Прежде чем возникло понятие ВНП (валового национального продукта), планируемые расходы на оборону ошибочно вычитались из планируемой величины национального дохода, а полученную в результате величину трактовали как выпуск, приходящийся на долю невоенных товаров и услуг… Картина выглядела довольно мрачно, поскольку национальный доход отставал от совокупного выпуска товаров и услуг, частью которого были расходы на оборону…
Начав рассматривать все государственные траты как часть национального продукта, статистика ВНП признала, что государство тоже конечный потребитель, т. е. приобретает товары и услуги для конечного пользования
[15].
Первые данные об американском ВНП вышли в 1942 г. Расходы там были разбиты по категориям и в том числе выделялись расходы государства, что позволило экономистам оценить способность экономики к военному производству. «Благодаря учету косвенных налогов на бизнес и амортизацию в составе ВНП (в рыночных ценах), можно было получить оценку производства, наиболее подходящую для анализа военной нагрузки на экономику»
[16]. Кузнец не соглашался: «Он доказывал, что метод Министерства торговли тривиальным образом гарантирует более высокие показатели роста экономики вследствие увеличения бюджетных расходов, даже если на деле они не идут на пользу благосостоянию индивидов»
[17]. Кабинетная борьба в Вашингтоне кончилась для Кузнеца поражением, а для сторонников военной real-politik – триумфом.
Это решение стало поворотным в истории национального счетоводства, и оно означало, что с переходом к ВНП (а позднее ВВП) концепция экономической жизни резко изменилась по сравнению с тем, какой она была на заре современного промышленного развития, в период с середины XVIII по начало XX в. На протяжении многих веков, говоря об «экономике», имелся в виду частный сектор. Экономическая роль государства была незначительной, и о ней вспоминали только из-за постоянных налоговых сборов на ведение войн. Но со временем экономические границы государства постепенно расширялись. В викторианскую эпоху государство стало обеспечивать общество целым рядом благ, которые мы теперь воспринимаем как данность, – строить дороги и заниматься водоснабжением, наряду с давно привычными обороной и правосудием. К моменту, когда военные условия заставили экономистов разработать современное понятие ВВП, государство уже играло гораздо бо́льшую роль, чем прежде. Вычитание военных расходов из национального дохода, построенного согласно старой концепции, создало бы ложное впечатление, что война – это огромная жертва для частных потребителей. Безусловно, самодержец, взимающий подать на ведение войны, и демократическое правительство, складывающее вместе доходы своих граждан для обеспечения услуг и организации социального страхования, – это совершенно разные вещи. В рамках этого демократического перехода стало считаться, что государство увеличивает национальный доход, а не уменьшает его.
В Великобритании, которая уже с 1939 г. находилась в состоянии войны с Германией и ее союзниками, власти пришли к тому же выводу раньше, чем в США. Блестящий Джон Мейнард Кейнс, опубликовавший в 1940 г. свой памфлет «Как платить за войну», подхватил и расширил в нем подход Колина Кларка. Кейнс был зол на статистику за то, что она не давала ему подсчитать производственный потенциал Великобритании, обеспеченный наличными ресурсами, и размер средств, необходимый для мобилизации и войны, а также оценить, какая сумма останется населению для потребления и насколько может упасть его уровень жизни. Планирование военных действий само по себе требовало усовершенствовать статистику, чтобы знать, что и из каких материалов производится в каждой из отраслей. Кейнс писал: «Нет ни одного правительства, которое бы со времен последней войны не доказало своей враждебности науке и знанию и не смотрело бы на сбор самых базовых сведений как на пустую трату денег»
[18].
Над концепцией ВВП и способами его учета в 1930-х годах независимо друг от друга работали и несколько других стран. Среди первопроходцев были Голландия, Германия, а также Советский Союз. Но, несомненно, решающим событием стала война. Уэсли К. Митчелл, возглавлявший Национальное бюро экономических исследований, говорил: «Лишь тот, кто лично участвовал в военной мобилизации экономики, способен оценить, насколько великую и многообразную помощь для победы во Второй мировой оказали статистики, собравшие данные о национальном доходе за 20 лет и классифицировавшие их несколькими способами»
[19].
Высокопоставленный служащий Министерства финансов Великобритании, Остин Робинсон, был настолько впечатлен доводами, озвученными в работе Кейнса, что назначил двух молодых экономистов – Ричарда Стоуна и Джеймса Мида – для разработки первой в истории системы национальных счетов и ВВП. Они были обнародованы вместе с государственным бюджетом Великобритании на 1941 г. Кейнс не занимал никаких официальных постов, но получил право посещать Министерство финансов и следить за его работой, а также участвовать в создании нового статистического органа – Центрального статистического бюро. В 1984 г. Стоун был награжден Нобелевской премией по экономике за свой вклад в разработку концепции ВВП и системы национальных счетов (Мид получил премию раньше за свою работу по теории торговли). Особенно большое влияние Стоун оказал на согласование и стандартизацию определений и методов учета ВВП в послевоенный период. Этот процесс начался с дискуссии между британскими и американскими экспертами. В мае 1946 г. в Хантерском колледже в Нью-Йорке для подготовки рекомендаций по сбору национальной статистики для ООН был созван Комитет экспертов по статистике.
Экономическое планирование, вызванное потребностями войны, сохранялось и после войны, так как было необходимо для перестройки экономики. Джордж Маршалл, занимавший должность государственного секретаря, выступая в Гарвардском университете 5 июня 1947 г., возвестил об американском плане помощи послевоенному восстановлению. Он произнес:
Помимо деморализующего влияния на мир в целом и возможных волнений, вызванных отчаянным положением, в котором оказались люди, последствия для экономики Соединенных Штатов должны быть очевидны для всех. Логично, что Соединенные Штаты должны сделать все, что в их силах, чтобы помочь в стабилизации мировой экономики, без которой не может быть никакой политической стабильности и никакой уверенности в мире. Наша политика направлена не против какой-либо страны или доктрины, а против голода, нищеты, отчаяния и хаоса. Ее целью должно быть возрождение мировой экономики, чтобы с ее помощью создать такие политические и социальные условия, в которых могут существовать свободные учреждения
[20].
