Эльга ступила под навес над дверью избы; трое гридей на скамье под стеной разом вскочили. Фарульв Лодочник шагнул вперед, будто хотел загородить ей дорогу, и Эльга в недоумении воззрилась на него. На лице парня были смущение и тревога, близкая к страху, – весьма непривычное зрелище.
– Что такое? – спросила Эльга.
– Э… там… – выдавил Фарульв.
Эльга обошла его и толкнула дверь. Кто-то вскрикнул за спиной, но остановить княгиню руками никто не посмел.
Еще наклоняясь под притолокой, Эльга услышала шум борьбы и сдавленную брань. Кто-то возился в дальнем углу.
– Кто там? – крикнула она, прижавшись к косяку. – Эй!
Главным ее чувством было возмущение: это ее дом, что такое здесь творится? Но тут глаза привыкли к полутьме, и она узнала более чем знакомую широкую спину и хвост длинных волос.
Мелькнула мысль: этот наглец тискает там какую-то из ее челядинок. Хотя нет – дыхание и голоса, долетавшие до нее, были мужскими. Эльга бросилась вперед, но Мистина тут же шагнул назад, и оказалось, что он зажимал в угол не кого иного, как князя Ингвара. Тот был красен от злости и выглядел потрепанным, на лбу и на скуле темнели свежие ссадины, но больше всего Эльгу поразило жесткое, враждебное выражение его лица. В изумлении сделав несколько шагов, она увидела, что у Мистины разбита нижняя губа и кровь сохнет на коже ниже рта, даже просочилась в бороду.
– Вы что… – Эльга вытаращила глаза. – Деретесь, что ли?
Слишком нелепо, чтобы быть правдой. Но они молчали, глядя на нее с досадой.
– Что случилось?
Оба вдохнули, будто собираясь заговорить, и молча выдохнули. Переглянулись.
– Что происходит? Что вы не поделили?
Мистина открыл рот и опять закрыл. Чтобы он-то да не нашел, что сказать? Скорее щука разучится плавать.
– Что вы молчите?
– Да так, – наконец выдохнул Мистина. – Пошалили. По детской памяти.
Его решительный тон давал понять: другого ответа не будет.
Эльга перевела взгляд на Ингвара. Его-то лицо не было такой неприступной крепостью, и из мужа она ответ выжмет – чуть раньше или чуть позже. Мистина здесь только мешал.
– Иди умойся, – она кивнула ему на лохань.
Он послушно пошел к двери; послышался плеск воды. Эльга в упор посмотрела на Ингвара, но тот отвернулся, все с тем же угрюмо-раздосадованным видом.
– Где ты была? – раздался голос за спиной.
Эльга обернулась; прижимая к подбородку рушник, Мистина пристально смотрел на нее. По кафтану на груди расплылось мокрое пятно.
– Почему ты меня спрашиваешь?
– Где ты была? – повторил Мистина, не желая замечать намек, что не вправе задавать такие вопросы чужой жене и своей княгине.
Но, по крайней мере, в побратимах больше не замечалось желания кинуться друг на друга. И на нее они смотрели с одинаковым настороженным выражением, как будто теперь они стали заодно – и против нее. Эльга даже поверила бы, что они всего лишь шутили в память о совместном детстве, если бы не угрюмость Ингвара и не ожесточение на лице Мистины в тот миг, когда он обернулся на ее голос.
– Что здесь произошло? – настойчиво повторила Эльга. Ее пробирала беспокойная дрожь. Здесь не гридница – дом был ее полным владением и она имела право знать, что творится. – Из-за чего вы… сцепились?
– Из-за твоего ублюдочного братца, – бросил Ингвар.
Он тяжело дышал, но первую ярость уже выплеснул и теперь старался взять себя в руки.
– И что с ним?
– Он желает получить Аськину невесту и дань с какой-нибудь земли. С Деревляни, к примеру. Как тебе это, а? – Ингвар хлопнул себя по бедру.
– Но ты, – Эльга повернулась к Мистине, – само собой, не хочешь, чтобы древлянскую дань отняли у твоего отца и отдали Хельги?
– А еще бы я хотел!
Мистина отбросил рушник и пальцами осторожно проверил, идет ли кровь. Костяшки у него оказались сбиты – как и у Ингвара. Губа распухала на глазах. Эльга безотчетно подобрала рушник: на белом полотне виднелись размазанные красноватые пятнышки.
– Вы из-за этого подрались?
Насупленный Ингвар молчал. Если бы он рассказал Эльге, из-за чего они сцепились на самом деле… то мог бы лишиться жены прямо сейчас. Вину Ульва в гибели Вальгарда еще надо доказать, а вот тризны по ее сводному брату не позднее чем через три дня он сам требовал только что.
– Но, может, не с Деревляни, а какой-нибудь другой земли дань, но ему надо что-то дать! – сказала Эльга. – У нас есть…
– Что у нас есть? – перебил ее Ингвар. – Ни хрена лысого у нас нет! Нам и свою дань негде сбывать, понимаешь ты? Ранди все назад привез, хоть жри теперь этих бобров!
– Но Хельги же согласится подождать. Я хотела вчера с ним поговорить, но никого дома не застала. Я схожу еще раз. Или пошлю за ним.
– Нет, – угрюмо бросил Ингвар. – Ко мне на двор он больше не войдет.
– Почему?
– Потому что я не желаю видеть этого ублюдка, который ставит мне условия!
– Но если мы не договоримся, они отрекутся от меня! – воскликнула Эльга. – Как ты не понимаешь! Родичи откажутся от меня, я лишусь удачи Вещего, и все наши права пойдут псу под хвост! Хельги же мой брат, он не захочет, чтобы я погибла! Не желаешь ты его видеть здесь – ладно, я поеду к Свенельду!
– Нет! – еще настойчивее отрезал Ингвар. – Никуда ты не поедешь!
– Что? – в изумлении повторила Эльга. – Не поеду? Это почему?
– Я тебе запрещаю!
– Ты мне запрещаешь пойти к моей сестре?
– И со двора выходить!
– Со двора выходить? И это когда здесь, в Киеве, мой дядя, брат, родичи? – От изумления Эльга поначалу даже забыла рассердиться. – Ты с ума сошел? Чем ты это объяснишь, в чем я провинилась? Ингвар, тебя что, Свенельдич головой о стену приложил? Или это он тебе насоветовал, чтобы я не могла видеться с родней и тебе не пришлось отдавать им Деревлянь и вообще ничего? Но хотя бы Ута может ко мне прийти? Может хоть она мне объяснить, что происходит и что за тролль вас укусил?
– Нет! – разом выдохнули оба.
– Да что все это значит! – Теперь Эльгу душила ярость, не дававшая пролиться слезам. – Вы что, взбесились! – Она швырнула рушник в Мистину, и тот поймал его перед своим лицом. – Как вы смеете так с нами обращаться! Мы вам кто – полонянки купленные? Я княгиня или кто? Что ты ему наговорил? Тебе не нравится, что у меня теперь есть старший брат! Я видела, ты сразу на него оскалился, на причале еще! Он слова не успел сказать, а ты на него уже рычал, как пес! Потому что раньше Ингвар слушал тебя одного, и все доставалось только вам с отцом, вы и сейчас богаче нас! А я сама хлеб замешиваю, потому что у меня девок не хватает! Теперь вот еще эти хазары, будь они неладны, чем мы будем кормить дружину?
