– Валяй, – сказал волшебник Мубин.
Тайгер умчался, увернувшись на пороге от возникшего там Преходящего Лося. Тот смотрел на нас по обыкновению немногословно.
– Давайте пока обсудим соревнование у моста, – объявила я. – Предположим худшее, а именно, что до тех пор нам не удастся ни вернуть леди Моугон, ни воспользоваться энергией Диббла. Какие, по-вашему, сложности нам это создаст?
– Все равно будет пятеро против троих, – сказал Мубин. – Мы с Бликсом примерно равны. Он могущественный левитатор, но дуэт Чанго и дейм Корби явно уступает братьям Прайсам. Патрик – очень надежный работяга, и нет такого камня, который он не сумел бы затарить на место. Можно будет даже не выводить Перкинса из резерва. И так их уделаем!
И они занялись техническими деталями, вроде точек приложения силы. Я продолжала слушать, но едва ли вполуха. Технические тонкости все же не для меня, мне от них делается скучно. Колдуны в целом – те еще собеседники. Никак не желают, например, обсуждать красоту и величие ими же наколдованной грозы. Размеры громоздившихся туч и небывалая яркость молний их не волнуют. Мигом сведут всю поэзию к числу строк использованных заклинаний. Прикиньте, вот вы встретили Рембрандта – а он только и способен рассуждать, что о дереве, из которого вырезаны черенки его кисточек!
От нечего делать я стала обводить взглядом комнату и вдруг обратила внимание на Преходящего Лося. Вот тут мои глаза неожиданно сузились! Сколько мы его помнили, он просто торчал где-нибудь в углу и ничем особенным не занимался. А тут он вдруг начал истаивать, а потом перенесся – но не на другой конец гостиницы, как обычно бывало, а поближе к леди Моугон, высившейся во всем великолепии белоснежного алебастра. Вот Лось пристально всмотрелся в искрящуюся белизну… тряхнул рогами… и рассеялся.
– Вы это видели?!
– Видели что? – спросил Мубин, только-только приступивший к обсуждению малоизвестных подробностей Шестой аксиомы Зорффа.
– Лося! Он сейчас изучал леди Моугон так, словно… словно он знал!
– Лось – это заклинание, написанное с использованием Протокола Эмуляции Разумности Мандрейк,
[32] – сказал Полноцен. – Подобно кваркозверю, он являет весьма убедительные доказательства сознательной деятельности. Но мы не можем доподлинно знать, являются ли они в самом деле живыми или нас просто заставляют так думать.
Я уже открыла рот для ответа, но тут в дверях Пальмового Дворика появился Тайгер. Он поманил меня рукой, и я, извинившись, поспешно вышла к нему. Продолжать подобный разговор о кваркозверях мне все равно было противно.
– Что, – спросила я, – опять проблемы?
– Возможно, – сказал он. – Только что позвонил Патрик из Ладлоу. Говорит, перебрал энергии, пока с дубом возился. Просит, чтобы подъехал кто-нибудь из волшебников и помог ему выпутаться.
– Если он перебрал, почему не послать Перкинса? – сказал Мубин, к которому я обратилась за помощью. – Вот уж кто лучше всех знает, как вбирать энергию, вместо того чтобы использовать с толком…
Перкинс охотно согласился помочь. Ему не терпелось поскорее начать карьеру волшебника. Так что несколькими минутами позже мы с ним и с Тайгером уже спешили к «Фольксвагену». Тайгер нес с собой частично надутый мусорный мешок – это был способ перемещения, которым Таинственный Икс пользовался за пределами Башен Замбини. Когда вы по большей части представляете собой энергетическое поле, причем неведомой природы, вас может развеять даже слабенький ветерок. Оно вам надо?
– Не высадишь нас у зоопарка? – попросил Тайгер. – Мне типа кажется, что Таинственный Икс как бы не против помочь нам с этой заморочкой, ну, я про РУНИКС, только хочет сперва взглянуть на маленького дутеныша базонджи…
У Таинственного Икс был свой способ общения. Словами он не пользовался – просто засылал идеи непосредственно вам в голову. Зря ли Перкинс столько времени с ним провел, советуясь по вопросам суггестологии! (Если не верите в существование Таинственного Икс, можете считать, что Перкинс просто сидел в пустой комнате, медитируя в одиночку.)
– Вот уж не думала, что Икс у нас любитель зоопарков, – сказала я, усаживаясь за руль. – С другой стороны, маленький базонджи такая лапочка! Сплошь длинные ноги и розовый носик…
Пересадка дубов
Я высадила Тайгера с Таинственным Икс возле Херефордского зоопарка. Увы, там не имелось ни слонов, ни пингвинов, так что от вселенского позора наш зверинец спасало только обладание несколькими видами животных, созданных не эволюцией, а с помощью магии. Некогда, во дни мало чем ограниченного могущества, чародеи класса суперграндмастер выделывались друг перед дружкой, творя странные и удивительные существа. Всего было известно семнадцать таких «неэволюционных» животных, из них до нашего времени уцелело лишь восемь. Херефордский зоопарк располагал четырьмя, и тут нам не было равных. У нас обитала единственная пара базонджи, размножавшаяся в неволе (если кто не знает, это нечто вроде шестиногого окапи), два подвида шридлу, гладкий и сладкий, или десертный (этот второй являлся съедобным). Здесь же обитал и единственный когда-либо пойманный тральфамозавр; после того как он слопал прежнего Ловца, его вольер был капитально перестроен. Небольшую коллекцию завершал фрэззл по имени Дельвин. Это был не просто единственный экземпляр, живший вне своих природных мест обитания (сырых низин Норфолка), но также и единственный, кому такая жизнь нравилась.
Еще в зоопарке когда-то держали кваркозверя, но он так пугал посетителей, что его убрали с глаз подальше.
– Держи, это тебе на такси до дома, – сказала я Тайгеру. – Да смотри, чек взять не забудь. И если водила потребует доплату за Икса – не ведись!
Тайгер заверил меня, что ни в коем случае не поведется, и попросил добавить шестипенсовик на мороженое. Я распрощалась с ним и взяла курс на Хольм-Лэйси, где располагались загородные владения полковника Блох-Дрэйна.
– «Перебрать энергии» – это как? – спросил Перкинс, когда мы выезжали из Херефорда.
– Суть магического искусства состоит в перенаправлении потоков магической энергии, которые незримо вихрятся всюду вокруг, – ответила я. – Чтобы собрать и сфокусировать требуемую силу, в большинстве случаев нужно искусство и сосредоточение. Однако бывает и так, что магическая энергия налетает таким стремительным и мощным потоком, что ее не удается как следует «переварить».
