День прошел благостно и неторопливо, как я и запланировала. Массаж, косметические процедуры, маникюр, парикмахер… Ну а учитывая вечернее мероприятие, сразу и прическу мне сделали и макияж нанесли. Все, что теперь нужно — переодеться дома, и можно сразу выдвигаться.
Войдя в квартиру, я вынула билеты из сумочки и без стука вошла с ними в гостиную, так как дверь была открыта и оттуда доносились голоса.
— Ну ничего себе! А вы что, решили тут постоянно обитать? Теперь штаб-квартира здесь? — подняв брови, возмущенно вопросила я Павла, Леонида, Теодора и Артёма, склонившихся над картой.
— Добрый вечер, — поздоровался вусвомовец.
Остальные мужчины вдруг смутились, но оправдываться не стали, я же покачала головой и спросила о другом:
— Ладно, после об этом поговорим, а сейчас мне нужна одна жертва. Быстренько решайте, кто из вас пойдет сейчас со мной на концерт. Готовность — пятнадцать минут. — И я выразительно помахала билетами.
— Э-э-э… — промямлил Лёлик, вскакивая с дивана. — А я уже убегаю. Безумно тороплюсь, у меня планы, и вообще…
— А я тоже… — подорвался за ним Пашка. — Вот прямо совсем никак! Прости, Арин, но я…
Мои коллеги молниеносно проскочили мимо меня в коридор, и только их и видели. Зотов тоже не горел желанием меня сопровождать. Благо мы едва знакомы и ему легко можно отказаться, поэтому он поднялся и буркнул:
— Извините! — аккуратно, бочком обошел меня и тоже удрал.
Я выразительно молчала, давая Мортему возможность осознать, что он — последняя жертва и вряд ли отвертится.
— А что мы будем слушать? — проводив взглядом в спину Артёма, спросил англичанин и встал. — В том смысле, концерт какой? Что надевать?
— Мы идем слушать Вивальди.
— Через десять минут буду готов! — улыбнулся мой жилец и шагнул к шкафу.
Я в десять минут не уложилась, но через пятнадцать вышла из спальни, облаченная в вечернее платье. Их у меня много, поскольку в свое время часто приходилось посещать светские мероприятия.
— Арина… — выдохнул остолбеневший англичанин, узрев меня. — Ты выглядишь потрясающе.
— Я знаю, но все равно спасибо, — улыбнулась я. — Хочешь повести машину? Мне на каблуках и в длинном платье не очень удобно сидеть за рулем.
Мортем сглотнул и молча кивнул, протягивая руку за ключами. В машине мы не разговаривали. Теодор вел себя странно. Его словно по голове ударили, он только косился на меня периодически и следовал указаниям, куда свернуть и где притормозить.
К концертному залу стекался народ. Кое-кто, как и мы с Мортемом, были в роскошных вечерних нарядах и дорогих костюмах, но была и простая публика. Хорошо хоть, джинсы ни у кого не хватило ума надеть. Вот не понимаю я этого — и в пир и в мир идти в джинсах. Понятно, носить их в повседневной жизни — удобнее одежды не найти. Но не в театр и на концерт ведь! Точнее, на рок- или поп-концерт как раз нормально, но не на классический. Зачем самого себя лишать праздника и превращать посещение красивого мероприятия в поход в магазин за картошкой?
Мы чинно вошли в здание, после чего я потянула своего спутника в сторону служебных помещений.
— Тео, мне нужно кое с кем поздороваться. Подождешь здесь или со мной пойдешь?
— С тобой.
Дойдя до нужного коридора, я постучалась в комнату, которую обычно выделяли Александру. Услышав разрешение войти, открыла дверь и шагнула внутрь.
— Алекс, здравствуй, — с улыбкой позвала я своего второго бывшего мужа.
— Ари-и-ина, — тут же распахнул объятия музыкант. — Несравненная! Восхитительная! Бесценная моя! Богиня! Ты становишься всё прекраснее с каждым днем.
— А ты, как обычно, мне льстишь, — рассмеялась я, шагнув к нему и протягивая обе руки для поцелуя. Он тут же их облобызал и выпрямился, глядя на меня с нежностью. — Ты давно приехал? Надолго?
— Прилетел сегодня утром, а завтра опять улетаю. Меня ждут кенгуру и коалы, я лечу в Сидней.
Я с теплотой разглядывала своего второго супруга. Мы поженились через месяц после знакомства, практически моментально влюбившись друг в друга. Он уже тогда был восходящей звездой, и мы не стали афишировать и пышно отмечать свадьбу. Просто дали взятку, и наш брак зарегистрировали без очереди и ожидания.
Талантливейший скрипач, невероятный виртуоз. Слушая музыку в его исполнении, люди забывали дышать и боялись шелохнуться, чтобы не спугнуть то волшебное чувство, которое к ним нисходило. А кроме того, Алекс умный и образованный человек, замечательный собеседник и, наконец, красивый мужчина. Единственное, чего ему не хватало для того, чтобы стать звездой мирового масштаба, — абсолютной уверенности в себе и умения пробивать дорогу. Он хотел играть и совсем не желал ради этого делать что-либо другое. Ну а я…
Я стала его Музой, его богиней, той, ради кого он пробивался наверх, к славе. Он мечтал положить к моим ногам весь мир. А я помогала ему всем, что было в моих силах. Поддерживала, зачаровывала, гадала и подгадывала ситуации, в которых он не мог проиграть, отправляясь к чиновнику от музыки, обзванивала и требовала, наняла ему агента, еще более пробивного, чем я. Нужен был толчок, удача, и удачей Алекса стала я.
Его звезда с моей легкой руки взошла невероятно стремительно и ярко. Он буквально взорвал своим появлением музыкальный мир. Ведь у него было самое главное — невероятнейший талант! То, что не купишь, не получишь за взятку или по блату. То, как он исполняет — это… У меня нет слов.
И вот сейчас Александр — мечта концертных залов и филармоний, музыкант, на чьи выступления билеты сметаются в первые же минуты, как их выкладывают в продажу, и перепродаются потом спекулянтами по бешеной цене.
Мы прожили вместе два года, а потом я устала от музыки, репетиций, концертов, бесконечных поклонниц. Утомило, что его заваливают цветами и вся наша квартира заставлена букетами, но это не мои букеты. Мне надоело ездить с Алексом на гастроли, каждый раз бросая свою работу и клиентов, отпрашиваясь у шефа, но еще больше надоело ждать его с них. И я не захотела перебираться на постоянное место жительства за границу. А еще он безумно ревновал, улетая от меня в очередной город, каждый раз чуть ли не со слезами умолял ехать с ним. Но я так устала… Жизнь супруги известного человека, который должен постоянно быть на виду, мелькать в свете и упоминаться в сплетнях, давать интервью журналам, — не для меня. Алекс втянулся в это, полюбил, а я нет.
И подала на развод.
Нет, я по-прежнему помогала Александру. Он мог рассчитывать на меня в любую минуту и неоднократно звонил откуда-нибудь из Нью-Йорка или Гонконга, чтобы поговорить, услышать мой голос и пару ободряющих слов. Но мы больше не были женаты, хотя общались все эти годы по телефону или при его редких приездах в родной город. И хотя у него регулярно появлялись подруги, с которыми его ловили папарацци, жениться снова он не спешил. Говорил, что такой, как я, больше нет, а другую ему не надо. До старости еще далеко, вот ближе к ней и найдет ту, что подаст ему стакан воды в смертный час.
