– Убей упыря, – вдруг вырвалось у юноши.
Микаэла негромко хихикнула.
– Чист и наивен, – резюмировала Алая Леди, обернувшись к девушке. – Дружочек, если мы, вампиры, такие негодяи, как представляется тебе, неужто ради своих корыстных целей я не убью пару-тройку слабых, подлежащих отбраковке созданий? Неужто я поколеблюсь? Нет, княжич, ни рука у меня не дрогнет, ни клык. Не об этом просишь, не на том настаиваешь. Вампиры убивают вампиров, так же, как и люди – людей. Нет тут ничего особенного. Тем более когда у нас так велики… различия в силе. Слабые завидуют сильным. Сильные презирают слабых. Ничего не меняется.
Она замолчала, чуть покачиваясь на каблуках и глядя юноше прямо в глаза. Микаэла осторожно кашлянула со своей скамейки.
– Госпожа, я боюсь, что время уходит.
– Ты права, Микаэла. – Вампирша сощурилась, словно решаясь на что-то. – Идём, княжич. Ты единственный, кому они поверят. По дороге объясню остальное. И… я рада, что ты тогда остался жив.
* * *
– Нет, Вен! – яростно прошипела Алисанда. – Погоди! Не сейчас! Я должна понять!
Рука мага замерла, уже нырнув под плащ, где скрывался увесистый заплечный мешок, делавший Вениамина похожим на горбуна.
– Это портальное заклятье… – слабым голосом проговорила Корделия, сейчас бледнее смерти. – Но такое… такое… мне даже не вообразить… даже не представить…
Лорд Гримменсхольм покосился на неё снисходительно, но ничего не сказал.
Марион де Сегюр с каменным лицом следила за мелькавшим тут и там ле Вефревелем. Руки её недвижно упали вдоль тела; и сама она словно обратилась в статую – или, скорее, в водоношу, что пытается не расплескать ни единой капли драгоценной влаги. Алхимик, казалось, совсем заскучал – с постным выражением глядел на острые вершины мегалитов – они медленно, но верно наливались багровым огнём, струи его неспешно ползли вниз под поверхностью камня. Сияние рун на гранях угасало, словно проглоченное этим новым, невесть откуда взявшимся пламенем.
«Спаситель всевеликий, какие же мы глупцы, – с запоздалым раскаянием думал Вениамин. – Мы и впрямь попали, как кур в ощип…»
– Вам совершенно не о чем беспокоиться, дражайшие гости, – тонко улыбаясь, оповестил их старый вампир. – Вы хоть и пригласили себя сами, но приглашение я подтвердил. Вас никто не тронет. Вы вернётесь к себе целыми и невредимыми. Мир, впрочем, окажется уже совершенно другим, ну так это обычное дело. Всё тихо-мирно невесть сколько веков, как в Чёрных королевствах или в изначальной Империи, вытесавшей этих красавцев, – он кивнул на мегалиты, – а потом р-раз! – и всё летит в пропасть. Вот и сейчас примерно то же самое. Только, в отличие от обитателей той Империи и тех королевств, мы ничему рухнуть не дадим. Изменение – да, катастрофа – нет.
Древний упырь даже не пытался скрыть возбуждение. Руки его подрагивали, тонкий язык то и дело облизывал бескровные губы.
– Портал, – уже увереннее и громче сказала Корделия. – Исполинский. Алли, они хотят привести сюда…
Лорд Гримменсхольм резко взмахнул рукой. Выстроенные одним ле Вефревелю ведомым способом вампиры дружно уронили белые камни, густо испещрённые символами.
Басовитое гудение стало стремительно нарастать, верхушки мегалитов обратились словно в докрасна раскалённые в гномьем горне железные заготовки. Ощущение было такое, будто дурной зубодёр тащит из тебя разом все тридцать два зуба, расшатывает их огромными щипцами.
– Я готова… – Вениамин не услыхал, скорее угадал по движению губ сказанное де Сегюр.
Алисанда лишь покачала головой. Глаза её горели, кулаки были сжаты – она вперила взор в пространство над вершинами мегалитов, где медленно начинала клубиться лиловая тьма.
– Лорд Гримменсхольм! – перекрывая становящееся уже почти оглушающим гудение, выкрикнула Алисанда. – А ведомо ли тебе, что заклятья мои были с изъяном?! Что я догадывалась – вы попытаетесь смухлевать несмотря ни на что?!
Старый вампир и бровью не повёл.
– Поздно, милейшая госпожа дю Варгас. Блеф ваш очевиден и никого не способен напугать. Недостойно дочери столь почтенного семейства прибегать к подобному. Успокойтесь и внемлите! Взирайте на нашу мощь!
Повзирать и впрямь было на что. С вершин всех двенадцати мегалитов били точно вверх лиловые струи словно бы плотного, клубящегося дыма. Корделия трясущимися руками засунула свой приборчик куда-то в потайной карман, упала на одно колено, зажимая уши ладонями; из носа у неё побежали быстрые карминовые капли.
Лорд Гримменсхольм непроизвольно облизнулся и сглотнул.
Вампиры беспокойно задвигались.
Мастер оглянулся на них, и с прежним спокойствием, не меняя выражения лица, нацелился в ближайших из обоих самострелов.
Тёмно-фиолетовый дым, или туман, или мгла, или чем оно там являлось в действительности, обратился в огромный шар, накрывший вершины мегалитов, яростно светившихся сквозь него.
– Алис? – вполголоса проговорила де Сегюр, хлюпнув носом – у неё, как и у Корделии, по верхней губе бежала пара алых струек.
Алисанда не ответила.
– Санди? – Вениамин уже сознавал, что беда таки пришла, и, наверное, хорошо, что они сейчас здесь, под какой-никакой, но защитой владыки вампиров. За пределами круга мегалитов сейчас будет…
Удар. Глухой, мощный, отозвавшийся мучительной болью в ушах и звоном в голове. Всё пространство подземной каверны затопило яростным лиловым пламенем, оно прошлось по камню, языки его, словно с голодухи, лизали отполированные пол и стены.
Тесная кучка вампиров сдвинулась ещё теснее. Их было много, но места меж мегалитами хватало.
Лиловый шар, громадный пузырь, повис над их головами. По его краям с треском змеились ветвистые белые молнии.
«У них будет только одна попытка, – подумал Вениамин. – Только одна – и без шансов выбраться отсюда».
Алисанда…
Проклятье, эта гордячка скорее даст себя растерзать, чем будет искать спасения в бегстве.
– Корди, открывай…
Вновь грохот. Пошатнулся даже лорд Гримменсхольм, а немало его подданных и вовсе попадало.
Из облака лилового пламени показалась пара исполинских ног, оканчивавшихся здоровенными копытами, словно отлитыми из красного металла. Миг – и гигантский рогатый демон спрыгнул прямо на пол каверны сразу за пределами круга мегалитов.
Он был поистине гигантом, ростом почти вровень с вершинами магических камней, а длинные острые рога поднимались даже выше. В лапищах он сжимал топор, такой же, как тот, что достался Вениамину в качестве трофея.
Чудовище воззрилось чёрными буркалами на толпу вампиров и зарычало, обнажая клыки; замахнулось топором.
Вениамин сжался, однако топор демона, занесённый над рогатой башкой, словно перехватила чья-то невидимая рука.
