— В тех материалах, о которых идет речь, нет ничего естественного, — говорит сержант.
— Кажется, вспомнил. В прошлом году один из студентов организовывал конкурс: кто найдет в Интернете самую непристойную бесплатную картинку… — Ральф смеется, но сержант Эгню даже не улыбается. — Обычное дурачество, но одна сотрудница пожаловалась, и мне пришлось положить этому конец.
— Кто это был, сэр?
— Джим Беллоуз, но я уверен, что он не имеет никакого отношения к детской порнографии, на картинках, которые я видел, были только взрослые… и надо сказать, вполне оформившиеся. — Ральф пытается вызвать улыбку у полицейского, но у него ничего не выходит.
Эгню записывает имя в блокнот.
— Мы проверим его, — говорит он.
— Но я уверен, что это не тот человек, которого вы ищете.
— Вполне возможно, но нам нужно проработать все версии. Не можем же мы проверить все жесткие диски, находящиеся в здании.
— И слава богу. Иначе бы работа Центра превратилась в полный бардак.
— Если хотите, мы можем сразу же исключить вас из списка подозреваемых.
— О чем это вы?
— Вы позволите мне проверить жесткий диск на вашем компьютере?
— Ну… не знаю, а у вас есть ордер или что-нибудь в этом роде?
— Нет, дело совершенно добровольное, сэр.
— Ясно… — Ральф хмурится и на мгновенье задумывается. — Вот так переплет. Я не вижу для этого никаких причин, но если я стану возражать, то вы подумаете, что я что-то скрываю.
— Это ваше право, сэр.
— В моем компьютере много конфиденциальной информации.
— Конфиденциальность будет сохранена.
— Ладно, давайте.
— Спасибо, сэр, но пока мы не будем вас беспокоить.
— Но я думал…
— Кто ваш главный системный администратор?
— Стюарт Филлипс.
— Ему можно доверять?
— Полностью.
— Как бы вы его охарактеризовали?
— Только с положительной стороны. Женат на учительнице, двое детей. По-моему, он еще музыкант, играет в церкви. Проводит благотворительные программы, лидер скаутского движения. — Одобрительно кивающий сержант Эгню внезапно настораживается. — Наверное, не надо было об этом говорить, — добавляет Ральф.
— Почему же?
— Это вызывает у вас подозрения? В наши дни лидером скаутов может стать каждый. Но Стюарт — это «соль земли».
— Хорошо, что вы об этом сказали, сэр. В таких делах информации не бывает слишком много. Я бы хотел встретиться с господином Филлипсом. Вы можете с ним связаться прямо сейчас?
Ральф набирает внутренний номер Стюарта Филлипса, но ему сообщают: тот уже ушел домой. Сержант Эгню говорит, что зайдет на следующей неделе, чтобы проверить систему, и ему нужна будет помощь Стюарта Филлипса.
— Хотите сделать его своим доверенным лицом?
— Посмотрим. Сначала нужно поговорить с ним.
Предварительную встречу назначили на следующую среду, поскольку в понедельник и вторник Ральф будет в больнице.
— Если вы что-нибудь обнаружите, дайте мне знать, хорошо?
— Обязательно, — отвечает Эгню.
— Это может серьезно повредить нашей репутации.
— Разумеется. Если правонарушение имело место и мы арестуем виновного, это станет достоянием общественности.
— Надеюсь, что это произойдет не скоро. В следующие выходные у нас пройдет большая международная конференция.
— Сомневаюсь, что у нас так быстро появятся серьезные доказательства, сэр, — говорит Эгню.
— Как прошел день? — интересуется Кэрри, когда Ральф приходит домой.
— Не спрашивай, — отвечает он, — что бы там Хендерсон ни говорил, мне нужно выпить.
— Может, не надо, Мессенджер? — озабоченно говорит Кэрри.
— От одной рюмки я не умру.
— Хорошо, но только одну. Что тебе сделать?
Ральф думает.
— Раньше ты делала превосходный сухой мартини.
— Я и сама его сто лет не пила, — говорит Кэрри. — Составлю тебе компанию.
29
Эники-беники ели вареники… проверка… Сегодня воскресенье, середина дня, ээээ… 25 мая, я в больнице Аббатства, в Бате. Я даже рад тому, что сижу здесь — вдали от Центра, дома, электронной почты, факсов и телефонов… рядом со мной телефон, но мало кто знает его номер… хорошо, что я сбежал, пока еще какая-нибудь радость на голову не свалилась. Больница Аббатства похожа на тихую гавань во время шторма… идеальное место для того, чтобы отдышаться и поработать в тишине. Взял с собой множество книг и свой IBM ThinkPad. Хорошее название — «думающий блокнот»… К сожалению, я здесь отнюдь не по веселой причине, а потому сам я не могу думать ни о чем другом.
Палата неплохая. Отдельная комната с кондиционером и большим окном на автостоянку, обсаженную деревьями… ковровое покрытие… репродукции импрессионистов… кресло с высокой спинкой, в котором я сейчас сижу… еще два кресла для посетителей и журнальный столик. Телевизор на встроенной в стену полке. Кровать с пологом, последнее слово техники: складывается, опускается и поднимается. Есть ванная с душем и туалет… Почти четырехзвездочный отель, вот только на дверную ручку нельзя повесить «Прошу не беспокоить». То и дело заходят медсестры и служебный персонал — проверить пульс, температуру, давление, принести еду или просто спросить, все ли в порядке. Здесь всегда все в порядке… кроме тебя самого.
Сейчас в больнице затишье. Время для посещений… Достаю старый добрый «Перлкодер». Не знаю только, зачем… просто я не жду никаких посетителей, а медперсонал придет только через час, так что можно спокойно поговорить с самим собой… Медсестры прелестны, как куклы: в облегающих халатах из бело-голубого поплина с короткими рукавами и широкими черными поясами… а еще черные чулки. Сразу видно, что это именно чулки, а не колготки… Это входит в их четырехзвездочный сервис. Особенно соблазнительна сестра Помрой. Белокурые локоны, лицо — как персик, очаровательная улыбка и великолепная грудь под накрахмаленным халатом. Если под юбкой у нее тоже все в порядке, то… Сестра Помрой особенно внимательна и дружелюбна. Она видела меня по телевизору и считает звездой… В другом настроении я мог бы пофантазировать о сестре Помрой, в ее глазах порой можно прочитать недвусмысленный призыв… Но сейчас мне не до этого… Я потерял всякий интерес к сексу, как только О’Киф произнес эти пять слов «У вас опухоль в печени»… то есть пропал интерес к занятиям сексом, но не к мыслям о нем… я думаю о сексе, значит, я существую… Попробовал заняться любовью с Кэрри во вторую ночь после ее приезда, но ни черта не получилось… Она отнеслась с пониманием… А с Хелен даже не пытался с тех пор, как началась моя медицинская эпопея. Если опухоль окажется злокачественной, я скорее всего уже не смогу заниматься сексом… весьма прискорбно… Но, по крайней мере, хоть эти три недели я был на высоте… кроме последнего раза, когда у меня не встал. Какая жалость.
