– Отлично! – с саркастической улыбкой бросил я. – Кажется, это была плохая идея! – Я повернулся к Герцогине. – Давай-ка потолкуем с капитаном.
Вернувшись на мостик, я спросил капитана, что произошло.
– Будь все проклято! – прорычал он. – Я же приказал этим недоумкам не спускать плот на воду, прежде чем… – Марк помолчал, стараясь взять себя в руки.
– Ладно, – пробормотал он. – Слушайте меня внимательно. Из двух двигателей работает только один. Если и он выйдет из строя, яхту попросту опрокинет. Оставайтесь здесь. Если яхта перевернется, прыгайте за борт и попытайтесь отплыть как можно дальше, иначе она потянет вас за собой вниз. Постарайтесь удержаться на поверхности. Вода теплая, во всяком случае, достаточно теплая для того, чтобы продержаться довольно долго. В пятидесяти милях от нас итальянский эскадренный миноносец, он идет к нам на максимальной скорости. Скоро вернется вертолет с группой спасателей. На катера береговой охраны не стоит рассчитывать – слишком сильное волнение.
– Наверное, нужно спуститься вниз, – предложил я, – рассказать все это остальным?
– Нет уж, – покачал головой капитан. – Вы двое останетесь здесь. Мы можем пойти ко дну в любой момент, поэтому я хочу, чтобы вы были вместе. – Он повернулся к помощнику. – Спуститесь вниз и объясните все гостям.
Полчаса спустя, когда яхта сидела в воде уже почти по самый фальшборт, прилетел другой вертолет – только теперь это была уже не береговая охрана, а спецназ итальянского военно-морского флота.
– Итак, – со слабой улыбкой проговорил капитан Марк, – действуем следующим образом. Они с помощью лебедки спустят на палубу одного из своих бойцов, но велели, чтобы мы предварительно сбросили за борт наш вертолет, чтобы освободить место для спасателя.
– О господи! – охнула Герцогиня.
– Шутите, да? – с недоверчивой усмешкой переспросил я.
– Нет, – вздохнул капитан. – К сожалению, я серьезно. Хочу снять это на видео – для потомков.
Джон остался на мостике, а мы с капитаном Марком в сопровождении двоих матросов и Роба поднялись на вертолетную площадку. Там капитан передал видеокамеру одному из матросов, а сам быстро отцепил тросы, удерживавшие вертолет на месте. После чего, заставив меня встать перед вертолетом, положил руку мне на плечо.
– Все готово, – прокричал он матросу. А потом обернулся ко мне:
– Будьте добры, пару слов на камеру!
– Привет, – покорно сказал я, глядя в объектив. – Смотрите, как мы сейчас столкнем наш вертолет в Средиземное море. Здорово, правда?
– Да уж! – с энтузиазмом подтвердил капитан. – Первый случай за всю историю яхтенного судоходства. И этим достижением мы целиком и полностью обязаны владельцу яхты «Надин»
.
–Точно, – перебил я. – И если нам всем суждено погибнуть, хочу, чтобы все знали: это я несу ответственность за то, что мы вышли в море. Капитан Марк действовал согласно моему преступному приказу, так что он заслуживает, чтобы его похоронили с почестями.
На этом шоу закончилось. Капитан Марк повернулся ко мне.
– Ладно, теперь ждем, когда очередная волна ударит яхту в борт. Она накренится, и тут мы все разом навалимся и столкнем вертолет за борт…
Не успел он договорить, как яхта резко накренилась вправо. Мы с криками стали толкать вертолет – он пополз по площадке и со скрежетом рухнул в воду. Громкий плеск – и через десять секунд от него не осталось и следа.
Через пару минут на том месте, где стоял вертолет, собралась толпа из семнадцати человек. Капитан с помощником оставались на мостике, пытаясь удержать яхту на плаву. А в сотне футов над нашими головами, ревя двигателем, завис «Чинук». Выкрашенный в цвет хаки военный вертолет поражал своими чудовищными размерами. Даже на таком расстоянии из-за рева его двигателей мы на какое-то время оглохли.
Один из спасателей выбрался наружу и заскользил по металлическому тросу вниз. На нем был прорезиненный костюм для подводного плавания с плотно прилегающим к голове капюшоном, за спиной болтался рюкзак, а к ноге, как мне показалось, было пристегнуто что-то вроде ружья для подводной охоты. Ветром его мотало из стороны в сторону так, что у меня закружилась голова. Оказавшись в тридцати футах над нами, он отстегнул ружье – раздался слабый щелчок, и в палубу возле наших ног вонзился гарпун. А секунд через десять он уже был на палубе – стоял и широко улыбался, подняв большие пальцы вверх. Похоже, парню было весело.
Вскоре нас одного за другим подняли на борт вертолета. Суеты, конечно, хватало – как и положено, решено было сначала поднять женщин, но тут вдруг Росс, этот храбрец, ошалев от страха, попытался отпихнуть Офелию и матросов и ринулся к спецназовцу. Он повис у парня на шее, обхватив его руками и ногами, словно обезьяна на пальме, и потребовал, чтобы его подняли первым. Мы с Робом возликовали – этого было вполне достаточно для того, чтобы мы могли теперь травить Росса до конца его никчемной жизни.
Зато капитан Марк предпочел остаться со своей яхтой. Последнее, что я успел увидеть прежде, чем вертолет, сделав последний круг, набрал высоту, была макушка капитана, прыгающая, словно поплавок, между исполинских волн.
В том, чтобы быть спасенным итальянцами, есть свои преимущества. Первым делом в таких случаях они кормят вас до отвала и поят красным вином, а потом тащат танцевать. На борту итальянского эсминца нас всех приняли, словно рок-звезд, решивших оказать честь итальянскому военному флоту. Моряки оказались ребята что надо – очень скоро мы с Робом, перемигнувшись, перестали стесняться и вытащили кваалюд. Слава богу, капитану Марку не дали утонуть – его вытащил из воды подоспевший катер береговой охраны.
Последнее, что я помню, – это как капитан эсминца и Герцогиня волоком тащат меня в лазарет. Уложив меня и заботливо подоткнув одеяло, капитан попытался втолковать мне, что итальянское правительство подняло страшный шум вокруг экспедиции по нашему спасению – хороший пиар, надо признать, – и теперь он к нашим услугам и готов доставить нас в любой пункт средиземноморского побережья, так что выбор за нами. Что касается его самого, то он рекомендовал бы нам отель «Кала-ди-Вольпе». Лучше, по мнению капитана, трудно что-то найти. Подняв оба больших пальца вверх, я охотно согласился.
– Везите… вези мня на Сс…сардинию, – заплетающимся языком попросил я.
Проснулся я уже на Сардинии, эсминец стоял на рейде Порто-Черво. Мы все, восемнадцать человек, столпились на верхней палубе, благоговейно глядя, как толпы сардинцев приветливо машут нам руками с берега. Не меньше дюжины репортеров, операторы, не выпускающие из рук свои тяжеленные камеры, отчаянно толкались, чтобы заснять, как полоумные американцы, вышедшие в море в восьмибалльный шторм, один за другим сходят на берег.
Перед тем как распрощаться с командой эсминца, мы тепло поблагодарили своих спасителей и даже обменялись с ними телефонами. И попросили непременно заезжать в гости, если они когда-нибудь окажутся в Штатах. Я со своей стороны предложил им денег – за их мужество и героизм; к их чести следует сказать, что все как один отказались наотрез. Потрясающие люди, самые настоящие герои – в полном смысле этого слова!
