– Терроризировать мою жену? – перебил я. – Что ты хочешь этим сказать? Как они могут втянуть в это Надин? Она не сделала ничего плохого, если не считать того, что тратит много денег. – Одна только мысль о том, что Надин может оказаться под колпаком ФБР, привела меня в небывалое отчаяние.
В голосе Бо появились нотки психиатра, уговаривающего своего пациента не прыгать с крыши:
– Успокойся, друг. Коулмэн не из тех, кто развязывает тотальную травлю. Я только хотел сказать, что нередко агенты давят на мужей, преследуя их жен. Но это невозможно в твоей ситуации, потому что Надин никаким боком не причастна к твоему бизнесу, правда?
– Разумеется, непричастна! – возмущенно подтвердил я, быстро припоминая все основные сделки, чтобы еще раз убедиться в том, что сказал правду. Увы, я, кажется, ошибся. – Ну, честно говоря… я провел пару сделок на ее имя, но там не было ничего серьезного. Я бы так сказал: за ней,
в общем и целом,ничего нет. И я ни за что не допущу, чтобы ее втягивали в это дело, Бо. Скорее я признаю себя виновным, и пусть меня упрячут на двадцать лет, чем позволю им предъявлять обвинения моей жене.
– Как и любой настоящий мужчина, – медленно кивнул Бо. – Я к тому, что им это отлично известно, и они могут расценивать это как твое слабое место. Опять же, мы тут опережаем события. Следствие пока что в самом начале и пока больше похоже на поиск хоть каких-нибудь «жареных» фактов. Если тебе повезет, Коулмэн наткнется на что-нибудь еще, не связанное с тобой, и тогда у него пропадет к тебе всякий интерес. Просто будь осторожен, друг, и все будет в порядке.
– Можешь на это рассчитывать, – кивнул я.
– Вот и хорошо. Ну, Барсини будет здесь с минуты на минуту, так что давай повторим несколько основных правил. Во-первых, ничего не говори о своем деле. Об этом не сейчас. Сегодня встречаются друзья, чтобы весело поболтать о том о сем. Ни слова о следствии или о чем-нибудь в этом роде. Сегодня твоя задача завязать с ним приятельские отношения. И помни, мы здесь не за тем, чтобы попытаться заставить этого парня дать тебе информацию, которую он не имеет права разглашать, – Бо в очередной раз энергично потряс головой. – Правда состоит в том, что, если Коулмэну и впрямь втемяшится в башку засадить тебя, Барсини ничего не сможет сделать. И только в том случае, если у Коулмэна нет на тебя ничего серьезного и он лишь валяет дурака, Барсини может сказать: «Послушай, я знаю этого парня. Он не так уж плох, почему бы тебе не оставить его в покое?»
И помни, друг, меньше всего сейчас нужно, чтобы тебя обвинили в попытке подкупа агента ФБР. За это тебя надолго засадят. – Тут Бо поднял брови и добавил: – Но, с другой стороны, мы все-таки можем получить от Барсини кое-какую информацию. Видишь ли, дело в том, что этот Коулмэн, возможно, захочет, чтобы ты узнал кое-что, и тогда он использует Барсини, чтобы передать тебе информацию. Как знать? Может, ты и впрямь подружишься с Барсини. На самом деле, он отличный парень. Да, он псих ненормальный, но кто из нас не бывает таким?
– Я не из тех, кто любит осуждать ближнего, Бо, – кивнул я. – Терпеть не могу таких критиканов. Мне кажется, это худший сорт людей. Ты согласен?
– А то! – подмигнул Бо. – Я знал, что ты правильно меня поймешь. Поверь мне, этот Барсини вовсе не типичный агент ФБР. Он бывший спецназовец из морской пехоты или из военно-морской разведки, не могу сказать наверняка. Но одну вещь ты должен знать о нем непременно – он заядлый дайвер, и это ваше общее увлечение. Можешь пригласить его на твою яхту или что-нибудь в этом роде, особенно если вся эта история с Коулмэном окажется ерундой. Иметь друга в ФБР никогда не помешает.
Я улыбнулся Бо и едва удержался, чтобы не поцеловать его, перегнувшись через стол. Вот это боец! Это качество в нем было поистине бесценным! Сколько я платил ему от «Стрэттон» и от себя лично? Около полумиллиона долларов в год, а может, и больше. Но он того стоил.
– Что этому парню известно обо мне? – спросил я. – Он знает, что я под следствием?
– Нет, – покачал головой Бо. – Я вообще очень мало говорил ему о тебе. Мол, ты мой хороший клиент и хороший друг. Кстати, это чистая правда. Именно поэтому я и пригласил сюда Барсини.
– Не думай, что я этого не ценю, Бо, – в тон ему ответил я. – Я никогда не забуду…
– Вот он, – оборвал меня Бо, показывая в окно на подходившего к ресторану мужчину лет сорока. Он был ростом около шести футов и двух дюймов, весом где-то двести двадцать фунтов. Когда он вошел, я разглядел его лучше: очень короткая стрижка «ежиком», грубоватые черты лица, пронзительные карие глаза и неправдоподобно квадратная нижняя челюсть. Казалось, он сошел с вербовочного плаката самого ультраправого толка.
– Большой Бо! – воскликнул человек, меньше всего на свете похожий на агента ФБР. – Дружище! Что это ты задумал? Где ты откопал этот чертов ресторан? Бог ты мой! Бо, да в этом захолустье так и кажется, что сейчас начнется стрельба! – он склонил голову набок и многозначительно поднял брови: – Впрочем, меня это не касается, я стреляю только в грабителей банков, так ведь?
Это безумное замечание, сопровождаемое теплой улыбкой, было явно предназначено лично мне.
– Должно быть, ты и есть тот самый Джордан, – сказал Барсини. – Что ж, приятно познакомиться, старина. Бо говорил мне, у тебя есть классная яхта. А еще он сказал, что ты любишь нырять. Дай пожать тебе руку.
Он протянул мне руку, я с готовностью протянул свою, немало подивившись тому, что его лапа оказалась раза в два больше моей. Пожимая мне руку, он едва не выдернул ее из плечевого сустава, потом выпустил ее из своих клещей, и мы все снова уселись.
Я хотел было продолжить тему дайвинга, но специальный агент «Псих» не дал мне такой возможности.
– Ну, скажу я вам, – громко и напористо заговорил он, – вот так квартальчик! Самая настоящая помойка.
С отвращением покачав головой, он откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу, отчего стала сразу заметна громадная пушка на поясе.
– Тут я с тобой согласен, дружище, – согласился Бо. – Знаешь, сколько народу я арестовал, когда работал в этом районе? Если я скажу тебе, не поверишь. И половину из них уже не в первый раз. Помню, один парень размером с громадную гориллу подкрался ко мне сзади и ударил по башке крышкой от мусорного бака. Я чуть не отключился, а он набросился на моего напарника и одним ударом вырубил его.
– И что потом случилось с тем парнем? – спросил я, подняв брови. – Ты его поймал?
– Само собой, – почти обиженно фыркнул Бо. – Меня-то он не вырубил, только оглушил. Но я быстро пришел в чувство и, схватив ту же крышку от бака, стал изо всех сил лупить его по башке. Черепушка у него оказалась крепкой, словно кокосовый орех, – Бо пожал плечами и закончил: – Выжил-таки.
– А вот это ты зря! – неодобрительно заметил агент Барсини. – Ты слишком мягок, Бо. На твоем месте я бы глотку ему вырвал и засунул ему же в рот! Знаешь, это делается одним движением руки, не успеваешь даже кровью запачкаться. И звук при этом такой, словно пробка от шампанского выскочила!
