Утром Василий мне сообщил, что наш гость приехал после полуночи и сейчас спит. Мне ничего не передавал, у него ничего не просил. И вообще, был уставшим и осунувшимся. Во время ужина рассеянно ощипывал мои розы, пока Вася их не отобрал и не унес вазу на подоконник. Но большая часть букета ушла на лепестки…
— Вот паразит! Такие красивые цветы ощипал! — возмутилась я, заглянув в мусор.
— Ревнует, — равнодушно обронил домовой и ушел в комнату.
Так я и уехала на работу, не узнав подробностей и негодуя за уничтоженные розы.
На работе, как всегда, было шумно. Кто-то говорил по телефону на повышенных тонах, кто-то шел с бумагами, не глядя по сторонам.
— Доброе утро, Арина, — меланхолично поприветствовала меня идущая мне навстречу Манана, наша пророчица. Грузинские предки даровали ей не только имя, но и яркую колоритную внешность. — Ты взяла слишком большую сумочку, в театре с такой неудобно.
— Что? — притормозила я. — В каком театре?
— А я откуда знаю, в каком? — сморгнула она, прогоняя из глаз… ну что там у пророчиц?
— Манана-а… — простонала я. — Очень тебя прошу, не надо мне больше твоих видений. Я еще от прошлого не оклемалась.
— Не понимаю, о чем ты, — пожала она плечами и ушла.
— Гр-р-р! — рыкнула я и даже ногой притопнула от избытка чувств. Вот вечно у прорицателей и пророков так. Увидят что-нибудь, ляпнут вслух, а ты потом умирай от страха…
Заглянув к секретарше, сообщила, что я уже на месте и ко мне можно отправлять клиентов. День пролетел как обычно. Ничего нового и интересного.
А потом в коридоре послышался шум и возмущенный голос Маши:
— Вы не записаны! Я не могу вас пропустить к госпоже Арине.
Госпожа Арина — это я. Ну типа рабочий псевдоним. Ведьма я или кто?
— А мне и не нужно на прием. Я ее пара.
— Что? — растерянно переспросила Мария. — Но Арина не говорила, что у нее появился бойфренд.
Я уронила голову на стол и побилась лбом. Явился не запылился. Едва я успела выпрямиться, как в помещение вошел Мортем собственной персоной, волоча за собой на буксире Машу.
— Арина! — возмущенно сдула с глаз светлую кудряшку девушка. — Ты опять собралась замуж? Владимир Вольфгангович будет в ярости.
— Маш, расслабься, — вздохнула я. — Это мистер Мортем, некромант. Он плохо говорит по-русски. Я его напарница на время работы в нашем городе. Теодор, это наш секретарь, Мария Мельник. Прошу не обижать.
— А-а, напарница, — с облегчением выдохнула Маша и выпустила рукав англичанина, за который продолжала цепляться.
— Да-да, — дрогнули в улыбке губы Теодора. Он вынул из кармана два билета и помахал ими в воздухе, так же как я вчера. — Арина, мы идем в театр. Собирайся.
— А я не одета для похода в театр, — флегматично сообщила я, подперев подбородок кулаком.
— Так я все привез. Мне Василий собрал для тебя все необходимое. Сейчас принесу из машины.
Некромант подмигнул мне черным глазом и ушел.
— Жуткий тип, — проводила его в спину взглядом Мария, после чего поправила прическу, одернула на пышной груди блузку и расстегнула еще одну пуговку, делая вырез глубже. — Значит, вы не встречаетесь? Он женат?
— У него есть пара, — неожиданно для себя брякнула я.
— Ну во-о-от, — тут же расстроилась она и посмотрела на меня с укоризной. — А говоришь, что он не твой парень. Да ну тебя, Стрельцова. Вечно ты самых лучших мужиков себе забираешь. И ладно бы насовсем, так нет же, поиграешься и бросишь… А другим что делать? Я, может, тоже замуж хочу! И фамилию сменить пора, всё же я не девочка уже. А то что я, всё Мельник да Мельник. А как звучало бы: Мария де Бюсси, например. Или Мария О’Коннер.
— Де Бюсси — это французская фамилия. О’Коннер — шотландская. А Мортем — англичанин. А вообще, к Манане сходи, пусть она тебе будущее глянет, — посоветовала я.
— Знаешь что, Арина! — всплеснула руками Маша. — Иди ты сама… к Манане. У нас вон в кладовке до сих пор твой венок лежит.
— Какой венок? — не поняла я.
— На похороны! — огрызнулась секретарша. — С ленточкой: «Уважаемой коллеге от скорбящего коллектива. Покойся с миром, дорогая Арина».
Я поперхнулась воздухом и не успела достойно ответить, вернулся Теодор с чехлом для одежды и небольшой дорожной сумкой.
— Арина, Вася тебе передал, — поставил он сумку на стол и принялся осматриваться, выбирая, куда повесить наряд для похода в театр. — Собирайся, я жду.
— Чаю? — томно выдохнула Машенька и накрутила на пальчик прядку волос.
— Кофе, пожалуйста. А Владимир Вольфгангович у себя? — взглянул на нее некромант. Мария кивнула, и Теодор договорил: — Тогда к нему в кабинет принесите. Арина, сколько тебе нужно времени, чтобы собраться?
— Полчаса хватит, — прищурившись, взглянула я на Машу.
— Ой! — пискнула она под моим недобрым взглядом. — Тогда я побежала варить кофе.
Как только она ушла, Мортем пояснил на мой вопросительный и требовательный взгляд:
— Не удалось обследовать ни одно из зданий изнутри. Днем туда невозможно пробраться, не привлекая внимания. Так что мы поприсутствуем в качестве зрителей, а пока будет идти спектакль, я все осмотрю.
Кивнув мне, он ушел, а я посмотрела, что мне передал Василий. Оказалось, красивое платье с пышной юбкой, маленькую театральную сумочку, туфли на шпильках и косметичку с разными необходимыми штучками, чтобы подправить макияж и прическу и привести их в подобающий для вечернего выхода вид.
В театре мы заняли наши места (Теодор выбрал те, что ближе к проходу), дождались начала представления, и спустя пятнадцать минут некромант, извинившись перед соседями, отправился на разведку. Мне предстояло ждать его тут. Даже как-то скучно. Ни на привидений не посмотреть, ни на работу некроманта.
Вот интересно, а как он колдует? Наверняка это отличается от того, как чародействуют боевые маги и ведьмы. У меня и таких, как я, все тихо, незаметно. У боевиков наоборот — уж жахнут так жахнут.
Я успела вникнуть в сюжет, как вдруг прямо на сцене рядом с актрисой, играющей главную роль, из ниоткуда появился мужик в грязной одежде, выглядящий как бомж.
Настя Обухова, а это была именно она, подавилась своей репликой и вытаращилась на него. А призрак обвел невменяемым взглядом зрительный зал, зачем-то раскланялся и исчез.
— А-а-а… — Актриса трясущейся рукой указала на то место, где он только что стоял.
Она уже не в первый раз привидений наблюдала, поэтому визжать не стала, да и разговор с Теодором ее морально подготовил к тому, что она не сумасшедшая. Скорее тут сработал эффект неожиданности и внезапное вмешательство в сюжет спектакля.
