Визенталь резко критиковал те назначения, которые делал Крайский, и те союзы, которые он заключал. Первая волна критики обрушилась на социалиста в 1970 году, когда он, заняв пост канцлера, включил в состав своего правительства четверых бывших нацистов. В дальнейшем Визенталь осуждал его за сотрудничество с Фридрихом Петером, главой либеральной партии, в рядах которой было немало бывших слуг рейха. Как только Крайский склонился к тому, чтобы назначить Петера вице-канцлером, Визенталь распространил информацию о службе лидера либералов в айнзацгруппе СС, убивавшей евреев. Петеру пришлось оправдываться: он действительно состоял в эскадроне смерти, но в убийствах не участвовал.
Рассерженный Крайский назвал Визенталя «еврейским фашистом» и «мафиози»,
[711] добавив, что он «реакционер, какие встречаются среди нас, евреев, точно так же, как убийцы и шлюхи».
[712] Едва ли не теми же словами, какие сам Визенталь десятилетие спустя бросил в адрес Всемирного еврейского конгресса, Крайский обвинил его в том, что он зарабатывает себе на жизнь, «трубя на весь мир, будто Австрия – антисемитская страна».
[713]
По некоторым сведениям, канцлер угрожал Визенталю закрытием его Центра исторической документации по еврейскому вопросу, а в довершение всего подхватил распространяемые польским коммунистическим правительством слухи о том, что Визенталь некогда с ними сотрудничал. Этого обвинение Крайскому потом пришлось опровергнуть, чтобы Визенталь отказался подавать на него в суд за клевету.
Бесспорно, ненависть Визенталя к канцлеру и его единомышленникам-социалистам способствовала развитию у него симпатии к Народной партии. Связь с нею он всегда отрицал, однако оппоненты, среди которых были Илай Розенбаум и Беата Кларсфельд, не слишком верили подобным заявлениям. Когда же разразился скандал вокруг Вальдхайма, обвинения, выдвинутые Всемирным еврейским конгрессом против кандидата в президенты, а заодно и против предполагаемого защитника последнего, поддержала не только Беата. Сам Визенталь вспоминал: «Серж Кларсфельд, выступая на французском телевидении, прямо-таки набросился на меня».
[714]
Однако даже те, кто одобрял позицию Всемирного еврейского конгресса, зачастую не спешили соглашаться с Розенбаумом, утверждавшим, будто Визенталь что-то скрыл в 1979 году, когда израильтяне попросили его навести справки относительно тогдашнего генсека ООН. Историк Херцштейн, перед которым ВЕК поставил ту же задачу (изучить факты военной биографии Вальдхайма), отметил, что в подконтрольном США берлинском архиве доверенному лицу Визенталя сообщили, будто австрийский политик не числился ни в рядах СС, ни в членах НСДАП. «Внимательно изучив предоставленный ему отчет, Визенталь, не греша против истины, ответил израильтянам, что в Берлинском центре документации не обнаружено ничего компрометирующего»,
[715] – говорит Херцштейн.
О принадлежности Вальдхайма к кавалерийскому штурмовому отряду и нацистской молодежной лиге Визенталь, по словам американского историка, знать не мог, поскольку указанные группы не были внесены в реестр нацистских организаций берлинского архива, и сведений об их членах там не имелось. В этом убедились и те, кто занялся изучением военной биографии Вальдхайма семью годами позднее.
Другой историк, Питер Блэк (в восьмидесятые он работал во Всемирном еврейском конгрессе, а теперь является одним из ведущих научных сотрудников вашингтонского Мемориального музея холокоста) с похвалой отзывается об исследовательской работе, проделанной Розенбаумом, но, как и Херцштейн, утверждает, что Визенталь ничего не скрывал. «Не могу себе представить, чтобы он состоял в каком-то заговоре и вообще руководствовался недобрыми побуждениями», – говорит Блэк. Вероятно, «охотник за нацистами» просто изучил личное дело Вальдхайма «не слишком тщательно» и решил, что тот «принадлежал к немалому числу германских офицеров, которые умудрялись числиться, где положено, и в то же время оставаться в стороне».
[716]
По мнению Блэка, Визенталь не имел оснований воспринимать сам факт военной службы Вальдхайма как тревожный признак, потому что до конца восьмидесятых годов историками еще не был детально изучен вопрос об участии солдат вермахта в преступлениях против человечества на оккупированных территориях Греции, Югославии и Советского Союза.
Невзирая ни на какие доводы в защиту кумира своей юности, Розенбаум не желал отказываться от пылких обвинений в его адрес. В ходе баталии между Визенталем и Всемирным еврейским конгрессом многие получили раны, которые, возможно, до сих пор не зажили. С одной стороны, это был скандал в кругу «охотников за нацистами». С другой – очередной раунд их борьбы с теми, кто служил Третьему рейху.
Глава 15
Погоня за призраками
…На этой промежуточной станции невинные ждут своего мучителя, чтобы выдать ему маленькую порцию мести. Бог говорит, что месть полезна человеческой душе.
[717]
У. Голдман. «Марафонец»
Если верить всему, что пишут, то, «охотники за нацистами», как правило, не ограничивались «маленькими порциями мести». В 2007 году Дани Баз, отставной полковник израильских военно-воздушных сил, опубликовал на французском языке книгу «Ни забвения, ни прощения: По следам последних нацистов» (Ni oubli ni pardon: Au coeur de la traque du dernier nazi), определив ее жанр как мемуары. Вскоре она вышла на английском под названием «Тайные палачи: Потрясающая правдивая история карательного отряда, который выслеживал и убивал нацистских военных преступников» (The Secret Executioners: The Amazing True Story of the Death Squad Who Tracked Down and Killed Nazi War Criminals).
В то время еще продолжались поиски Ариберта Хайма – одного из наиболее известных нацистских убийц, которым после войны удалось сбежать. Уроженец Австрии, он работал врачом в Маутхаузене, где и получил заслуженное прозвище «доктор Смерть». Хайм убивал евреев инъекциями бензина и других отравляющих веществ в сердце, а также производил крайне жестокие опыты, в частности удалял органы здоровых заключенных, которые после этого умирали прямо на столе.
[718] Неудивительно, что впоследствии его разыскивали все, начиная с германского правительства и кончая Центром Симона Визенталя (в списке беглых нацистских преступников, составленном этой организацией, «доктор Смерть» занимал одну из первых строк). Но Баз сделал шокирующее заявление: на протяжении четверти века поиски Хайма были не чем иным, как погоней за призраком.
