Книга И вдруг никого не стало, страница 6. Автор книги Изабель Отисье

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «И вдруг никого не стало»

Cтраница 6

Людовик потратил полгода, уговаривая Луизу. Ее все устраивало. Днем она добросовестно углублялась в юридические тонкости в своем налоговом управлении, вечерами он не давал ей скучать. Ей нравилось ходить с ним в кино и ресторанчики, она полюбила тихие семейные вечера и даже шумные вечеринки. По выходным он лазал по скалам и уже научился делать это вполне прилично, а она с удовольствием осваивала парусную науку на яхте родителей Людовика. Так бы и жить, спокойно дожидаясь, пока у нее начнет расти животик, – правда, это не к спеху.

Но она почувствовала, что должна уступить. У него все чаще портилось настроение, и он то и дело возвращался к этому разговору. Потом он придумал новый способ – стал рассказывать общим друзьям, что они вот-вот отправятся путешествовать, а Луизу это бесило. Теперь, стоило им собраться компанией, кто-нибудь непременно, хихикая, осведомлялся, скоро ли настанет великий день.

Она поддалась на уговоры, потому что боялась его потерять. Они ничем не рискуют – покатаются вволю по свету и вернутся домой. И отправляться надо именно сейчас, когда они полны сил, а детей у них еще нет. Нельзя все время оставаться серьезным, надо хоть один раз оторваться по полной. Этот последний довод на нее подействовал, воскресив детские героические мечты. В скалолазании ей именно больше всего и нравилось, что на стене полностью отдаешься сиюминутным ощущениям. Рядом с Людовиком она оттаяла, повеселела. Если бы он не появился в ее жизни, она бы окончательно замкнулась, скукожилась в своем одиночестве. Она знала, что перед началом опасного маршрута вполне естественно почувствовать страх, мимолетное желание все отменить, никуда не лезть. Ей случалось, уже стоя в шлеме и с ледорубом в руке, задаваться вопросом, что она здесь делает. Чтобы с этим справиться, достаточно сосредоточиться на технике – и вскоре испытаешь привычную радость. Ее мучила бессонница, и однажды ночью она отчетливо поняла, что до конца жизни себе не простит, если сейчас откажется от путешествия, если сдуется и выберет рутину. И тогда она разбудила Людовика, чтобы немедленно сказать ему, что согласна, и тем самым отрезать себе все пути к отступлению.

Потом они начали обсуждать подробности. Луиза настояла на том, чтобы пока взять отпуск только на год, а там будет видно. У Людовика планы роились десятками, он предлагал то одно, то другое, они уже отказались от путешествия верхом по Андам, решили, что не хотят разъезжать на велосипедах по Новой Зеландии, и отвергли горные вершины в Пакистане.

Яхта – вот что им подходит больше всего, яхта и Атлантический океан. Самое логичное – двинуться к Антильским островам, чтобы набить руку, потом спуститься к Патагонии – это истинный рай для скалолаза, а оттуда идти в Южную Африку. В Кейптауне они решат, как быть дальше. Можно будет отправить яхту обратно на грузовом судне и спокойно вернуться на работу, но, с другой стороны, они окажутся в двух шагах от Индийского океана и, возможно, на пороге кругосветного путешествия.

Потом они начали спорить, а иногда и ссориться из-за того, как надо действовать. Она предложила отправиться в плавание зимой, чтобы привыкнуть управляться со снастями в непогоду, Людовик ее высмеял. А когда он заявил, что незачем тратиться на аварийный радиомаяк, она сказала, что он безответственный. Их пару бросало из стороны в сторону. Мечта стала общей, и каждый не в силах был удержаться от того, чтобы не перекраивать ее по-своему. В течение года они усердно посещали салоны мореплавания и устроенные туроператорами «недели южных морей». У них появлялись знакомые, среди прочих – и тот самый Эрве, настоящий морской волк, не раз ходивший в Патагонию, он-то и помог им найти идеальное судно. Парусник, скучавший на задах вандейской верфи, показался им пузатым и неуклюжим, но они не устояли перед его именем – «Ясон». Пережить такие же приключения, о каких рассказывают мифы, добыть собственное золотое руно – именно того они и хотели! Это имя было намеком, подсказкой судьбы. Вместе с Эрве они вечер за вечером изучали карты, выбирая лучшие места для стоянок и помечая западни, где может напасть вилливо. Они только и говорили, что о ветрах, холоде, штормах и айсбергах. Друзья Луизы накидали им схемы стольких маршрутов подъема вокруг Ушуаи [4], что и целой жизни бы не хватило испробовать все.

И вот настало то утро, когда они покинули пасмурный Шербур, город скрылся в дымке, и сердце замерло от счастья и легкой печали. Они поступили правильно. В паре у них все получалось как нельзя лучше, он иногда не в меру увлекался, она иногда недотягивала, но оба неизменно поддерживали друг друга. Их жизнь теперь была наполнена до краев. Неделя за неделей они глазели по сторонам на стоянках, ликовали, стоя на вершине, или в четыре руки управлялись со снастями. Каждое утро сулило приключения, ни один день не был похож на другой, и каждый вечер они засыпали, пресытившись открытиями и своей свободой. Это путешествие было не просто долгим отпуском – они не уставали радоваться и даже впадали в восторженность. Канарские и Антильские острова, Бразилия, Аргентина… Чем дальше они забирались, тем больше мир напоминал им великолепную площадку для игр – сложную, странную, волнующую и восхитительную. Они любовались облупившимися изразцами на улочках Лиссабона, мокли под дождем во время восхождения на пик Тейде [5] на Тенерифе, объедались корифенами в Атлантическом океане. Добравшись до Антильских островов, решительно отвернулись от унылых пейзажей Гваделупы и Мартиники, но поддались чарам Монсеррата и целую неделю играли в Робинзонов на бескрайних пляжах Барбуды, где кроме них не было ни души. В Бразилии, в Олинде, они пели и танцевали, задыхаясь в тесной толпе горожан, и плакали, хороня Карнавал, после четырех дней исступления, когда пот и кашаса [6] лились ручьем. После того, как в Буэнос-Айресе у них украли мобильник, они только посмеялись и поклялись больше никогда их не покупать. Чем дальше они шли вдоль аргентинского берега, тем ощутимее пощипывал холод, небо становилось все прозрачнее, а ветер – все безжалостней. Они достали штормовки, с наслаждением предвкушая настоящие трудности. И в самом деле, их дважды потрепали бури, спины у них после этого ломило от усталости, а лица побелели от соли. Они натерпелись страха и были по-настоящему счастливы, когда вошли в пролив Бигля и пришвартовались к паршивому понтону в Ушуае. Люди с обветренными загорелыми лицами, каких они раньше видели только на картинках в журналах, встретили их как настоящих моряков, и они этим гордились. В течение двух месяцев они без устали бродили по старым непролазным лесам, совершали восхождения на гору Дарвина [7], приучались пить мате и писко – чудовищную местную виноградную водку. И занимались любовью на палубе сиреневыми вечерами, тишину которых нарушал лишь гул ледников. У них было так много хороших дней и так мало плохих. Они и не замечали, что их счастье непристойно с точки зрения всего остального мира.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация