– А что это вы тут делаете?
Боже мой! Вот неожиданный облом!
– Я думал, ты сегодня вечером объезжаешь свою Надежду, – я постарался изобразить упрек.
– А-а-а-а-пчхи! – чихнула наездница, переступив с ноги на ногу. – Меня сегодня так прихватила аллергия, что я…я... а-а-а-а-пчхи! – она снова чихнула. – Пришлось отменить тренировку.
– Здорово, Герцогиня! – Дэнни, потеряв осторожность, обратился к моей жене так, как ее имели право называть только домашние.
– Еще раз назовешь меня Герцогиней, Дэнни, и я вылью твое чертово саке тебе на голову! – огрызнулась Герцогиня и повернулась ко мне: – Пойдем, мне надо с тобой кое о чем поговорить.
С этими словами она развернулась и направилась к длинной изогнутой полукругом кушетке напротив теннисного мини-корта, недавно превращенного в демонстрационный зал ее последнего увлечения – дизайн одежды для беременных.
Мы с Дэнни покорно слезли с тренажеров.
– Ты уже что-нибудь чувствуешь? – шепотом спросил его я.
– Пока ничего, – так же шепотом ответил он.
– Сегодня я разговаривала с Хизер Голд, – сказала Герцогиня. – Она считает, пора сажать Чэндлер в седло. Так что я хочу купить ей пони, – она энергично кивнула, подчеркивая свои слова. – Тут есть один очень милый пони и к тому же не слишком дорогой.
– Сколько? – спросил я, усаживаясь рядом с Герцогиней и размышляя о том, как это Чэндлер будет учиться ездить верхом, если она и ходить-то как следует еще не научилась.
– Всего семьдесят тысяч долларов! – с победной улыбкой ответила герцогиня. – Здорово, правда?
Ну, подумал я, если ты согласишься заняться со мной сексом, пока я под кайфом, я с радостью куплю для тебя этого невменяемо дорогого пони, но вслух сказал, закатив глаза:
– Вот это да! Я и не знал, что пони нынче такие дорогие.
Герцогиня заверила меня, что в наши дни это более чем приемлемая цена для пони, и ласково прижалась ко мне, стараясь, чтобы я почувствовал запах ее духов.
– Ну пожалуйста, – обезоруживающе промурлыкала она. – А я за это всегда буду твоим лучшим другом.
В этот момент на верху лестницы появилась Джанет с широкой улыбкой на лице.
– Всем привет! Что это вы тут делаете?
Взглянув на Джанет, я ответил:
– Спускайся к нам и присоединяйся, черт побери, к нашей вечеринке!
Судя по всему, она не расслышала в моих словах сарказма, и спустя пару мгновений герцогиня уже завербовала ее на свою сторону, и они вдвоем начали рассуждать о том, как чудесно будет выглядеть Чэндлер верхом на пони в прелестном маленьком английском костюме для верховой езды, который герцогиня могла бы заказать… не будем говорить, за какие деньги.
Почувствовав благоприятный момент, я прошептал герцогине, что если она пройдет вместе со мной в ванную комнату и позволит мне трахнуть ее сзади, то я с превеликим удовольствием специально поеду завтра – как только кончится одиннадцатичасовой показ «Острова Гиллигана» – в конюшню и куплю этого пони. В ответ она прошептала:
– Прямо сейчас?
Я утвердительно кивнул и трижды быстро-быстро повторил:
– Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!
Герцогиня улыбнулась и кивнула. Мы вдвоем удалились ненадолго в ванную комнату.
Без особых церемоний я нагнул ее над раковиной и грубо вошел в нее без единой капли смазки.
– Ай! – вскрикнула она, снова чихнула и закашлялась.
– Будь здорова, любовь моя, – сказал я, быстро двигая бедрами взад-вперед. Через несколько секунд пришел бешеный оргазм. От начала до конца все заняло не больше минуты.
Герцогиня повернула свою хорошенькую головку и спросила:
– Это что – все? Ты кончил?
– Угу, – ответил я, потирая кончики пальцев. Покалывания все еще не было. – А ты нет? Почему бы тебе не подняться к себе и не попробовать кончить с помощью вибратора?
Все еще опираясь руками на раковину, она спросила:
– Почему тебе так не терпится избавиться от меня? Я знаю, вы с Дэнни что-то затеяли. Что?
– Ничего. У нас просто деловой разговор, милая, вот и все.
– Пошел ты к черту! – сердито воскликнула Герцогиня. – Ты врешь, я знаю!
Одним быстрым движением она резко выпрямилась, и я отлетел к двери, с силой стукнувшись о нее. Потом Герцогиня натянула свои рейтузы, сердито чихнула, посмотрела в зеркало, поправила волосы и, оттолкнув меня в сторону, вышла.
Спустя десять минут мы с Дэнни остались одни, все еще не словив и тени кайфа. Печально покачав головой, я сказал:
– Они такие старые, что, должно быть, потеряли свою силу. Думаю, надо съесть по второй.
Так мы и сделали, но спустя еще полчаса нас так и не вставило. Совсем не вставило!
– Нет, что за херня? – возмутился Дэнни. – Пятьсот баксов за пилюлю, а они ни фига не действуют! Да это преступление! Дай я посмотрю срок годности на флаконе!
Я сунул ему флакон.
– До декабря 1981 года! – заорал он, взглянув на этикетку. – Они просрочены! – Он отвинтил крышку и вынул еще две таблетки. – Должно быть, они потеряли силу. Давай еще по одной.
Прошло еще полчаса. Мы были в отчаянии. Каждый из нас проглотил по три таблетки – и никакого эффекта! Не было даже покалывания.
– Все! – процедил я. – Они не действуют.
– Ага, – согласился Дэнни. – Такова жизнь, мой друг.
И тут по интеркому раздался голос Гвинн:
– Мистер Белфорт, вас спрашивает по телефону Бо Дитль.
Я тут же схватил трубку:
– Привет, Бо! Что скажешь?
Его ответ испугал меня.
– Мне нужно немедленно поговорить с тобой, – напряженно проговорил он, – но не по этому телефону. Найди таксофон и позвони мне по этому номеру. Есть чем записать?
– Да что происходит? – встревожился я. – Ты говорил с Бар…
– Не по этому телефону, дружище, – оборвал он меня. – В двух словах могу ответить – да, мне есть что тебе сказать. Бери ручку.
Спустя минуту я уже сидел за рулем моего маленького белого «мерседеса», отмораживая себе зад. В спешке я забыл надеть пальто. Было ужасно холодно, не больше пяти градусов, и совсем темно – семь…
семь?.. семь вечера, как-никак. Я завел машину и выехал из ворот, потом повернул налево и с удивлением увидел длинный ряд машин, припаркованных по обе стороны улицы. Очевидно, кто-то в моем квартале устраивает вечеринку. «Замечательно!» – подумал я. Я только что выкинул десять тысяч баксов на самые бесполезные таблетки в мире, а кто-то устраивает праздники!
Мне нужно было добраться до бруквильского загородного клуба, где были таксофоны. Клуб был рядом, в нескольких сотнях ярдов от дома, и уже через тридцать секунд я подъезжал ко входу. Припарковавшись перед клубом, я поднялся по ступеням из красного кирпича между белыми коринфскими колоннами.
