Когда все успокоились, угомонились, Енька выскользнул из-под стола, а через минуту вернулся из коридора, волоча по полу свое одеялко.
— Белла, идем спать, — зевнул он, показывая зубки.
— А чего это? — замер мой фамильяр. — Нечего тут посторонним мужчинам ночевать!
— Белл, ты чё? — удивился енот-полоскун, глядя на свою подружку. — Какой же я тебе посторонний?
Я прыснула от смеха, слушая их разговор, и скосила глаза на Мортема. На его лице одновременно отразились смущение и досада, и он явно размышлял, как бы так деликатно сообщить, что кое-кто никуда ехать не собирается, а навострился на мой диван в гостиной.
— Арина, я взял на себя смелость… — кашлянув, заговорил некромант. — Нам ведь выезжать завтра утром, а машина у твоего дома. Чтобы тебе не пришлось терять время и заезжать за мной в отель…
— Грустно там, ага, — влез в разговор «деликатный» енот. — И кормят плохо, и телевизор барахлит, и поговорить не с кем.
Василий, не выдержав, рассмеялся, но тут же ушел мыть посуду, чтобы не смущать порозовевшего англичанина. Нет, все же удивительно. Взрослый мужчина, маг смерти, а краснеть не разучился.
— Вась, собери мои вещи в дорогу, — не стала я акцентировать внимание на этом. — Нужно загрузить все с вечера в машину. И еще ж ступу и метлу прятать. Теодор, ты вещи свои все приготовил?
— Рабочие? Разумеется, — кивнул он, старательно отводя глаза в сторону. Все же ему неловко, хотя он и пытается не показывать виду. Выдал его собственный фамильяр со всеми потрохами.
— Нет, я про одежду и обувь. Ты же не можешь ехать в этом деловом костюме.
— А что с ним не так? — поднял брови англичанин. — Мы же не в тайгу собираемся, а всего-то в пригород.
— О-о-о… Как всё запущенно, — пригорюнилась я. Побарабанила пальцами по столу и вкрадчиво поинтересовалась: — Теодор, ты когда-нибудь бывал в отдаленных российских деревнях? Или только в английских?
— В российских не бывал. Но не думаю, что такая уж большая разница, — повел бровью этот наивный человек. — А зонт у меня с собой есть. Я ведь англичанин, что такое сырость и дождливая погода знаю не понаслышке.
— То есть походной обуви, резиновых сапог, одежды, которую не жалко пачкать, ветровки и так далее у тебя с собой нет. Ты предполагал ехать в костюме и модельных туфлях, — констатировала я.
Почуяв подвох, Теодор внимательно на меня уставился.
— Мистер Смерть, тебя ждет сюрприз, — вздохнула я. — Завтра, перед тем как выехать за город, заскочим в спортивный магазин. Тебе нужны нормальная одежда и обувь. А сейчас сходи к своему фамильяру, попроси его показать тебе «кино», чего примерно ожидать. К тому же велика вероятность, что нам понадобится углубляться в лес, а не только пройтись по деревне. Я ведь не зря у Николая попросила палатку и спальный мешок.
Остаток вечера прошел в сборах. Мы с Васей занимались делами, Теодор сидел рядом с Евграфием с отрешенным лицом, Белла спала, распластавшись на спине енота, изображая мохнатую хвостатую камбалу.
А когда стемнело и стихло, пришло время грузить в машину ступу. Прикрывшись чарами, я аккуратно спланировала вниз с лоджии и шепотом скомандовала некроманту, как ее уложить и закрепить, чтобы она не болталась при езде. Автомобиль нам выделили такой, как я и заказывала: «уазик» неброского графитового цвета. Хорошо хоть, не темно-зеленого и не черного. Только эта полувоенная машинка была модифицирована и напичкана под завязку разными хитростями. На такой мы точно нигде не застрянем и не будем привлекать внимания. А чтобы не выглядеть излишне пафосно, я из пульверизатора опрыскала наш новенький транспорт водичкой и припорошила пылью, нагнав ее с помощью чар.
— А это зачем? — озадачился Мортем. — Разве машины, наоборот, не моют, перед тем как отправиться в дальнюю дорогу?
— Наверное, моют. Но мы запылимся, — коротко отозвалась я, а потом все же пояснила: — Зачем нам блестеть, сиять и демонстрировать, какие мы чистые, новые и дорогие?
Утром мы быстро собрались, позавтракали, забрали еду, приготовленную нам в дорогу хозяйственным Василием, и тронулись в путь. Осознав, что его представления о российской глубинке ошибочны и она (глубинка) совсем не такая благостная и пасторальная, как английская, Теодор ни слова не сказал, когда я притормозила в теньке у большого магазина, в котором торговали спортивными и туристическими товарами. Енота и белку-летягу оставили в машине, чуть приоткрыв окна, чтобы воздух проникал внутрь через щелочки и в салоне не было душно.
Покупки совершили стремительно. Я шла по рядам, выхватывала с вешалок то, что считала необходимым, и передавала следующему за мной по пятам некроманту. Он, вероятно, решил положиться на меня и не спорил, молча принимал вещи. Точно таким же вихрем я пролетела по обувному отделу. Размер ноги своего спутника я глянула еще дома, так что сейчас затребовала у служащих магазина несколько пар из выбранных мной моделей. И после того как Теодор их примерил и определился с удобством колодки, велела продавцу нести на кассу.
— А одежду? Вдруг размер не подойдет? — поднял брови Теодор, когда я поманила его с горой вещей.
— Поверь, всё подойдет. У меня глаз наметан.
Он насмешливо хмыкнул, иронично поднял брови, но, вероятно, решил продемонстрировать мне, как я заблуждаюсь. Зря, кстати. У меня глаз — алмаз. Я визуально определяю, подойдет ли одежда данному конкретному индивидууму, не обращая внимания на размерность, которую пишут производители. На них вообще полагаться нельзя, творят что хотят… Так что всё сама, всё сама…
Кое-что я попросила упаковать основательно, а один комплект — отдельно и сразу срезать с него ценники. И к нему же пару обуви отложила. Удобные кроссовки — самое то, что нам сейчас нужно. Расплачивалась, к слову, одной из банковских карт, выданных нам в ВУСВОМе.
— Переодевайся, я подожду в машине, — велела я Теодору, сунув ему в руки пакет с этими лишенными этикеток вещами.
— Арина, — нахмурился он.
Глава 7
Я взглянула вопросительно, ожидая внятных возражений. Он ведь должен уже был разобраться в ситуации. Енька вправил ему вчера мозги и популярно объяснил, что Англия и Россия — это… Разные мы, короче.
— Нет, ничего, — правильно понял выражение моего лица некромант, подхватил пакеты и направился в примерочную. Переодеваться.
Хм, а он мне определенно нравится. Сдержанный, не закатывает сцен, не препирается, хотя явно недоволен моим самоуправством. Характер нордический? Или просто предпочитает самоутверждаться не за счет споров с женщиной, а в других областях жизни?
— Красивый у вас муж, — проводив некроманта в спину взглядом, проговорила молоденькая кассирша.
— Красивый, — согласилась я, не обратив внимания на вторую часть предложения.
А смысл зарекаться? Сегодня не муж, а завтра — кто его знает? У меня вообще все свадьбы случались как-то стихийно и незапланированно. А то, что красивый — так кто же спорит? Стройный, высокий, аристократичный, порода налицо, что называется.
