьезного.
— Скоро узнаю наверняка. Спасибо тебе, что посоветовала сходить к врачу. Помнишь, ты сказала, что мне нужно что-то делать со своим несварением…
— Помню.
— У тебя были какие-то предчувствия?
— Да нет, просто вырвалось, и все. Лучше б я этого не говорила.
— Нет, я тебе очень благодарен. Правда.
— Понимаю.
— Иначе бы ни за что не пошел, а в таких делах — чем раньше, тем лучше.
— Я знаю.
В разговоре повисла пауза, словно они оба думали над тем, что же сказать еще.
— Когда мы увидимся? — спрашивает Хелен.
— Не знаю, но только не в эти выходные, ладно?
— Конечно, — быстро говорит Хелен.
— Я хотел пригласить тебя в Подковы, но Кэрри немного расстроена происшедшим. Думаю, она предпочла бы провести время в узком семейном кругу.
— Конечно, я полностью тебя понимаю.
— А ты что будешь делать?
— Да у меня полно работы. Семестр кончается, студенческие сочинения…
— Понятно. У меня, как назло, конференция на носу, — говорит Ральф.
— Позвони мне в понедельник, хорошо?
— Хорошо… Но, скорее всего, во вторник.
— Ничего страшного.
— Ну тогда пока.
— Пока, Мессенджер.
Несмотря на сон, Кэрри так и не отдохнула с дороги. Они сидят с Ральфом в гостиной одни, читают газеты и пьют травяной чай. Кэрри заявляет, что идет спать.
— Я тоже, — говорит Ральф, откладывая газету. Кэрри удивлена.
— Я соскучился по тебе.
— Правда?
— Ну да.
Кэрри тяжело встает.
— Я вся измотана, Мессенджер. Давай отложим до завтра.
— Хорошо, тогда я поработаю.
Возле спальни он целует ее, желает спокойной ночи и идет в кабинет, чтобы еще раз подключиться к Интернету.
В понедельник Ральф едет в Бат к мистеру Хендерсону. Частная клиника Аббатства находится на окраине. Новое здание из гладкого блестящего кирпича, окна с коричневатым отливом. В приемной очень уютно, кругом ковры и кресла с высокими спинками, как в зале ожидания бизнес-класса. Ральфа почти сразу же приглашают в кабинет мистера Хендерсона, который протягивает ему руку с радушной улыбкой и говорит, что видел его по телевизору. Он моложе О’Кифа, одет в темно-синий полосатый костюм, из левого кармана выглядывают несколько карандашей и ручек, на галстуке — эмблема какого-то гольф-клуба. Блестящие белые зубы немного выступают вперед, когда он улыбается, что происходит довольно часто.
Ральфу снова приходится раздеться, и его живот ощупывают сильные пальцы Хендерсона. Врач подтверждает наличие опухоли.
— Это может быть рак?
— Пока не могу сказать, — отвечает Хендерсон, улыбаясь с таким видом, словно это — хорошая новость. — Нужно более тщательное обследование. Вы должны как можно скорее пройти ультразвук и эндоскопию. Визуальное обследование желудка и тонкого кишечника с использованием волоконной оптики.
