– Рррразговорррчики! – проревел экзоскелет, что, в отличие от его раболепных излияний в адрес Выдры, было понятно и через блямбу. – Быстрррреее!
Полутрупы засуетились, один из них влез ногой в таз, расплескав по полу его содержимое. Правда, ничуть этим фактом не огорчился, продолжая свое дело, – воняло от него, пожалуй, еще хуже, чем из таза.
Наконец я сполз на пол – команд, поступающих от мозга, тело слушаться не желало. Прислужники подхватили меня под руки и поволокли к выходу. По пути я попробовал пошевелить пальцами рук. Надо же, почти получилось. Так-так, еще немного и, пожалуй, по пути наверх я смогу придушить этих уродов, а после вырвать оружие из рук монументовца. Минут десять только дайте мне, родимые, а я уж постараюсь в это время изображать безвольный мешок с костями, одновременно «прокачивая» организм перед активными действиями. Десять минут – а дальше как вывезет кривая моей личной удачи, которая вдруг ни с того ни с сего повернула куда-то не туда…
Но кривая продолжала заворачивать не в ту сторону. Возле самого порога неповоротливый с виду экзоскелет перебросил автомат за спину и быстро наклонился надо мной. Я успел заметить в его руке пневмопистолет для инъекций, но сделать ничего не смог – полутрупы держали меня с неожиданной силой, а тело всё еще отказывалось полностью мне повиноваться.
Короткий «пшик», шею слегка обожгло, причем в том же месте, куда Шрам ранее вогнал дозу диссоциатива. Вот сволочи! Такой хороший план загубили…
Серый бетонный пол перед моими глазами вновь стал распадаться на плитки. И перед тем, как длинные стены коридора превратились в безграничную черноту вечности, я успел расслышать слова, произнесенные с явной ноткой сочувствия:
– Зья язык не откусил, сталкев… упокой тя Зона…
* * *
Я висел на стальной вертикальной стойке, сваренной из двух стальных полос в форме буквы «Х». Нижняя часть крестовины была намертво вцементирована в пол, и возле ее подножия успела натечь приличная бурая лужа. Прямо перед моим носом, сосредоточенно сопя, двигалась чья-то мохнатая макушка и две волосатые лапы. В одной из них был зажат охотничий шкуросъемный нож с крюком на обухе, в другой – окровавленный кусок кожи, который владелец ножа сосредоточенно среза́л с моего туловища.
Кожу явно не собирались выделывать для того, чтобы сшить из нее что-то путное. Палач просто отделял ее от тела широкими неровными лохмотьями, стараясь лишь не задеть лезвием мышцы. Впрочем, это было несложно. Стальной зуб на обухе просто цеплялся за край разреза, легкое движение сверху вниз – и кожа распадалась надвое, словно на ней расстегнули молнию.
Отделив очередной шмат от моего тела, палач поднял голову, воровато осмотрелся и затолкал его в пасть. Полузвериные-получеловечьи челюсти принялись быстро перемалывать добытый трофей, с края пасти по волосатому подбородку потекла струйка розовой слюны.
…Боли не было – лишь удивление. Голова монументовца сильно напоминала собачью. Где-то я уже видел такие морды… Но вот где?
Вспомнить никак не получалось, и почему-то это было важнее того, что добрая половина моего кожного покрова валялась у ног мутанта словно смятая окровавленная простыня. Плюс к этому добавилось еще пищи для размышлений.
За спиной монументовца раздвинулись тяжелые створки высоченных ворот, и в помещение шагнули два человека.
Один – здоровый двухметровый верзила в камуфляже со спутанной русой гривой до плеч и с крупнокалиберным пулеметом «Корд» наперевес, который он держал легко и непринужденно, словно обычный автомат.
Второй был в видавшем виды пыльнике. Из-за спины у него выглядывал ствол снайперского комплекса ВСК-94, а в руках у него лежал навороченный АК-200, осложненный планками Пикатинни и магазином на шестьдесят патронов. Но самое интересное – его лицо мне было очень знакомо. Определенно я где-то видел эту незапоминающуюся физиономию с пустыми глазами, выразительностью смахивающими на пулевые отверстия…
Но вспомнить мне помешала длинная очередь, выпущенная из «Корда». Крупнокалиберные свинцовые цилиндры разорвали на части тело моего палача, а следом начали вырывать из меня куски плоти и разбивать кости в кровавую крошку. Я чувствовал спиной, как от ударов пуль, прошедших сквозь меня, сотрясается стальная стойка, на которой я был зафиксирован. Но боль по-прежнему отсутствовала. Присутствовал лишь дискомфорт от того, что мои позвоночник и лопатки молотятся о твердую поверхность. Странное ощущение во время расстрела… Потому я не особо удивился, когда картинка перед глазами смазалась, словно смытая ведром чернил, и на ее месте оказалась просто непроглядная тьма с блеклыми дырами звезд над головой.
А дискомфорт остался. Моя спина по прежнему колотилась о твердое. Что за черт?
Подхлестнутое удивлением, мое сознание прояснилось довольно быстро – наверно, еще и довольно сильный сквозняк сказался, освежающий одурманенные мозги. Постепенно я осознал, что сцена расстрела есть не что иное, как наркотические глюки. На самом деле я лежал в грузовике, бешено несущемся по раздолбанной дороге, а любопытные звезды над моей головой заглядывали в дыры брезентового тента, растянутого над кузовом.
Моя рука билась о что-то мягкое. С усилием приподняв ее, я ощупал посторонний предмет.
Чье-то лицо… То ли разбитое в кровь, то ли полусгнившее – в темноте не разобрать, тент был застегнут наглухо. Но пока я приходил в себя, снаружи бледное солнце Зоны понемногу начало затмевать своими лучами звезды. Правда, все равно света было пока недостаточно для того, чтобы подробно рассмотреть окружающую обстановку. Хотя чего ее рассматривать, и так ясно. Выдра всё озвучил. Я валяюсь в грузовике, везущем меня в лабораторию, где из людей делают фанатиков Монумента – биологические машины уничтожения с минимальным набором мыслительных функций. Хотя случаются исключения, вроде Выдры… Интересно, по какому принципу его нынешнее руководство решает, из кого сделать пушечное мясо, а кому оставить внешность и мозги, убив лишь человеческие чувства и эмоции? Хммм, а что тогда есть я? И чем, собственно, я отличаюсь от того же Выдры, прошедшего переработку в автоклавах группировки «Монумент»?..
Додумать мудрую постнаркотическую мысль я не успел.
Внезапно дырок в тенте стало больше. Ровная линия новых звезд пересекла тент, грузовик вильнул вправо… и темный мир перевернулся с ног на голову.
Я упал на тент и больно ударился головой обо что-то твердое. Вдобавок на меня навалилось чье-то вонючее тело, что придало мне сил. Я рванулся, оттолкнул безвольный источник зловония и пополз по направлению к небольшой дыре, образовавшейся в тенте. Если поднапрячься, может, удастся разодрать ее побольше и вывалиться наружу.
Мне оставалось проползти не больше метра, когда дыра вдруг расширилась без моей помощи – ее с характерным треском распороло лезвие ножа. После чего снаружи раздался голос:
– Снайпер, ты здесь?
Я с трудом разлепил ссохшиеся губы.
– З… здесь…
– Ползешь?
