Опыт Первой мировой войны, ее уроки для деятельности специальных служб изучались не только на Западе, но и в России. Первопроходцем в его изучении стал генерал-майор, профессор Военной академии Генерального штаба Павел Федорович Рябиков
[397]. Хотя наиболее интенсивно и последовательно в Советской России эта работа началась после окончания Гражданской войны. Кстати, именно Павел Федорович, возглавляя до марта 1918 г. военную разведку Советской России, предложил схему организации разведывательной службы Республики, которая и существовала до конца тридцатых годов.
Первой в ряду работ, посвященных роли разведки в послевоенном мире, стало учебное пособие выпускника курсов Академии Генерального штаба 1917 г., заместителя начальника информационного (агентурного) отдела Разведывательного управления штаба РККА Александра Ивановича Кука
[398] «Канва агентурной разведки», изданное в 1921 г. Объясняя необходимость существования разведывательной службы, Кук писал: «Пока идея о достижении всесветного мира по-прежнему кажется далекой от осуществления, учитывая неизбежность войны, каждое государство… всемерно стремится и должно стремиться к созданию выгоднейшей для себя обстановки для разрешения возникающих конфликтов».
Из числа важнейших выводов работы А.И. Кука подчеркнем два. Первый из них гласил: агентурная разведка не разграничивает понятий мирного и военного времени. Важнейшими признаками шпионов — неприятельских тайных агентов, подчеркивал Кук «является тайный образ их действий и ложные предлоги, используемые для получения необходимой информации». Из этого им делался вывод о том, что разоблачение подлинных намерений и действий иностранных агентов, способно парализовать их деятельность.
В то же время, подчеркивал Кук, сама жизнь показывает, что оправданное презрение населения к агентам разведок иностранных государств, «зачастую переносится и на тайных агентов своего государства. Тут — прискорбное недоразумение…. Не могут не вызывать полного уважения и восхищения люди, движимые на эту работу высокими побуждениями: определенной идеей или искренним желанием исполнять опасные и тяжелые задачи на пользу своего государства» (с. 12).
Второй вывод автора: к числу важнейших политических задач разведки относится оказание целенаправленного воздействия на население враждебного государства посредством прессы, пропаганды, распространения слухов, распространения определенных идей и взглядов, подрывающего его веру во власти собственной страны.
И уже история Первой мировой войны, особенно деятельность германской разведки, давали немало оснований для подобного вывода. Таким образом, А.И. Кук намного опередил аналогичный вывод, сделанный в 1923 г. бывшим начальником разведывательного управления германского генерального штаба Вальтером Николаи, положенный на Западе в основу концепции психологической войны
[399].
Тот вывод, что впоследствии был повторен и заместителем директора ЦРУ США по разведке Реем Клайном, писавшим, что «ученым известно, что судьбы народов формируются комплексом трудно улавливаемых социальных, психологических и бюрократических сил. Обычные люди, чья жизнь — к худу ли, к добру ли, — зависит от игры этих сил, редко понимают это, разве что смутно и весьма поверхностно. Одной из таких сил с начала 40-х годов стала разведка»
[400].
Разведывательным управлением РККА в 1921 г. также была переиздана написанная двумя годами ранее монография П.Ф. Рябикова «Разведывательная служба в мирное и военное время». В ней Павел Федорович подчеркивал, что «долг каждого государства так подготовить страну и вооруженную силу, чтобы в случае неминуемости войны провести ее в возможно выгодных для нас условиях и победить в короткий срок с наименьшими потерями и затратами сил и средств… Только строго продуманная, планомерная, всесторонняя и стоящая на высоте современных требований техники подготовка страны и ее вооруженных сил может послужить прочным фундаментом к победе, столь необходимой при настоящих войнах, результаты и последствия которых имеют громадное мировое значение».
Следует также подчеркнуть, что помимо разведки, Рябиков показал также значение для обеспечения безопасности страны и контрразведки, которая закономерно рассматривались им как вид или отрасльразведывательной деятельности государства.
Задачами контрразведки, по его мнению, должно являться принятие «всех возможных мер к противодействию деятельности неприятельских тайных разведчиков (шпионов), а также к раскрытию самих шпионов и организации неприятельской разведки». П.Ф. Рябиков также подчеркивал «часто мы проявляем известную небрежность, которой пользуется наш враг; в этом отношении чрезмерная наша доступность может повести к серьезным последствиям. Если признается полезным проникать в чужие замыслы, то не менее важно уметь скрывать свои».
Отметим, что еще в подготовленной Комиссией для выработки мер повышения эффективности противодействия иностранным разведкам в 1915 г. «Записке о мерах борьбы со шпионством» подчеркивалось: «…дело борьбы с иностранным шпионажем должно быть популярным, национально-патриотическим, широко охватывающим население, все слои общества, все правительственные учреждения, независимо от того, к какому они принадлежат ведомству. Стыдится борьбы с такой серьезной для родины опасностью, разрушающей оплот государства, подрывающей его военную мощь и силу средств обороны от врага, угрожающей отечеству потерей нескольких сот тысяч молодых жизней и миллиардными убытками, — казалось бы, нет оснований»
[401]. Однако предложения комиссии остались нереализованными.
