Зато рядом со мной в кресле сидела Лилея. Сидела и сосредоточенно вязала.
— Привет… — прошептала я. — Ты же вроде как в Храме на медитации…
— У тебя сегодня настоящее паломничество было, — проигнорировала мою фразу соседка. — Чарльз сказал, что только твоя наставница три раза прибегала. Даже Скай заглядывал, что характерно — без Джэйда. Впрочем, Джэйд тоже был, два раза. Или больше?.. И еще рыдающая в два ручья Роксана с первого курса. Я так понимаю, именно она тебя огненным шаром приласкала?
— Она, — мрачно подтвердила я.
Лилея на это ничего не сказала, продолжая шустро вывязывать петли.
Кажется, она на меня сердится… Интересно, почему она ушла из Храма? Ее же еще несколько дней не должно было быть в Академии.
— Ты такая дура, — вдруг тихо и бесстрастно произнесла соседка. — Хорошая, умная, но дура дурой.
От такого внезапного вывода у меня пропал дар речи.
— Что? — просипела я.
— Вот ты мне все время рассказываешь, что я неправильно живу, — словно и не слышала меня Лилея. — Что мне нужно общаться с другими, прервать добровольную изоляцию и так далее… А сама-то? Сильно правильно живешь?
— Я не понимаю…
— Еще бы ты понимала… — вздохнула Лилея. — Знаешь… Мой отец тоже переселенец. Более того, его родной мир — чистый технический. Какая магия, вы о чем? Только рациональное, то, что можно объяснить формулами и цифрами. Ему было очень тяжело. Он не понимал, как это все работает, а потому у него ничего не получалось. Прямо как у тебя. Но он, прекрасно осознавая, что ему с этим всем теперь жить, упрямо практиковался. По пять-шесть часов в сутки, забывая про еду и сон.
Что-то мне не нравится эта длинная преамбула…
— Ты на что намекаешь? — мрачно спросила я.
— Не намекаю. — Она подняла наконец-то на меня глаза. — Говорю прямым текстом: ты наплевательски относишься к своему дару. Сходила на обязательные занятия, ничего не получилось, пожала плечами и умчалась к своим кастрюлькам. Мечта, Мира, это прекрасно. Талант — это великолепно. Но ты — маг. Ты живешь среди магов. А пытаешься жить так, словно никакой магии вокруг и нет. Знаешь, почему сегодняшний инцидент был неизбежен?
— Почему? — со вздохом спросила я, смирившись, что нравоучений мне не избежать.
Нет, ну все справедливо… Я ее воспитывала, теперь она меня… Но сомневаюсь, что соседка скажет мне то, чего я еще не слышала.
— Потому что хоть что-то должно было вправить тебе мозги, — жестко припечатала она и опять склонилась над вязанием. — В Аррее, Мира, первое, что усваивает любой одаренный после инициации, — это щиты. Самый простой и надежный способ пережить вспышку характера тех же огненных магов, которые в моменты сильной ярости частично теряют контроль над стихией. Конечно же Роксане в голову не могло прийти, что ты, живя в Академии, этого не можешь. Иначе она бы к тебе просто не пошла. И в том, что ты сейчас валяешься здесь, ее вины ровно половина. Вторая — исключительно твоя, потому что наплевала, не захотела понять, что значит быть магом. Что твоя жизнь и жизни других зависят от того, насколько хорошо ты владеешь своим даром.
Я ощущала себя странно. Несмотря на то, что вроде бы Лилея говорила то же самое, что я уже слышала от наставницы, било по мне оно сильнее. Я ощущала себя никчемной. Безголовой. И мне это не нравилось.
— Все я понимаю, — мрачно процедила я.
— Да неужели? — саркастично протянула соседка, опять подняв голову. — А знаешь ли ты, понимающая, что теперь ждет Роксану?
— И что же? — Я независимо вздернула подбородок.
— Ее на год закуют в блокирующие магию браслеты. И отправят домой, где она по восемь часов в сутки будет проходить повторный курс контроля за стихиями. А знаешь, что ждет тебя?
Мне стало не по себе. С одной стороны, я считала, что брюнетка это заслужила. Нечего в меня огнем бросаться! С другой… Это не я, магия наверняка часть ее, и без стихий она себя не представляет. Остаться на год без магии… Вдалеке от друзей, причем тебя будут считать преступницей… Брр-р!
Но это не моя забота!
— Что? — упрямо поджала я губы.
— Ничего. Совсем ничего. Тебя будут жалеть. Как же! Пострадала, — скривила губы в подобии улыбки она. — Но на деле… Если бы ты осознавала, действительно осознавала, что дар накладывает ответственность… Этого бы не случилось. А что ты, Мира, собираешься делать дальше? Нравится тебе это или нет, собираешься ли ты идти по этой стезе или нет, но ты — маг. И относиться к тебе будут как к магу. И ожидать, как от мага. Ты не думала, что в следующий раз твое нежелание взять под контроль силу обернется необожженными руками? Тебя могут убить. Случайно, совершенно случайно. Не зная, что ты, бестолочь такая, ничего не умеешь. Ты погубишь себя и того человека, который наверняка будет убиваться из-за твоей смерти. Но от казни его это не спасет.
На меня словно ушат ледяной воды вылили. Слова Лилеи — жестокие и острые — били наотмашь, заставляя сердце болезненно сжиматься.
Мишленовские звезды… А ведь и правда, я могла погибнуть! Если бы огненный шар был сильнее и я не успела бы выставить руки… Могло пережечь горло — и все, привет.
И в этот момент меня осенило.
Вот что имела в виду наставница, когда говорила, что я не смогу нормально жить, не освоив магию! Дело не в том, что я буду белой вороной в высшем обществе! Это попросту опасно!
В памяти сразу же всплыло испуганное лицо Роксаны в тот момент, когда она осознала — щита не будет, ее заклинание сейчас сожжет мне руки.
Меня потихоньку начала грызть совесть… Если и правда подобные вспышки огненных магов не считаются чем-то преступным и элементарно гасятся простейшими щитами, то наказание брюнетки и правда будет слишком сильным…
— Мне жаль Роксану, — вдруг тихо сказала соседка. — Несмотря на то что она меня явно не любит… Она верная подруга и сострадательный человек. Старается помочь всегда и всем, если это в ее силах. Академия для нее — это жизнь. А еще она в ужасе от того, что ее магия причинила вред человеку. И, честно говоря, думаю, ей сейчас хуже, чем тебе.
Я сразу же возмущенно засопела и хотела спросить: «Ты вообще чья подруга?!», но Лилея вдруг поднялась:
— Вытяни вперед руки.
— А? — Я, сбитая с толку резким переходом, захлопала ресницами.
— Руки вперед вытяни, — терпеливо повторила соседка.
Я подчинилась, недоумевая, зачем это ей.
Она потянулась ко мне и споро надела на меня плотные серебристые перчатки, а затем воткнула серебряный крючок в волосы. И прежде чем я успела возмутиться, варежки мягко засветились на моих ладонях и… пропали! Я, не веря своим глазам, смотрела на совершенно целые, нормального цвета руки. Пошевелила пальцами — получилось.
Мишленовские звезды… Словно новенькие! Даже старый шрам на левом запястье пропал.
