— Кто такая Лючия? — спросила Гизела.
— Это наша создательница, она сделала нас немертвыми, — ответил Штайнберг.
Его щека невольно дернулась. Вот у других вампиров создатели как создатели, есть с кем в обществе показаться, и только им так "повезло."
— Герр Штайнберг, вы задолжали мне кое-какие объяснения, — нахмурилась Гизела. — Я ведь так никогда и не узнала, что с вами произошло и чего боится Берта. Расскажите?
Поколебавшись, старший вампир кивнул.
— Хорошо, только пусть ваша горничная нас оставит. Ей здесь не место.
— От Эвике у меня нет секретов.
Служанка благодарно улыбнулась. Хотя из-за двери тоже отлично слышно если правильно настроить замочную скважину.
— Ну нет так нет, — вздохнул вампир.
И начал свой рассказ.
* * *
Три раза фроляйн Лайд бегала на кухню за добавкой. По случаю она припомнила народные поверья о том, что не все упыри питаются кровью. Выбравшись из могилы, иные возвращаются домой и таскают еду из горшков. Более того, вскрыв гроб подозреваемого упыря, сельчане нередко обнаруживают на губах мертвеца не кровь, а мамалыгу. После недолгих переговоров девушки пришли к выводу, что Кармилла из таких.
— Вы совсем ничего не будете? — спросила пациентка, хрумкая очередным печеньем.
— Я сыта.
— Жаль. Это очень вкусно! Конечно, не так вкусно как кровь, но тоже ничего.
— Представляю.
— Удивительно, как наш доктор расщедрился! Ой, только вы не подумайте будто я радуюсь, что на вас напали! Но хорошо, что все обошлось. А если бы доктора не оказалось рядом — фроляйн Лайд, вы ведь могли и вовсе погибнуть! Ужасть.
— Могла.
На коленях сиделки лежал открытый журнал, а вверху страницы значилось "Прошу уволить меня по собственному желанию…" Вампирша крутила между пальцами карандаш. Что писать дальше, она не имела ни малейшего представления. "Потому что у меня заразная болезнь?" "Потому что я всех тут поубиваю?" "Потому что скоро за мной придет толпа упырей вот прямо сюда, и от такого зрелища даже медсестрам понадобятся смирительные рубашки?"
И что потом станется с Кармиллой? Кто будет целовать ее на ночь? Слушать ее россказни? Ведь девочка, кажется, к ней привязалась. Даже полюбила. А теперь единственная подруга ее оставит. Все равно что вышвырнуть щенка под дождь. А если Кармилла так и не успокоится? К ней ведь может явиться новый вампир! Хорошо если обратит, а ну как просто убьет?
— Кармилла, хотите я расскажу вам сказку?
— Уж лучше я вам!
— Нельзя разговаривать с набитым ртом, — сказала сиделка наставительно. — Так что жуйте и слушайте.
— А это будет страшная сказка?
— Еще какая. Про вампиров, — посулила фроляйн Лайд.
И начала свой рассказ.
— В некотором царстве, в тридевятом государстве жил да был один клерк.
— Мне уже не нравится, — захныкала Кармилла. — Это скучная сказка!
— Но вы не дослушали. Быть может, ему уготованы удивительные приключения.
— Это вряд ли. У клерков приключений не бывает.
— А этому повезло. Итак, наш клерк служил в своей конторе и была у него мечта. Он хотел сделаться миллионщиком, но так, чтобы сразу весь капитал получить. Отец его помер мелким чиновником, а сам он в неполные тридцать лет так и не выбился из письмоводителей. Конечно, можно было экономить, но какой в том смысл? Надоело ему каждый месяц откладывать жалкие крохи в надежде, что когда-нибудь лет через пятьдесят набежит круглая сумма. Кроме того, в его семействе ожидалось прибавление, так что деньги нужны были как никогда. Поэтому он решил вложить все сбережения в рискованную, но очень прибыльную отрасль — в добычу слоновой кости. А поскольку своих денег у него было немного, недостающую сумму он взял из кассы.
Долго ли, коротко ли ждал этот клерк, но то ли между африканскими племенами началась очередная война, то ли слоны в тот год не уродились, но компания, которой она доверил деньги, потерпела крах. Все вкладчики понесли убытки, а наш герой так и вовсе разорился. Со дня на день он ожидал, как управляющий проверит кассу и обнаружил недостачу. Он уже снес в ломбард все ценные вещи — даже обручальное кольцо жены, даже пинетки еще не рожденного ребенка — но нужной суммы так и не набежало. Тогда он впал в отчаяние. Ему уже мерещились разные кошмары — позор, банкротство, долговая тюрьма. Он представлял, как его жена ослепнет, когда будет шить рубашки — полдюжины за несколько грошей — в полутемной каморке, и как потом будет скитаться из ночлежки в ночлежку, пока не замерзнет прямо на улице. Он представлял, как его ребенок отправится прямиком на "ферму младенцев," где нищие берут детей на прокат, чтобы еще пуще разжалобить прохожих. В душе его открылась рана, из которой хлынул страх.
И вот однажды ночью, когда он бесцельно бродил по городу, истекая страхом, к нему подошел незнакомец и предложил свои услуги. Он пообещал нашему клерку запредельную сумму денег, и тот вцепился в это предложение, как голодный пес в кость. Только это был не обычный ростовщик. Вместо процентов он потребовал у должника то, чем за помощь расплачиваются в сказках. Перворожденное дитя. А поскольку он потребовал это уже после того, как клерк забрал деньги, бедняге не оставалось ничего иного как согласиться. По крайне мере, именно в такой версия я слышала эту историю.
— Когда мы доберемся до вампиров? — спросил Кармилла, слушавшая приоткрыв рот.
— Уже добрались.
— А кто из них вампир?
— Ну не клерк же! — раздраженно отозвалась сиделка. — Вампиром оказался заимодавец. Именно ему теперь принадлежал перворожденный ребенок.
— Страсти какие! Хорошо, что это сказка. А дальше?
— Клерк возместил недостающую сумму и тут же уволился из конторы. Зачем ему корпеть над бюро, с таким-то капиталом? Во что бы он ни вкладывал эти деньги, ему возвращалось сторицей. Потому что это было заколдованное золото. А через пару месяцев его жена разрешилась от бремени. Девочкой.
* * *
— И я испытал такое облегчение! Признаюсь, я боялся что первым будем мальчик. Как мне воспитывать наследника, если его потом все равно придется отдать? Но я надеялся, что следующим окажется сын. Так и вышло — через год супруга подарила мне мальчика. Вот только он отказывался сосать грудь, если мать не протирала ее спиртом по три раза. Ну ничего, подумал я, у нас будут другие дети. И еще, и еще! Вот у меня было шесть братьев и сестер, но их всех унесла эпидемия дифтерии, так что остался я один. Поэтому я всегда был сторонником многодетных семей — хоть у кого-то есть шанс выжить. Правда, жена моя не разделяла эту точку зрения! Она, видите ли, считала, что раз у нас завелись деньги, мы можем таскаться по балам каждую ночь. Так что я сказал ей, "Эльза — так ее звали — роди мне еще пятерых и делай что хочешь. И на суаре поезжай, и на благотворительные базары, и куда душа пожелает. Но пока что изволь бывать дома почаще. Мне нужна жена, детям — заботливая мать." И что вы думаете она сделала? Бросила меня ради кавалерийского офицера, который отлично отплясывал кадриль, но во всем остальном был совершенно никчемным человечишкой! Тьфу! Неблагодарная тварь!
