В этот момент на пороге появился один из пилотов.
– Всего лишь указатель уровня топлива барахлит, – с улыбкой объявил он. – Есть хорошая новость – минут через двадцать его починят.
Кайли принялась дергать меня за рукав, словно говоря: «Ура! Теперь мы сможем лететь в Атлантик-Сити!»
– А плохая новость? – с понимающим видом осведомился я.
Пилот пожал плечами.
– Ну, мы взлетели с опозданием, поэтому слегка выбились из графика. Так что вам придется подождать, пока пришлют двух новых пилотов. Думаю, они появятся где-то через час.
Совсем сбитая с толку Кайли уставилась на меня.
– И что это значит? – упавшим голосом поинтересовалась она.
Это значит, так всегда бывает, если летишь за компанию с Волком с Уолл-стрит. Все, что может пойти не так, обязательно пойдет не так, – едва не брякнул я сгоряча. Но, к счастью, вовремя прикусил язык.
– Это значит, что мы тут застряли.
Ответом мне был еще один мученический взгляд.
– То есть мы все же никуда не летим?
Покосившись на Кайли, я пожал плечами.
– Дай мне немного подумать, – я снова прокрутил в голове ситуацию. Итак, о том, чтобы переспать с Кайли, можно смело забыть; она еще малолетка. Но, с другой стороны, играть я пока не разучился, чем черт не шутит, возможно, мне и удастся зашибить пару баксов. Я повернулся к пилоту:
– В этой дыре откуда-нибудь можно позвонить?
Он ткнул пальцем в висевший на стене телефон.
– Спасибо, – кивнул я.
Пару секунд спустя на автоответчике Пата Манчини появилось мое сообщение. В нем я лаконично сообщил, что случайно застрял «в городе» – благоразумно не упомянув, о каком именно городе идет речь, – поэтому вернусь позже, возможно, завтра утром. Повесив трубку, я какое-то время тупо разглядывал телефон, гадая, не совершил ли я только что большую ошибку. «Нет!» – решил я. В конце концов, у бедняги Пата и без меня хлопот полон рот с насильниками и убийцами, а я к тому же твердо решил, что даже пальцем не трону Кайли. Мысленно похвалив себя за это, я по-отечески улыбнулся ей.
– Все в порядке, милая. Мы летим.
– Йе-с-с-с! – восторженно завопила она.
Решение было принято.
Каждому известно, что у Дональда Трампа самая отвратительная стрижка по эту сторону «железного занавеса», но деньги этот ублюдок умеет делать, с этим не поспоришь! В Атлантик-Сити ему принадлежали целых три казино: «Трамп Плаза», «Тадж Махал» и «Трамп Касл». Я отдал предпочтение «Каслу», поскольку на крыше у него имелась вертолетная площадка, так что при необходимости можно было быстро войти и еще быстрее свалить оттуда. А это немаловажно в таком городе, как Атлантик-Сити, поскольку царящая тут атмосфера всеобщего падения нравов способна отправить проигравшегося вчистую игрока в такой нокаут, что в порыве отчаяния он выбросится из окна.
Но тут я заметил нечто такое, что меня слегка озадачило.
Отстегнув ремень безопасности, я отодвинул перегородку.
– Прошу прощения, – обратился я ко второму пилоту вечерней смены, кивком головы указав на крышу казино «Касл», которая быстро таяла вдалеке. – Разве мы сегодня садимся не на крышу?
– Понятия не имею, – пожал плечами второй пилот. – Нам велено садиться на пирсе. Больше я ничего не знаю.
– Хм-м-м, – промычал я. – Может, на крыше какой-то ремонт?
– Я не в курсе, – бросил пилот. Не прошло и нескольких минут, как мы с Кайли уже оказались на заднем сиденье гольфмобиля, за рулем которого сидел водитель казино «Трамп Плаза». Рядом с ним на сиденье устроился распорядитель в форме того же казино. Его седая шевелюра и безукоризненные манеры производили потрясающее впечатление. Я нагнулся к нему.
– Простите, ничего не понимаю. Когда я сегодня звонил договориться обо всем, то специально просил оставить за мной номер в «Трамп Касл».
Распорядитель ослепительно улыбнулся, продемонстрировав безупречные зубы.
– Вероятно, какая-то ошибка, такое случается сплошь и рядом. С другой стороны, все мы, как-никак, члены одной большой семьи Трамп.
– Все в порядке? – всполошилась Кайли. – У тебя расстроенный вид.
Я взял ее за руку.
– Нет, нет, все прекрасно, милая. Небольшая путаница. Но когда путешествуешь со мной, это, так сказать, входит в программу.
Кайли захихикала, как школьница.
– Кстати, – с тонкой усмешкой вмешался распорядитель, – только сегодня видел у нас вашего старого приятеля Элиота Лавиня. Видели бы вы, как он всех там поимел!
– Вы хотите сказать – он снова играет?! – с недоверием переспросил я.
– Ну да… а почему вас так это удивляет? Он ведь игрок, разве нет?
– Да, конечно, игрок, – задумчиво кивнул я. – Но последнее, что я о нем слышал, это что он человек конченый.
Распорядитель с улыбкой покачал головой.
– Вовсе нет, – знающим тоном завил он. – Насколько я знаю, он снова гребет миллионы. Основал свою линию хип-хоп-одежды, название точно не помню, то ли «Фэт-Фарм», то ли «Фубу»…
Кайли, это дитя мира моды, моментально встрепенулась.
– Ой, я слышала о «Фэт-Фарм»!
– Клиника для похудения?
[23] – не удержался я. – Ты-то что там забыла?
Отпустив мою руку, Кайли шутливо шлепнула меня по плечу.
– Да не клиника, умник! Просто FAT и P-H-A-T произносится одинаково! Такой сленг, сечешь? Ну, в смысле, крутой, суперский, отпадный. Типа «крутое казино»! Или «отпадная девчонка».
– В самую точку, – поддакнул распорядитель.
– Вероятно, – согласился я, улыбнувшись Кайли. Та в ответ просияла.
– А кто такой этот Элиот Лавинь? – поинтересовалась она.
Мы с распорядителем молча переглянулись.
– О, просто один из моих старых приятелей, – беззаботно бросил я. Тот самый, что зажал мои кровные два миллиона баксов, которые я теперь могу стребовать назад, мысленно добавил я. – Весьма колоритная личность.
– Наверное, симпатичный парень, – бросила ничего не подозревающая Кайли.
Мы с распорядителем снова обменялись понимающими взглядами. Еще через пять минут мы с Кайли, держась за руки, словно парочка юных влюбленных, уже входили в казино. Кайли с интересом крутила головой по сторонам, разглядывая игорные столы, автоматы, зеркала и пульсирующие светильники, и на лице ее был написан благоговейный восторг – точь-в-точь пятилетняя девочка из какого-нибудь богом забытого городишка в штате Айова, впервые попавшая на Таймс-сквер.
