– Привет, Мышь, – сказал он, и его Мышь прозвучала совсем не так, как у Пейдж. В его устах прозвище получилось нежным, глубоким и очень личным. – Какие планы?
До меня вдруг дошло, что он не случайно поджидал меня у класса. Райдер знал, какое испытание мне предстоит, и хотел услышать, что я решила – бороться или отступить, и в глубине души я нисколько не сомневалась, что он будет рядом со мной, какой бы выбор я ни сделала.
Я совсем размякла рядом с ним и попыталась оправдаться тем, что любая на моем месте испытала бы такие же ощущения, но струйка вины просочилась в тепло, пронизывающее мое тело. Мне нельзя было млеть при виде Райдера. Для меня он оставался запретной зоной.
И я поняла еще одну вещь. Пейдж сказала, что Райдер всегда защищал меня и что теперь я так или иначе снова вынуждаю его к этому. Она считала, что я липну к Райдеру. Хоть я и не давала повода так думать, в каком‑то смысле она была права. Парень вступился за меня, когда я убежала с урока, ушел следом за мной из класса, вот и сейчас он оказался здесь, готовый выполнить любую мою просьбу.
Он по‑прежнему защищал меня.
И это делало меня жалкой.
– Да или нет? – спросил он, поднимая взгляд, когда кто‑то слегка задел мое плечо. Его глаза сузились.
Я откашлялась. Желание бежать никуда не исчезло, и это было бы самым легким решением, но временным. Я знала и то, что если не вернусь в класс, никогда себе этого не прощу. Расправив плечи, я кивнула.
– Да.
Выражение его лица оставалось бесстрастным, разве что уголки губ вздернулись чуть выше. Появилась ямочка на щеке, словно благословляя меня.
– Тогда вперед, давай это сделаем.
– Постой. – Я схватила его за руку.
Удивление появилось на его лице. Он не привык к таким жестам с моей стороны. Я было открыла рот, намереваясь спросить, что он рассказывал Пейдж. Мне было важно это знать, чтобы понять, не жалость ли побудила его к откровениям. Но тут повалил народ, и нас окружила толпа. Мы были не одни, а наш разговор все‑таки предполагал уединение. Такое нельзя обсуждать на ходу или на переменках.
– Мышь?
Я заставила себя улыбнуться и отпустила его руку. Он задумчиво потер челюсть.
На этот раз я заметила голубые пятна краски на его пальцах.
– Ты… ты опять рисовал? – спросила я, переходя на безопасную тему.
Он переложил свою ветхую тетрадку в другую руку.
– Вроде того.
Я ждала более подробного ответа, пока мы шли к лестнице. Райдер шагал рядом со мной, занимая почти все свободное пространство коридора. Всем приходилось расступаться перед ним или протискиваться бочком, но он, казалось, этого не замечал.
Или его это не беспокоило.
Он так и не удовлетворил моего любопытства, и я, вцепившись в прохладные металлические перила, снова заставила себя поработать языком.
– Что значит… вроде того ?
Мы спустились на лестничную площадку.
– Я работаю по вечерам. Иногда.
Моему удивлению не было предела.
– Ты работаешь?
– После школы, пару раз в неделю. – Он взглянул на меня и тихонько хохотнул. – У тебя такое лицо, как будто я только что сказал, что подумываю завербоваться на шхуну для ловли крабов.
Я захлопала ресницами.
– Я просто не… знала. А где ты работаешь?
– Недалеко от того места, где обитаю, – пояснил он.
– Обитаешь? – повторила я, удивляясь тому, как странно он говорит о доме бабушки Гектора и Джейдена.
Он кивнул.
– Да, в гараже недалеко от дома миссис Луна. Выполняю кое‑какие индивидуальные заказы. Аэрография на кузове и все такое.
– Вау, – пробормотала я, вспоминая, как в пятницу он упоминал о гараже в разговоре с Пейдж. Он толкнул дверь и придержал ее, пока я проскользнула у него под рукой. – Это круто. Я имею в виду, тебе действительно… доверяют, раз дают такие заказы.
Райдер пожал плечом, как будто считал это плевым делом, но легкий румянец пополз по его щекам. Я не очень‑то разбиралась в аэрографии, но знала, что это очень сложная работа без права на ошибку. Тот факт, что кто‑то доверил столь ответственное дело подростку, был сам по себе примечательным, и я хотела спросить, как парню удалось получить это место, но не успела, потому что мы уже зашли в класс.
Вместе со мной он направился к задним партам, и Кейра, завидев меня, подняла руку и помахала пальцами. Я ответила тем же жестом. За обедом Кейра и Джо увлеченно обсуждали новую программу, которую они разучивали на тренировке, к великому неудовольствию Анны.
Я села за парту и сразу же открыла учебник. Текст поплыл перед глазами, когда Гектор плюхнулся впереди и, обернувшись, спросил:
– Ты в порядке, bebita ?
Поначалу я не поняла, почему он спрашивает, и подумала про его стычку с парнем по имени Брейден, но потом вспомнила свое безумное бегство из класса в пятницу. Я кивнула и покосилась на Райдера. Он сидел, откинувшись на спинку стула, скрестив руки на груди и вытянув ноги под столом, а его взгляд из‑под опущенных век был устремлен в мою сторону.
Сухость в горле усилилась. Я хотела переспросить, но то, как смотрел на меня Райдер, заставило вспомнить про осторожность. Наблюдая за ним краем глаза, я выдавила из себя:
– Что означает… bebita ?
Райдер захлопал ресницами, и его губы медленно раскрылись. На его лице отразилось крайнее изумление. Да, я заговорила с Гектором. От этого у меня началось что‑то вроде головокружения. Пусть я произнесла всего несколько слов, но ведь это случилось впервые, и в разговоре не с кем‑нибудь, а с Гектором. Да и вообще я впервые заговорила с кем‑то в присутствии Райдера с тех пор, как наши пути снова пересеклись. Его не было рядом, когда мне на выручку приходил Джейден.
Закусив губу, чтобы сдержать довольную улыбку, я осмелилась бросить короткий взгляд на Гектора.
Его светло‑зеленые глаза округлились, а потом он усмехнулся.
– Это значит… э‑э… малышка .
– Ой, – прошептала я, чувствуя, как вспыхнули щеки. Какое милое слово.
– А еще оно означает слово, которым ему не следует тебя называть, – добавил Райдер, и мой взгляд метнулся обратно к нему.
Гектор хмыкнул, и, когда я посмотрела на него, он подмигнул мне, перебросив руку через спинку стула.
– Виноват, – пробормотал парень, но ничто в его лице не указывало на то, что он испытывает хотя бы малейшее чувство вины.
Мои губы дрогнули в слабой улыбке.
Райдер склонил голову набок.
– Хм.
