Повинуясь инстинкту, он направился к правой арке, предположив, что сможет оказаться по другую сторону моста до того, как лодка нырнет под свод, и тогда можно будет крикнуть людям в лодке, что ему нужна помощь.
Уже тогда интуиция подсказывала ему, что он, скорее всего, не проплывет такого большого расстояния. Раздался громкий шлепок по воде. Преследователь подобрался к нему вплотную и одним движением потянул его под воду, прежде чем он успел сделать вдох. Несмотря на темень и мрачный окрас воды, Марко отчетливо видел белки глаз человека, намеревавшегося утопить его, удерживая в крепких объятиях. Он представил себе все очень – пожалуй, слишком – выразительно. И стал задыхаться с закрытым ртом и барахтаться в воде, дрыгая ногами, чтобы вырваться. Тем временем звук, исходивший от двигателя прогулочной лодки и вращающихся лопастей винта, становился все громче.
Наконец Марко удалось высвободить одну руку, так что он получил такую свободу движений, что сумел ткнуть растопыренными пальцами прямо в глаза чернокожему.
Парень раскрыл рот и выпустил на поверхность вереницу пузырьков, когда Марко угодил ему в зрачки.
Тут же оба противника пробками устремились наверх; негр на мгновение ослеп, а Марко принялся отчаянно грести прямо к среднему пролету моста.
Лодка оказалась так близко, что можно было отчетливо слышать слова песен и крики, исходившие от хмельной корпоративной тусовки.
Внезапно за спиной Марко раздался рык, и он увидел, как его обидчик, шлепая по воде, направляется к нему с окровавленным глазом.
Тогда мальчик вновь нырнул.
Очутившись под водой, он увидел, как голубой форштевень рассекает водную гладь над его головой, и, собрав последнюю каплю сил, оттолкнулся еще раз и очутился с противоположной стороны лодки, где его подхватило некое подобие волны; эти волны распространялись по поверхности воды по всей длине судна.
Волна дала толчок руке Марко, когда его подняло к поверхности канала, и, несмотря на то что вроде бы не собирался этого делать, он все-таки громко крикнул, на что никто в лодке не обратил ни малейшего внимания.
Возможно, оно и к лучшему. Быть может, шакал, находившийся с противоположной стороны лодки, решил, что Марко ранен. Было бы хорошо, если б он так подумал.
Затем Марко устремился вплавь дальше в полной уверенности, что спасся.
Он на секунду улыбнулся, увидев далеко позади черную голову, торчавшую над плещущими волнами.
Вопрос заключался в том, что увидела в свою очередь эта голова.
Глава 32
Карл встретил Гордона в приемной Эриксена. Песочные ботинки, серый шарф и вельветовые брюки. Неужели этот человек надеялся быть воспринятым сколь-нибудь серьезно в подобном облачении?
– А, все-таки ты успел, – этими словами недоумок встретил Карла. Наглость, лучшим лекарством от которой была бы пара пощечин.
По всей видимости, допрос ожидался веселенький.
Эриксен выглядел неожиданно уставшим, словно трудился не покладая рук не только весь день, но и всю ночь, да к тому же еще и вляпался в какую-то переделку.
– Что случилось? – поинтересовался Мёрк, кивнув на пластырь на его шее.
– А-а, – протянул Эриксен, коснувшись рукой пластыря, – ничего страшного, мелочи. Иногда случаются такие глупости, когда слишком торопишься преодолеть ступеньки на своем крыльце.
Гордон кивнул.
– Ну да, рискуешь оступиться и растянуться на земле.
– Именно, – поддакнул Эриксен, чересчур признательно улыбнувшись идиоту.
Уголки рта Мёрка поползли вниз. Если этот дурак станет вкладывать ответные реплики в уста допрашиваемой персоне, Карлу предстоит нелегкая работа.
– Могу сообщить вам, что мы имели беседу с сожительницей Вильяма Старка, Маленой Кристофферсен, и ее дочерью, – приступил он к делу. – И они напрочь отвергли подозрения в педофилии, которые вы высказали на днях. Естественно, я понимаю, что в подобной ситуации вполне логично получить именно такой ответ от близких, но мы также не обнаружили ничего, что могло бы подкрепить ваши подозрения. Может, у вас есть какие-то дополнительные комментарии, которые могли бы поспособствовать более развернутому представлению о ситуации?
– Даже не знаю, – ответил Эриксен, задумчиво поджав губы. – Обычно замечаешь то, что замечаешь, зачастую трактуя поведение того или иного человека неверно. Но ведь не я затронул эту тему, а вы сами, в связи с чем сразу всплыли какие-то ассоциации… – Он покачал головой. – Не могу сказать, что у меня есть конкретные примеры, и я, конечно, сожалею, если пустил вас по ложному следу.
Карл выдохнул через сомкнутые губы. Ему и так-то было не очень хорошо, а теперь еще он был сбит с толку переменой настроя Эриксена. Создавалось такое впечатление, что с момента последней встречи в жизни собеседника произошли какие-то важные события. Как будто верблюд потянулся к новой, более свежей цели.
– Любопытный офис, – совершенно не в тему заметил Гордон, осматриваясь вокруг. – А я думал, Министерство иностранных дел находится в какой-нибудь древней развалюхе.
Сто святых китайцев! Может, чувак считает, что они работают на журнал «Живи лучше»?
Карл выдавил из себя извинительный смешок.
– Ну, Гордон скоро заканчивает юридический, так что, возможно, и он поступит на государственную службу. Хочет предварительно прощупать почву.
Бобовый стебель искренне изумился.
– Нет, вовсе нет, я…
Молния, которую Карл метнул в него взглядом, могла бы повалить замертво целого быка, а потому горе-напарник осекся. Несмотря на вопиющее отсутствие самокритики и гигантское самомнение, парнишка, вероятно, все-таки понял, у кого в руках находится эстафетная палочка. Лучше поздно, чем никогда.
– Мы бы хотели узнать поподробнее о проекте, в связи с которым Старк летал в Камерун, – сказал Карл. – О чем конкретно там шла речь? Нам кое-что известно, но хотелось бы также ознакомиться с вашей версией.
Эриксен нахмурился. Просьба Карла оказалась настолько неудобной или он просто задумался?
– На самом деле это был совершенно обычный проект, перво-наперво исходящий из того факта, что огромное количество коренного населения в мире страдает из-за вторжения цивилизации в их исконные места обитания. В данном случае речь шла о племени пигмеев, именующих себя народностью бака и проживающих в той области конголезских джунглей, которая носят название Джа и расположена в южной части Камеруна. Это был незамысловатый проект по оказанию поддержки, имеющий целью восполнить урон, нанесенный масштабным браконьерством и противоправной торговлей древесиной, процветавших на территории этих девственных лесов. На самом деле этот коренной народ, до сих пор обитающий в тростниковых хижинах и ведущий совершенно примитивный образ жизни, не в состоянии самостоятельно прокормиться, если только не прилагать значительные усилия по снабжению их сельскохозяйственными культурами и обеспечению им нормальных условий жизни. Так что данный проект исходил из основополагающих принципов существования.
