Несмотря на все эти инвестиции, несмотря на то, что большинство лекарств строго охраняются патентами, которые должны защищать права разработчика и его изобретение по крайней мере 50 лет (компания Pfizer, владелец патента на Lipitor, средство против холестерина и самое продаваемое лекарство в истории, владеет патентом всего на 14 лет — с 1997 по 2011 год), многие лекарства выходят на развивающиеся рынки в виде недорогих непатентованных аналогов. Эти имитации потребляют и производят в развивающихся странах за малую толику от общих затрат на их разработку и производство. Эти имитации целиком отнимают у производителей лекарств не только сегодняшний рынок, но и завтрашний, так как дешевые копии наводняют те самые регионы, где на них самый большой спрос.
Для многих производителей лекарств, вкладывающих миллиарды долларов и миллионы человеко-часов в разработку нужных лекарств для насущных проблем, это означает, что они никогда не смогут сполна возместить свои расходы. Иными словами, часто выходит так, что западные страны как бы обязаны субсидировать здоровье мира, не требуя, чтобы он делил с ними определенные расходы. Когда дело касается фармацевтической промышленности, такое впечатление, что «прибыль» превратилась в неприличное слово. Хотя эти компании пока еще имеют возможность зарабатывать деньги, они находятся под постоянным давлением, которое вынуждает их минимизировать прибыли в пользу благотворительности и тем самым уменьшает ресурсы на проведение дальнейших разработок.
Традиционные западные компании не смогли предотвратить наплыв лекарств по бросовым ценам. Во всем мире неимущие покупают (и поступают очень разумно) непатентованные лекарства, потому что они самые дешевые. И для них несущественно, снизят или нет большие американские и европейские фармацевтические гиганты цены на лекарства, — покупатели дешевых копий не заметят разницы. Западные компании никогда не смогут продавать лекарство по более низким ценам, чем индийские, бразильские и китайские.
Почему бы тогда не построить фабрику в Бразилии или другом подобном месте, где все стоит дешево? Именно потому, что западные компании не смогут заработать достаточно денег, чтобы сохранить приличный уровень дохода. В 2009 году глава GlaxoSmithKline, ведущей британской компании по производству лекарств, пожаловался, что прибыль, полученная компанией от наименее развитых стран, составила меньше 10 миллионов долларов (5 миллионов фунтов) против реальных миллиардных затрат на исследовательскую работу, производство и продажи.
[75] Долго так продолжать невозможно, и в конце концов проиграют все. Западные фармацевтические компании, которые находятся на переднем крае медицинских инноваций, уже тратят больше времени на средства против тех вариантов ВИЧ/СПИД, которые распространены на Западе, а не тех, которые чаще встречаются в бедных и развивающихся странах, так как исследования первых окупятся. Таким образом мы получаем коллективную потерю ресурсов, поскольку компании начинают проводить одинаковые исследования в области, скажем, рака, сердечных заболеваний, таких же разновидностей ВИЧ/СПИД и т. д.
В дальней перспективе Америка и Запад не могут позволить себе быть опекунами и спонсорами всего мира; как и в других общественных благах, они должны занять более агрессивную позицию, чтобы заставить остальных взять на себя часть реальной стоимости научно-исследовательских работ. В настоящий момент остальной мир получает все плюсы и фактически никаких минусов. У Запада при этом сплошные минусы. Эта проблема иждивенчества в научно-исследовательских работах усугубляет ситуацию, когда США имеют устойчивый и, видимо, непосильный дефицит по текущим операциям. В то время как США платит полную цену за товары и услуги, импортируемые из Китая и других стран, они получают лишь долю средств, которые могли и должны были заработать на экспорте своих многочисленных фармацевтических и других технологических разработок. Все это только ухудшает внешнеторговый дефицит. Однако есть некоторые подвижки в верном направлении с целью восстановить нарушенное равновесие.
9 февраля 2007 года Фондом Билла и Мелинды Гейтс вместе с правительствами Канады, Италии, Норвегии, России и Великобритании внесено 1,5 триллиона долларов в запуск первой Инициативы предварительного обязательства по будущим закупкам, созданной для того, чтобы сделать новые вакцины более доступными. Такие обязательства по будущим закупкам предназначены для того, чтобы рынок вакцин, фармацевтических препаратов и лекарств (особенно лекарств, которые часто не получают должного внимания со стороны научных исследований с самыми большими (частными) бюджетами) в развивающихся странах сравнился по величине и предсказуемости с рынком развитых стран. Безусловно, радостное нововведение в области охраны здоровья.
Запад был уверен, что всегда будет в выигрыше за счет своего экономического превосходства, — и ошибся. Технологии, придуманные и созданные во благо Западу, в конечном итоге даром перешли в чужие руки и были использованы против него. Может быть, Запад обманом завлекли в ловушку? Забудьте про коммерческий шпионаж или исход западных компаний в дешевые регионы, западные промышленные гиганты в собственных странах просто заснули у руля. Дело не просто в том, что китайцы украли технологию, которая помогла им увеличить производительность, и не в том, что американские корпорации передали в чужие руки свои заводы и ноу-хау (что неизбежно усугубит проблему), а в том, что западные компании со временем добровольно уступили свои лидирующие позиции.
Инновационная близорукость
18 ноября 2008 года главы трех американских автомобильных гигантов — General Motors, Ford Motor Company и Chrysler — обратились к американскому конгрессу с отчаянной просьбой о пакете субсидий для их спасения. Три компании — когда-то мощнейшие корпорации США — были вынуждены обратиться к правительству за деньгами. Как это могло случиться? Главным образом, дело сводится к тому, что они сознательно и последовательно закрывали глаза на технологический прогресс.
По-видимому, эти корпорации годами совершенно игнорировали тенденции рынка и климатические изменения и боролись против более экологичных топливных стандартов. Главная тройка Америки будто в сомнамбулическом состоянии пережила десятилетие перемен, тогда как их иностранные конкуренты — Nissan, Toyota — тратили время и деньги на производство машин, которые могли удовлетворить вкусы и потребности XXI века. Уже в 1950-х годах, во времена господства американской автомобильной промышленности, как заметил историк Дэвид Холберстем, «инженеры [автомобильной] промышленности в основном сидели без дела, а их мастерство никому не было нужно. Так, за все это время американская автопромышленность ничего не сделала для того, чтобы усилить свою лидирующую позицию в технологии и еще больше обогнать конкурентов. Вместо этого она предпочла возиться со стайлингом», предлагая новые плавники и разнообразные сочетания цветов в каждой ежегодной модификации. Главный дизайнер General Motors Харли Эрл назвал это «динамическим устареванием».
Поэтому неудивительно, что их восточные конкуренты настолько расцвели, тогда как доходы американских корпораций упали. Упали до такой степени, что осенью 2008 года General Motors предупредила о том, что вскоре пойдет по миру, как и случилось через несколько месяцев, к самому Рождеству. За десятки лет руководители последовательно уводили автомобильные компании с первых мест на последние.
