Тут в кабинет вошел рассыльный и сунул в ящик для входящей корреспонденции конверт с красной наклейкой «срочно» и желтой «на сегодня».
– Короче, дышите носом, – велел я бурчанию в трубке. – Статья уже здесь, сейчас все будет.
Миссис Кауфман распечатала конверт и взяла телефон.
– Мистер Анселл вам перезвонит.
И она вручила мне мою статью. В правом верхнем углу я увидел зеленую наклейку.
Зеленая наклейка значила «отказ».
– Какого черта?! – воскликнул я. – Они не могут завернуть такую историю!
– Тем не менее, завернули. – Миссис Кауфман сунула мне листок голубой бумаги.
На листке было отпечатано:
Отправитель: ЭДВАРД ЭВЕРЕТТ МАНН
Получатель: ДЖОН МАЙЛЗ АНСЕЛЛ
Дата: 22.11.1945
Прилагаемая статья не соответствует требованиям редакционной политики и потому не может быть напечатана. Прочел лично и привлек внимание мистера Барклая к аспектам, которые могут оскорбить чувства читателей. Предлагаю заменить любым материалом из одобренных на совещании (дело Дот Кинг
[42] или Элвелла
[43]) – они более широко известны и представляют для публики больший интерес. Надеюсь, замена не воспрепятствует своевременному выходу номера.
Э. Э. Манн
Приложение: служебная записка для Нобла Барклая
– Волнуется о своевременном выходе номера, ублюдок, – процедил я. – Продержал статью у себя в столе до последней минуты нарочно, чтобы прижать меня к ногтю.
– Что будете делать с «Нераскрытой загадкой»? – спросила миссис Кауфман.
– Дело Элвелла! Дот Кинг! Да каждое детективное издание страны успело пережевать это раз по десять! Сейчас я скажу Эдварду Эверетту Манну, что…
– Не кричите вы, мистер Анселл. Вас слышно во всем здании.
– Да плевал я! Так хоть шпионам и осведомителям будет что доложить! Я не из тех, кто упустит хорошую историю, и я не позволю, чтобы мне палки в колеса ставил какой-то кретин, годный разве что в мусорщики!
– Мистер Анселл, я вас прошу!
– Да, да, я знаю, нас слышат. Надеюсь, тут поблизости нет ни одного мусорщика, все-таки мне не стоило бросаться незаслуженными оскорблениями. Мусорщики – честные и работящие люди, едва ли они приняли бы мистера Манна в свой профсоюз. Хотите еще одну нераскрытую загадку, миссис Кауфман? Как он получил должность контрольного редактора и до сих пор на ней держится! Вот уж действительно, тайна за семью печатями! Разгадайте ее – и заслужите любовь и обожание всех, кто горбатится на этой галере!
Наши «личные» кабинеты были таковыми лишь на бумаге – друг от друга и от общего зала они отделялись перегородками из матового оргстекла, не доходящими до потолка почти на метр. Лояльные сотрудники утверждали, что это сделано ради нашего комфорта – так, мол, воздух свободно циркулирует. Циники же намекали, что мера направлена скорее на комфорт подслушивающих. Старую гвардию редакционного штата составляли довольно едкие персонажи.
– Может, прежде чем распинаться о чужих недостатках, стоит выяснить, что не так с вашей драгоценной статьей? – Миссис Кауфман вручила мне сделанный под копирку оттиск служебной записки, которую Манн отправил Барклаю.
От злости строчки расплывались перед глазами. Я снял очки и стал искать, чем бы протереть стекла. Носовой платок, как всегда, куда-то запропастился. Миссис Кауфман извлекла квадратик розового хлопка и протерла очки за меня.
– Спасибо, – буркнул я.
– Читайте, – приказала мне секретарша.
Служебная записка
Отправитель: ЭДВАРД ЭВЕРЕТТ МАНН
Получатель: Нобл Барклай
Дата: 22.11.1945
Дабы зафиксировать наши возражения по поводу «Нераскрытой загадки» от февраля сорок шестого года, привожу аргументы против ее публикации:
1. Преступление не на слуху. Разве не было решено коллегиально, что главным критерием для выбора «Нераскрытой загадки» должна быть известность дела широкой публике?
2. Сатирический тон статьи. Издательский дом «Правда от Барклая» не ставит своей задачей поиск иронии в трагических событиях. Мы не позволяем себе уничижительным тоном говорить о вещах, на которые наши читатели смотрят иначе, нежели так называемые снобы. Мы не какой-нибудь «Нью-Йоркер». Нашу аудиторию составляют серьезные, думающие люди.
3. Фривольное отношение к алкогольным напиткам. Все редакторы должны строго следовать нашей политике в этом вопросе.
4. Неуместные шутки в адрес курсов дистанционного обучения. Автор текста явно забывает, что многие из наших прекрасных друзей и старейших рекламодателей – как раз организации, предоставляющие подобные услуги. Критика большой группы рекламодателей – дурной тон и неразумное с финансовой точки зрения действие.
Поскольку все эти замечания можно считать деструктивной критикой, мы сделали и конструктивные предложения, направленные редактору отдельной запиской. Копию записки вы найдете в приложении.
Э. Э. Манн
Приложение: служебная записка Джону Майлзу Анселлу.
Я смял листок и прицельно запустил в мусорную корзину.
Миссис Кауфман немедленно его выудила.
– Пойдет в архив, – сказала она.
– Вы же не ожидаете, что я восприму этот бред всерьез?
– А что вы можете сделать?
– Знаете, миссис Кауфман, хоть раз в истории «Правды от Барклая» редактор поборется за свой журнал.
– Но как же ваша работа, мистер Анселл?
– Думаете, я боюсь ее потерять?
– Как же сорок долларов, которые вы посылаете матери каждую неделю? – Миссис Кауфман улыбнулась. – Только причешитесь, мистер Анселл. И галстук поправьте.
Я резко повернулся и заключил ее в объятия. Она уже разменяла пятый десяток, и груди у нее были как огромные тыквы.
– Кауфман, старушка, вы у меня лучше всех! – Я от души поцеловал ее в губы.
– А ну прекратите эти глупости! Я все-таки порядочная замужняя дама.
Я причесался, поправил галстук, снял очки. Моя статья – хороша она или плоха – пойдет в февральский выпуск. Я намерен драться до конца.
Миссис Кауфман сунула мне мятую служебку.
– Вот это прихватите. И никогда не полагайтесь на собственную память, особенно здесь. Ладно, удачи вам, маленький Давид.
