— Не нравится мне это платье, — вполголоса пожаловалась она брату, пока они плелись по бесконечной зале. — Нескладное оно. Вместо шлейфа надо было заказать шаль. Столько ткани потрачено впустую.
— Таковы правила представления ко двору, — зашептал Найджелл в ответ. — Платье с открытыми плечами, шлейф длиной в три ярда и перья в прическе, чтобы монарх мог заметить даму издали.
— Перья это хорошо, ими пыль потом можно сметать. Но вот шлейф… а что если за него дернут, когда я буду кланяться? Я упаду и осрамлюсь.
— Успокойся, Джиджи, ты среди друзей!
Поджав губы, мисс Пинкетт оглядела свой шлейф, о который уже вытерли ноги все ее новые друзья.
— Хорошо, давай еще раз повторим — я подхожу к нему, делаю реверанс, почти становясь на колени, и целую ему руку, — забормотала мисс Пинкетт. — И все? Можно возвращаться в пансион?
— Не совсем.
— Как не совсем? Мне еще пятьдесят диктантов осталось проверить.
Когда мисс Пинкетт стала вампиром, директриса ее пансиона призадумалась, искать ли теперь другую, столь же безотказную работницу, или повесить в классах плотные шторы, а уроки вести при свечах. Остановилась на последнем варианте. А стоимость свечей, как водится, вычла из жалования мисс Пинкетт.
— Причем тут диктанты? Ты преподаешь географию!
— Мисс МакМерфи, учительница словесности, вышла замуж, так что я ее временно замещаю.
— Но твои ученицы на рождественских каникулах.
— Да? — подслеповато прищурившись, она посмотрела в окно и, похоже, впервые обратила внимание на заснеженные деревья. — И правда. Но тогда мне и вовсе надо поторапливаться, ведь покуда девочки не вернулись, мы с экономкой успеем починить их постельное белье. Надеюсь, его сиятельство меня надолго не задержит. Должен же он войти в мое положение.
— Как знать, — брат окинул ее критичным взглядом. — В любом случае, это пойдет тебе на пользу.
— Что — это?
— … я в том смысле, что у тебя ведь нет возможности видеться с мужчинами…
— Что — это?
— … а лорд Марсден, в придачу, весьма недурен собой…
— О чем ты?
— О ритуале, — признался Наджелл.
— О каком ритуале?
— Только ты не пугайся заранее! Таков закон. Actus legis nemini facit injuriam,
[1]
— авторитетно добавил вампир.
— Найджелл, — отчеканила мисс Пинкетт, — что лорд Марсден будет со мной делать?
Вместо ответа он протянул ей свиток пергамента. Поправив пенсне на носу, мисс Пинкетт прочла:
«В качестве сатисфакции, Мастер имеет право вступить с незаконно обращенной вампиршей в половую связь в той форме, которую сочтет приемлемой.»
— …которую сочтет приемлемой?
— Даже в особо извращенной, — развел руками Найджелл.
— В особо… Мне что, придется снять чулки? Перед чужим мужчиной? И он увидит мои… колени?! Найджел, злой мальчишка, как же ты меня подвел!
Но времени на ссору не было, потому что лорд Марсден уже встал с трона и поджидал новообращенную. Еще раз рассерженно зыркнув на брата, мисс Пинкетт засеменила к нему. Намотала шлейф на руку и хотела плюхнуться колени, но Мастер резко помотал головой. Пришлось ограничиться неглубоким реверансом.
— Как поживаете, мисс Пинкетт? — начал лорд Марсден.
— Лучше быть не может, — буркнула вампирша, опустив голову. Ее взгляд так и отскабливал лак с паркета, слой за слоем.
— Смею надеяться, вы благополучно добрались? Не растрясло вас в пути?
— Дороги подмерзли, в остальном же обошлось без происшествий.
— Превосходно! Просто… превосходно. Что ж, если у вас возникли какие-либо вопросы, я с радостью…
— Вы знаете, сколько стоит корсет? — мисс Пинкетт смотрела на него исподлобья.
— Нет. А сколько?
— Десять шиллингов.
— Ну надо же, — удивился Мастер.
Разменной монетой для него служил соверен, так он никак не мог взять в толк, много это или мало. И куда вообще клониться разговор.
— Не думайте, что раз я веду уединенный образ жизни, то совсем не осведомлена о такой стороне жизни, — заговорила учительница. — Знаю, что происходит на свиданиях. Наслышана. Нередко мне приходится отбирать у пансионерок бульварное чтиво, все эти дрянные романтические книжонки! Но прежде чем отправить их в помойное ведро, где им и место, я иногда открываю первую главу — исключительно чтобы выяснить, чем интересуется современное юношество… Ну так вот, милорд, даже не надейтесь, что вам удастся порвать на мне корсет! Я не собираюсь расставаться с недельным жалованием по вашей прихоти.
— Золотые слова, мисс, — одобрил Мастер, отодвигаясь от нее подальше. — Подобная бережливость очень пристала женщине… Найджел, на пару слов!
Вампир подбежал к нему.
— Я отказываюсь от своих притязаний в отношении твоей сестры. Не хочу, понимаешь ли, растлевать ее невинность, — сымпровизировал Мастер.
Но у Найджела в этом деле был свой интерес.
— Возражение, ваша честь! — азартно воскликнул он. — То есть, милорд. Lex non a rege est violanda.
[2]
— Тогда я упраздняю этот закон.
— Тоже невозможно. Даже у вас нет таких полномочий.
— Тысяча святых, да я сочинил его сколько лет назад?! И тогда я еще не был… женат.
Он моргнул. Оглянулся на учительницу, которая мысленно уже строчила ему счет за испорченные предметы туалета, и попытался представить на ее месте ту же мисс Грин… Не получилось! Ощущение полной неправильности происходящего никуда не делось. Вот если бы перед ним стояла Маргарет… Но что же она с ним сотворила? Околдовала, что ли?
— Ваш матримониальный статус ничего не меняет.
— Я тебя чесноком натру!
— И будете в своем праве, — поддакнул юрист. — Согласно статуту за номером…
— Так, — задумался Марсден, — так. Для начала, всем удалиться! — рявкнул он на гостей.
Те попятились к дверям, потом прыснули прочь, занимая очередь к замочной скважине уже другой стороны.
— Кроме вас, — он ткнул пальцем в коллегу. — Вы у нас во всех каверзах дока. Извольте же распутать это дельце.
Рэкласт внимательно перечел статут.
— А дополнить документ можно? — поинтересовался он, помахивая свитком.
— Нельзя.
— Раз в тысячелетие? Всего одно словечко?
— Целое слово — это слишком серьезное нарушение законодательной процедуры. Но одну букву, так и быть, впишите, — смягчился юрист. — Grammatica falsa non vitiat chartam.
[3]
