— Вам было наплевать, кому достанется этот хлеб. Не сомневаюсь, вы надеялись, что его съедим я или Сибил. Могло случиться, что хлеб достался бы на обед Джиму. Вы бы пролили тогда хотя бы слезинку? — Агги фыркнула с отвращением. — Уверена, что нет.
Она вскочила на ноги и принялась собирать то, что принесла в корзинке.
— Много лет назад я уступила уговорам и не отдала вас в руки закона после того, что вы сделали с мистером Скьюсом, — бросила она на ходу.
— Он был наркоманом! — ухмыльнулся Баркер. — Не я заставлял его принимать эти препараты.
— Хватит уже того, что вы сделали с бедняжкой Идой.
Отрицать этого мужчина не стал.
Агги положила в корзину блюдо для выпекания.
— Изнасилование — это мерзко. Не важно, как сильно вы любили мисс Матильду, даже вы должны были понимать, что заходите слишком далеко.
Баркер удобнее устроился в кресле, стараясь делать вид, будто ему все равно.
— Именно Ида уговорила меня не ходить в полицию. Она, впрочем, как и я, понимала, что, если все случившееся станет достоянием общественности, разразится скандал, который погубит Саммерсби и его обитателей, оставшихся в живых. — Агги замолчала, погрузившись в воспоминания. — Тогда я не сделала ничего, чтобы вы получили по заслугам. Мне казалось, что ваше увечье — достаточно серьезное наказание…
Женщина прикрыла корзинку сложенным кухонным полотенцем.
— Теперь я вижу, что ошибалась.
Она ждала, что ответит Баркер. Прошло некоторое время, прежде чем он посмотрел на нее снизу вверх. Агги обрадовалась, заметив страх, промелькнувший в его полных ненависти темных глазах.
— И поэтому решила сама вас наказать.
Глаза Баркера едва не вылезли из орбит. Боль в виске становилась все сильней.
— Когда я поняла, что хлеб отравлен, — сказала Агги, скрестив руки над корзинкой, словно стараясь защитить ее содержимое, — я осторожно спрятала его и заперла, чтобы никто до него не добрался. Догадавшись, что яд влили именно вы, я решила накормить им вас.
Женщина отдернула занавеску, готовясь отступить к двери. Джоуи с нетерпением поджидал ее.
— Непростая задача заставить мужчину съесть черствый хлеб, как бы голоден он ни был, — продолжала Агги. — Я подумывала о панировочных сухарях, но потом мне в голову пришла идея: вкуснейший рубаб-крамбл.
Женщина бросила последний взгляд на мерзкого человечка, принесшего многим столько горя, человечка, воспользовавшегося страхом обитателей Саммерсби перед скандалом и паразитировавшего на их милосердии. Агги утешало то, что в следующий раз, когда она его увидит, Баркер уже окоченеет.
— Знаете, — произнесла она на прощание, — если бы вы не жрали как свинья, а ели медленней, то, скорее всего, почувствовали бы запах розмарина в моей стряпне. Не каждая кухарка будет добавлять к ревеню розмарин, но из личного опыта я знаю, что он перебивает любой неприятный привкус…
Агги закрыла за собой входную дверь. Перед ней снова возник Саммерсби. Возвращаясь к большому дому в сопровождении Джоуи, женщина боролась с желанием пуститься бегом. Ее сдерживало лишь осознание положения, которое она занимала в обществе. А потом она стала размышлять о приготовлениях к скорому возвращению в Саммерсби всех Грегори. И, не отдавая себе в этом отчета, Агги все-таки побежала по свежей осенней траве.
Слова благодарности
«Тайная наследница» является, пожалуй, одной из самых длинных творческих грядок, которые мне довелось мотыжить. При этом моя нетерпеливость была посрамлена смирением и бесконечным добродушием, которые проявляли те, кто оказался рядом со мной. Среди сотрудников австралийского отделения «Саймон-энд-Шустер» спешу отметить Ларису Эдвардс, Роберта Иверса и Джоди Ли. Я также обязан выразить благодарность моему агенту Лин Трантер, которая не стесняясь напоминала мне, в чем заключается разница между тайной, которая интригует, и тайной, которая обескураживает. Эндрю Браун, мой спутник в течение двадцати трех лет, не выражал особого восторга по поводу творческой дороги, по которой я отправился в путь. Впрочем, несмотря на весь свой скепсис, он, слава небесам, не отказывался меня кормить. А еще именно он настоял на нашем переезде в Кастлмейн лет десять назад, за что я вечно буду его любить.
Когда дело идет об исторических исследованиях, я похож на беседковую птицу, которая отовсюду сносит блестящие камешки к себе в гнездо, где они валяются в полнейшем беспорядке, а потом из этих крупиц рождается книга. Моя первоначальная рукопись имела больше доказательств моей творческой манеры, пока необходимость построить связный сюжет, не теряя ритма, не заставила меня строго отнестись к первоначальному материалу. Надеюсь, впрочем, что блестящих камешков осталось достаточно, чтобы читатель понял — как понял до этого я, — что австралийский характер был вытесан из камня задолго до новейшего времени. Наш дерзкий оптимизм перед лицом несчастий, наше добродушное непочтение к лицам, облеченным властью, и наша неизменная любовь к юмору в качестве испытанного оружия защиты и нападения возникли уже давно. Это вам скажет любой австралийский абориген, пусть даже он не прочел за свою жизнь ни единой книги. Когда первые европейцы высадились на этих берегах, они просто уловили направление господствующих здесь ветров.
Особенно ценными оказались для меня замечательные книги Майкла Кэннона, посвященные австралийской истории в Викторианскую эпоху — Жизнь в городах и Жизнь в деревне, — а также чудесный эклектический труд Черный чайник и полная луна. Повседневная жизнь в исчезнувшей Австралии.
Февраль 2016 года Люк Дэвениш
Об авторе
Люк Дэвениш является автором пьес и исторических художественных произведений. Он писатель и сценарист популярных австралийских телевизионных драматических сериалов, которые идут на экранах уже много сезонов. Его первые романы «Волчье логово» и «Змеиное кубло», повествующие о любимых женщинах великих мужей Древнего Рима, были переведены на пять языков. Они принесли Люку Дэвенишу международное признание. Он преподает кинематографическое и телевизионное искусство в Викторианском колледже Мельбурнского университета, и увлечен этим не меньше, чем писательством. Люк очень ценит эти занятия, полные энтузиазма и вдохновения. Он живет со своим другом и домашними животными в историческом районе Кастлмейна, в центральной части штата Виктория
