Через секунду на кухню ворвалась Герцогиня.
– Боже милостивый! Что опять произошло? Это что – был взрыв?! —перепуганная насмерть, она хватала воздух ртом.
– Ничего страшного, – пробормотал я. – Просто хотел испечь пирог… и нечаянно уснул.
Последнее, что я помню, были ее слова:
– Завтра рано с утра я переезжаю к маме.
Последней моей мыслью было – чем раньше, тем лучше!
Глава 36
Тюрьма, психушка, смерть
На следующее утро – точнее, через пару часов – я проснулся у себя в кабинете. Что-то теплое мягко касалось моего носа и щек.
Ааахх… как приятно… Значит, Герцогиня снова со мной… она умывает меня – ласково, словно моя мама.
Я открыл глаза – увы, это была Гвинн. В руках у нее было белое банное полотенце (чудовищно дорогое, насколько я помню); смочив его теплой водой, она осторожно смывала с моего лица корку из крови и кокаина.
Я улыбнулся ей – Гвинн была одной из немногих, кто остался верен мне. Но могу ли я безоговорочно ей доверять? – напряженно размышлял я, снова закрыв глаза. Да, могу. Без сомнения. Для Гвинн моя душа была как открытая книга. Даже если Герцогиня бросит меня, Гвинн по-прежнему будет здесь – станет заботиться обо мне, поможет растить детей.
– С вами все в порядке? – озабоченно спросила моя красавица-южанка.
– Да, – прокаркал я. – А что вы тут забыли в воскресенье? По-моему, вы сейчас должны быть в церкви.
По губам Гвинн скользнула грустная улыбка.
– Миссис Белфорт позвонила – попросила приехать и присмотреть за детьми. Ну-ка, поднимите руки – я принесла вам чистую футболку.
– Спасибо, Гвинн. Что-то я проголодался. Не могла бы ты?..
– Вот они, ваши хлопья, ждут вас, – Гвинн кивнула на подставку из зеленого мрамора, на которой совсем недавно красовалась статуэтка. – Именно такие, как вы любите.
Вот это обслуживание! Жалко, Герцогиня этого не видит!
– А где Надин? – осторожно поинтересовался я.
– Наверху, собирает вещи, – Гвинн поджала губы. – Сказала, уезжает к матери.
От этих слов у меня вдруг мучительно засосало под ложечкой. Ощущение было такое, словно чья-то рука скрутила в тугой узел желудок с кишками и безжалостно тянет наружу. К горлу подкатила тошнота – я даже испугался, что меня сейчас вырвет.
– Я сейчас, – отшвырнув стул, я ринулся вверх по лестнице. Ярость разгоралась во мне с быстротой лесного пожара.
Спальня была на самом верху. Дернув за ручку, я обнаружил, что дверь заперта, и забарабанил в нее кулаками.
– Впусти меня, Надин! – нет ответа. – Это и моя спальня тоже! Впусти меня, я сказал!
Наконец в замке повернулся ключ. Однако дверь так и оставалась закрытой. Распахнув ее, я ворвался в спальню. Первое, что я увидел, был стоявший на постели саквояж с аккуратно уложенными вещами. Герцогини нигде не было. Саквояж был шоколадно-коричневый, весь покрытый логотипами Луи Вюиттон. Стоил чертову пропасть денег…
моих денег!
Именно в этот момент Герцогиня вынырнула из огромной, размером примерно со штат Делавэр, гардеробной, в которой она держала исключительно обувь, – в каждой руке у нее было по обувной коробке. Она даже не посмотрела в мою сторону и принялась запихивать коробки в саквояж. Покончив с этим, она повернулась на каблуках и снова скрылась в гардеробной.
– Куда это ты собралась? – рявкнул я.
Герцогиня смерила меня презрительным взглядом.
– Сказала же, к маме. Не могу смотреть, как ты убиваешь себя у меня на глазах. Короче, с меня довольно.
Кровь ударила мне в голову с такой силой, что зашумело в ушах.
– Надеюсь, ты понимаешь, что я не позволю тебе взять с собой детей?!
– Дети останутся с тобой, – невозмутимо ответила она. – Я уеду одна.
Этого я не ожидал. Почему это она решила оставить детей? Или… а вдруг это какой-то особо коварный план? Ну конечно! Хитрости и коварства ей не занимать.
– Думаешь, я такой дурак, да? Думаешь, я не понимаю, что стоит мне только заснуть, как ты мигом вернешься, чтобы выкрасть детей?
Надменно выпятив губу, Герцогини окинула меня пренебрежительным взглядом.
– Даже не знаю, что на это сказать, – и она снова направилась в гардеробную.
Решив, что я до сих был слишком мягок с ней, я решил взять более жесткий тон:
– Интересно, с чего ты решила, что можешь прихватить с собой все это барахло? Нет, если ты уйдешь от меня, то уйдешь в том, в чем пришла! Тебе ясно, шлюха?
Похоже, удар попал в цель! Герцогиня подпрыгнула, как ужаленная.
– Ах ты, негодяй! – завопила она. – Да ты вообще не заслуживаешь такой жены, как я! Вспомни, сколько я нянчилась с тобой! Я родила тебе двоих чудесных детей, шесть лет, мать твою, плясала вокруг тебя – шесть долгих лет! И все эти годы я была тебе верной женой – ни разу даже не посмотрела на сторону. И что я получила взамен? Сколько раз за эти годы ты изменял мне? Ты… ты просто кусок дерьма! Так что пошел!
– Можешь говорить все, что хочешь, – я сделал глубокий вдох. – Но если ты уйдешь от меня, то в одной рубашке.
Это было сказано спокойно, но в моем тоне, надеюсь, слышалась угроза.
– Неужели? И что ты сделаешь, хотелось бы знать? Бросишь мои вещи в огонь?
А что, гениальная мысль! Схватив саквояж, я с размаху швырнул его в газовый камин – ворох разноцветных тряпок, разлетевшись в разные стороны, накрыл собой декоративные дрова, только и дожидавшиеся, когда кто-нибудь включит горелку. Я обернулся к Герцогине – оцепенев от ужаса, она смотрела на меня широко раскрытыми глазами.
Решив, что этого мало, я кинулся в гардеробную и принялся вышвыривать оттуда все подряд – стопки белья, пуловеры, юбки, брюки, сорвал с вешалок аккуратно развешанные платья, потом собрал все это в охапку и торжественно водрузил поверх той кучи, что уже красовалась в камине.
После чего снова посмотрел на Герцогиню. Видимо, ее наконец проняло – на глазах появились слезы. И все же мне этого было недостаточно – я хотел, чтобы она извинилась. Стиснув зубы, я направился к столику, где стояла ее шкатулка с украшениями. Схватив ее, я вытряхнул все побрякушки в камин. Потом подошел к стене, положил палец на кнопку, которой включалась горелка камина, и снова посмотрел на Герцогиню. Лицо ее было залито слезами.
– Да пошла ты! – прорычал я. И нажал кнопку.
Через мгновение одежда Герцогини и все ее драгоценности были охвачены пламенем.
Не сказав ни слова, она повернулась и очень спокойно вышла из комнаты, бесшумно прикрыв за собой дверь. Я уставился в огонь.
Да пошла она!Я был в бешенстве. Ишь чего вздумала… пугать меня! Решила снова обвести меня вокруг пальца! Я смотрел в огонь, пока под окнами не послышался шорох гравия. Стряхнув с себя оцепенение, я кинулся к окну – и увидел, как ее черный «рэйнджровер» скрылся за воротами.
