– Да.
– Вы заявили, что у убийцы была невнятная речь, и это прекрасно согласуется с дефектом нёба, который у него имеется.
– И что?
– Вначале, однако, вы приняли эту невнятность речи за славянский акцент.
– Вы, полицейские, все неверно записали, я-то здесь при чем? – Федерико Нони уже перешел в оборону.
– Ну хорошо, до свидания. – Обескуражив всех, Шалбер протянул молодому человеку руку и повернулся к двери.
– Погодите минуту.
– Синьор Нони, я не могу напрасно терять время. Нет смысла продолжать разговор, если вы не говорите правду.
– Какую правду?
Сандра видела, насколько парень потрясен. Она не знала, что за партию собирается разыграть сотрудник Интерпола, но опасалась, что и сама попадет в неприятную историю.
– Может, нам и впрямь лучше уйти.
Шалбер опять не обратил на нее никакого внимания, встал перед Нони и ткнул в него пальцем:
– Правда в том, что вы слышали только крики Джорджии, но не голос убийцы. Ни славянского акцента, ни дефекта произношения.
– Это не так.
– Правда в том, что, придя в себя, вы могли попытаться спасти сестру, вскарабкавшись по лестнице: вы спортсмен, у вас бы получилось.
– Это не так.
– Правда в том, что вы, наоборот, валялись здесь, внизу, пока монстр развлекался в свое удовольствие.
– Это не так! – вскричал Федерико Нони и разразился слезами.
Сандра вскочила, схватила Шалбера за руку, потащила к двери:
– Хватит уже, оставь его в покое.
Но Шалбер не унимался:
– Почему вы не расскажете нам, как в действительности обстояло дело? Почему вы не пришли на помощь Джорджии?
– Я, я…
– Что? Выкладывайте, будьте мужчиной хоть на этот раз.
– Я… – Федерико Нони что-то бормотал сквозь слезы. – Я не… Я хотел…
Шалбер нападал без всякой жалости:
– Ну же, выкладывайте все начистоту, не морочьте нам голову, как вы это делали весь вечер.
– Прошу тебя, Шалбер, – воззвала Сандра к его здравому смыслу.
– Я… я испугался.
В комнате установилась тишина, нарушаемая только рыданиями Федерико. Шалбер наконец-то прекратил мучить его. Он отвернулся, зашагал к двери. Прежде чем последовать за ним, Сандра какое-то время стояла и смотрела на Федерико Нони: весь в слезах, он опустил глаза на свои бездействующие ноги. Сандра хотела бы утешить его, но не находила слов.
– Соболезную по поводу всего, что с вами случилось, синьор Нони, – проговорил сотрудник Интерпола, переступая порог. – Доброго дня.
* * *
Шалбер заспешил к машине, но Сандра догнала его и заставила остановиться:
– Что это стукнуло тебе в голову? Совсем не обязательно было так обходиться с ним.
– Если тебя не устраивают мои методы, уходи и дай мне работать спокойно.
Шалбер и ее откровенно презирал, чего она терпеть не собиралась:
– Ты не можешь так со мной обращаться!
– Я уже говорил тебе, что занимаюсь лгунами. Ненавижу их и ничего не могу с собой поделать.
– А ты был честен в этом доме? – Сандра показала на особнячок за своей спиной. – Сколько ты успел наврать с тех пор, как мы туда пришли? Или уже и счет потерял?
– Ты никогда не слышала о том, что цель оправдывает средства? – Шалбер сунул руку в карман, вытащил пакетик жевательной резинки, положил пластинку в рот.
– И что это была за цель – унизить парализованного парня?
Шалбер развел руками:
– Послушай, мне жаль, что судьба так ополчилась на Федерико Нони, возможно, он этого не заслужил. Но несчастья случаются со всеми, это не избавляет нас от ответственности. Ты, как никто другой, должна это знать.
– Ты хочешь сказать, из-за того, что случилось с Давидом?
– Именно: ты же не используешь его смерть как алиби.
Шалбер, жуя резинку, широко открывал рот, Сандру от этого коробило.
– Откуда ты знаешь?
– Ты могла бы сидеть и плакать все это время, никто бы тебе и слова не сказал, но ты борешься. Твоего мужа убили, в тебя стреляли, но ты не отступаешь ни на пядь.
Шалбер развернулся и пошел к машине, тем более что снова стало накрапывать.
Сандра, не замечая дождя, постояла неподвижно, потом выпалила:
– Ты просто мерзок.
Шалбер застыл на ходу, обернулся:
– Своими липовыми показаниями Федерико Нони, это дерьмецо, отправил в тюрьму невиновного. Только чтобы не пришлось сознаться, что наложил в штаны. Это тебе не кажется мерзким?
– Понятно, ты сам устанавливаешь, кто виновен, а кто нет. С каких это пор, Шалбер?
Он шумно выдохнул, всплеснул руками:
– Послушай, не стоит затевать ссору посреди улицы. Я был слишком крут, это правда, но что поделаешь: я таков. Думаешь, гибель Давида не причинила мне боли? Думаешь, я не признаю, хотя бы частично, свою ответственность за то, что не предотвратил его смерть?
Сандра промолчала. Об этом она как-то не задумывалась. Может быть, она вынесла слишком поспешное суждение о Шалбере.
– Мы не были друзьями, но он мне доверял, этого достаточно, чтобы чувствовать вину, – заключил Шалбер.
Сандра сменила гнев на милость. Она заговорила в более рассудительном тоне:
– Что будем делать с парнем? Сообщим куда следует?
– Не сейчас. У нас еще много дел: в данный момент мы можем предполагать с большой долей вероятности, что пенитенциарии ищут настоящего Фигаро. Мы должны их опередить.
15:53
Под мелким, упорным дождиком на дорогах Рима царил настоящий хаос. Добравшись до входа в обширный парк, Маркус посидел несколько секунд в машине, припоминая имейл, полученный Дзини.
Он не такой, как ты. Ищи в парке Виллы Глори.
Кто настоящий Фигаро? И кому на этот раз назначена роль мстителя? Может быть, здесь найдется ответ.
Парк воистину представлял собой «зеленые легкие» столицы. Не самый крупный, он все-таки простирался на двадцать пять гектаров, был слишком велик для того, чтобы исследовать его весь до захода солнца. Вдобавок Маркус не знал, что нужно искать.
Послание отправили слепому, подумал он. Значит, речь должна идти о каком-то явном сигнале, может быть, звуковом. Но сразу же спохватился: нет, послание отправлено пенитенциариям. То, что оно попало к Дзини, – чистая случайность.
По следу направили нас.
