– Нет, но я знаю, что у него там куча клиентов. Сам он об этом не рассказывает, но целыми днями болтает по телефону со Швейцарией. Я всегда проверяю телефонные счета, и, если судить по ним, он делает не меньше полудюжины звонков в Швейцарию каждый день. – Делука неодобрительно покачал головой. – Чем бы он там ни занимался, лучше бы это было на законных основаниях, потому что, если это не так и если его телефон прослушивают, ему не миновать серьезных проблем.
Я изобразил на лице кислую улыбку и пожал плечами: дескать, это его проблема, не моя. Однако на самом деле то, что я услышал, встревожило меня: а что, если он в постоянном контакте с Сорелем и Директором Подделок?
– Просто ради любопытства, почему бы тебе не посмотреть в телефонных счетах, по каким номерам он звонит, – сказал я небрежным тоном, – а потом перезвонить и выяснить, с кем он говорит? Было бы любопытно узнать.
– Нет проблем. Как только вернемся, я прыгну в машину и быстренько съезжу в офис.
– Не будь смешным, телефонные счета никуда не денутся до понедельника, – улыбнулся я, чтобы усилить впечатление беспечности. – К тому же сейчас должен приехать Эллиот Лавинь, я хочу познакомить тебя с ним. Он здорово поможет тебе со «Стив Мэдден Шуз».
– Какой-то он немного чокнутый.
–
Немного? Да он абсолютный псих, Гэри! И все-таки он один из умнейших людей в индустрии одежды, если не самый умный. Только тебе придется застать его в нужное время, когда он не хрюкает, не бормочет, не галлюцинирует или не платит проститутке десять штук, чтобы она села на корточки на стеклянном столе и покакала, пока он дрочит под столом.
Впервые Эллиот Лавинь попался мне на глаза четыре года назад, когда я проводил отпуск на Багамах вместе с Кенни Грином. Я лежал у бассейна отеля «Кристал Палас», когда ко мне подбежал Кенни. Помнится, он кричал что-то вроде:
– Скорее! Ты должен прямо сейчас пойти в казино и посмотреть на этого парня! Он выиграл уже больше миллиона! И он ненамного старше тебя!
Несмотря на скептическое отношение к любому слову Кенни, я выбрался из шезлонга и направился в казино.
– Чем этот парень зарабатывает на жизнь? – спросил я у Кенни по пути.
– Я спрашивал… ну, этих людей из казино, – ответил Дуболом, чей мозг не мог усвоить таких слов, как
дилер, крупьеили даже
администратор, – и они сказали, что он президент какой-то крупной компании по производству одежды.
Спустя две минуты я смотрел на этого молодого бизнесмена, не веря своим глазам. Теперь уже трудно сказать, что поразило меня больше – вид ослепительно молодого Эллиота, который не только делал ставки по десять тысяч долларов, но и занимал весь стол для игры в очко и играл за семерых, а значит, в каждой игре рисковал семьюдесятью тысячами долларов, – или вид его жены Эллен, которой на вид было не больше тридцати пяти, но она выглядела как чрезвычайно богатая и одновременно чрезвычайно изможденная женщина, и я таких раньше никогда не видел.
Я был сражен наповал. Я смотрел на этих двух необыкновенных людей добрых пятнадцать минут. Они казались крайне странной парой.
Эллиот прекрасно выглядел. У него были густые каштановые волосы до плеч. Он обладал невероятным чувством стиля. Он мог бы расхаживать в подгузнике и галстуке-бабочке, и каждый счел бы это последним криком моды.
Она была совсем другой – маленького роста, с худым лицом, тонким носом, ввалившимися щеками, обесцвеченными волосами, загорелой жесткой кожей, слишком близко посаженными глазами и донельзя худым телом. Я подумал, что она, должно быть, очень интересная личность – любящая супруга высочайшей пробы, во всем поддерживающая своего мужа. Иначе почему этот красивый молодой мужчина, игравший с хладнокровием и щегольством агента 007, женился на ней?
Я слегка ошибался.
На следующий день мы с Эллиотом случайно встретились у бассейна. Коротко обменявшись обычными любезностями, мы стали обсуждать, чем каждый из нас зарабатывает на жизнь, сколько именно зарабатывает и как достиг сегодняшнего положения.
Эллиот, как выяснилось, был президентом «Перри Эллис», одной из компаний Швейного квартала
[17], специализировавшейся на дорогой мужской одежде. Он не был владельцем этой компании, которая, в свою очередь, сама являлась филиалом открытого акционерного общества «Салант», акции которого торговались на Нью-Йоркской фондовой бирже. По сути Эллиот был наемным служащим на жалованье. Когда он сказал, какая у него зарплата, я чуть не упал с кресла – всего миллион долларов в год плюс небольшая премия в несколько сотен штук в зависимости от прибыли. Это была пустяковая сумма – и это с его-то любовью к высоким ставкам в азартных играх. Собственно говоря, каждый раз, когда он садился играть в блэк-джек, на кону была его зарплата за два года. Я не знал, как к этому отнестись – с восхищением или с презрением. Потом все же выбрал восхищение.
Да, он намекал на дополнительный источник дохода в «Перри Эллис» – своего рода дополнительные премиальные, как-то связанные с производством белых мужских рубашек для вечернего костюма где-то в восточных странах. Он не вдавался в подробности, но я быстро прочитал между строк, что он как-то снимает кэш с фабрик. Но даже если он получал от них три-четыре миллиона долларов в год, это все равно были крохи по сравнению с моими доходами.
Прежде чем расстаться, мы обменялись номерами телефонов и обещали созвониться, вернувшись в Штаты. О наркотиках мы ни разу не говорили.
Неделю спустя мы встретились за ланчем в модном тусовочном заведении Швейного квартала. Через пять минут после того, как мы сели за столик, Эллиот сунул руку во внутренний карман и достал оттуда маленький пластиковый пакетик с кокаином. Незаметно зачерпнув из него жестким вкладышем для воротничка фирменной рубашки «Перри Эллис», он мгновенно поднес порошок к носу и сделал сильный вдох. Потом повторил эту процедуру еще раз… и еще… и еще. Он проделывал это так быстро и с таким хладнокровием, что ни одна душа в ресторане ничего не заметила.
Потом он предложил пакетик мне.
– Ты спятил? – отказался я. – Средь бела дня?
– Заткнись и просто сделай это, – настаивал он.
– А вот и сделаю, – сдался я.
Через минуту я чувствовал себя на вершине блаженства, но уже через четыре минуты мне было очень плохо. Я неудержимо скрипел зубами. Мне нужен был валиум. Сжалившись надо мной, Эллиот сунул руку в карман брюк и вытащил оттуда таблетки кваалюда, покрытые коричневыми крапинками.
– Держи, они контрабандные, в них есть валиум.
– Закинуться колесом прямо сейчас, в середине рабочего дня?
– Ну да, почему бы нет? Ты же босс. Кто посмеет тебе что-нибудь сказать?
Он вытащил еще пару таблеток и с улыбкой проглотил их. Потом встал и принялся подпрыгивать, хлопая в ладоши над головой прямо посреди ресторана, чтобы ускорить наступление кайфа. Я тоже проглотил таблетки, решив, что Эллиот знает, что делает.
