В руках Рэкласт держал трость, которой и загородил дверной проход. Трость была совсем простая, с костяным набалдашником, но даже через древесину чувствовался нестерпимый жар серебра. Внутри нее скрывался клинок.
— Прыгай или ползи, — предложил Мастер.
— Это не единственный вход, — насупился юный вампир.
— Смышленый мальчишка! Куришь?
Он протянул Фанни золотой портсигар.
— Отличнейший табак. С донником. Мне миссис Сугробина прислала, Мастер Москвы.
— Что такое донник? — не удержался Фанни.
— Шут его знает. Но пробирает до костей. Главное, не увлекаться, иначе после третьей сигареты запоешь «Боже, царя храни.» Не знаю, что она туда добавляет, но результат всегда один и тот же.
— Спасибо, не хочу.
Лорд Рэкласт взял сигарету и с удовольствием затянулся. Пока он пускал колечки дыма, Фанни топтался на крыльце и изо всех сил старался не думать слишком громко.
— Ох, Фрэнсис, Фрэнсис! — немного погодя заговорил Рэкласт. — И что же мне с тобой делать?
— Вам свежих идей подкинуть или своими обойдетесь?
— Укороти язык, — оборвал его Мастер Дублина, но беззлобно. — Не в твоем положении меня гневить. Но если будешь вести себя учтиво, я, так и быть, позволю тебе дожить до завтрашнего вечера.
— А потом?
— Все зависит от тебя. Например, вы с девицей попытаетесь сбежать из Дарквуд Холла. Решение логичное, тем более что до Нового Года на ее жизнь никто не посягнет. Зато уж первого января все вампиры Англии пустятся в погоню, в два счета выследят вас и убьют. Такого оскорбления лорд Марсден точно не спустит.
Он поводил в воздухе зажженной сигаретой, рисуя дымом некое подобие черепа с перекрещенными костями.
— Есть и другой вариант.
— Говорите, сэр.
— Ты сам расскажешь хозяину обо всем. Объяснишь, что мисс Грин тебя соблазнила. Пообещаешь даже близко к ней не подходить. Хозяин три трости от тебя сломает, зато вы помиритесь.
— А что будет с ней?
— Останется в поместье до новогоднего бала, когда лорд Марсден выпьет ее кровь, тем самым открыв охотничий сезон, — спокойно пояснил Мастер Дублина.
Клыки у юного вампира вытянулись так быстро, что чуть не распороли ему нижнюю губу.
— Этого не произойдет! — оскалился Фанни. — Я не допущу!
— А кто тебя спрашивать будет? Мисс Грин уже ни чем не поможешь. Раз связалась со злом, пусть расхлебывает. Тебе же следует блюсти интересы своего господина, а не ухлестывать за смертными девицами.
— С какой стати вы так печетесь о моем господине? Вы его главный враг!
— Но так было не всегда.
Мастер Дублина затушил сигарету о колонну и повернулся к юноше, который не спускал с него глаз.
— Однажды твой хозяин затеял авантюру, — начал Рэкласт. — Решил привлечь внимание общественности к одному неблаговидному явлению. Попросту говоря, ославить рыцаря, который вовсю крутил шашни с чужой женой. А семейные ценности — это idee fixe нашего общего друга. Его план замечательным образом пересекался с главной целью моей жизни, так что я поскакал вместе с ним, а с нами еще с дюжину буйных головушек. Веселое мероприятие намечалось. Ни что так не греет душу, как возможность застать лучшего рыцаря королевства in flagrante delicto, да еще и в исподнем белье. Другое дело, что у каждого из нас была своя версия дальнейшего развития событий. Наши спутники рассчитывали, что тот рыцарь, будучи застигнутым в столь неприглядном виде, стушуется и сдастся без боя. Ну или что мы вымажем дегтем ворота его замка, поулюлюкаем и ускачем. Признаться, и мне этот вариант был по душе. Зато твой хозяин, как водится, полез на рожон. Тот рыцарь мог нас обоих одной левой уложить, идти с ним в рукопашную было чистейшим безумием. Я это сразу понял. И когда твой хозяин обернулся, ища моей поддержки, меня не было рядом. Он упал — замертво, как мне показалось, — и я… я его оставил…
— Так я его никогда не предам! — выкрикнул юный вампир.
— А многого и не потребуется, чтобы к нему вернулись те воспоминания. Уже после я узнал, что он не погиб, но был смертельно ранен, а затем инициирован одной достойной особой. Но все это не имеет значения. Я думал, что убил его. На самом же деле, я его уничтожил. С тех пор он не доверяет никому. Кроме тебя.
— Тогда я попрошу его отпустить Маванви! Ведь не может он не замечать, какая она… хорошая! Не такая, как мы. Нельзя ее убивать!
— Попробуй, — пожал плечами Рэкласт. — Но велика вероятность, что лорд Мардсен сочтет твою пламенную речь посягательством на его права. В результате, вы вместе с девицей будете дожидаться бала в подземелье. Романтичный способ проводить год, но не то чтобы очень продуктивный.
Через открытую дверь доносились звуки кадрили, хохот и визг. Где-то там был и лорд Марсден. Тоже веселился, наверное.
— Неужели он настолько жесток? И как мне потом служить ему, если он и правда ее убьет?
— Те, кто живет в стеклянных домах, не должны кидаться камнями, — заметил старший вампир. — Иначе и самому можно оцарапаться, когда рухнут стены. К хрустальным дворцам это тоже относится.
— Никогда не понимал эту поговорку, — пробормотал Фанни.
— Она означает, что не стоит осуждать других, если сам далек от совершенства. Как в твоем случае, Фрэнсис. Ты предатель. И завтра вечером ты поступишь в соответствии со своей природой. Или свою любимую предашь, или господина. Осталось решить, кто тебе дороже.
Глава 20
Елка в Приюте (Святочный Рассказъ)
28 декабря 188* года
То был один из унылых дней, когда кажется, что ночь до сих пор не закончилась, просто ее размазали на целые сутки. Солнце попыталось пробиться сквозь облака, как квелый голубенок через скорлупу, но, потерпев фиаско, оставило все, как есть. Город погрузился в полумглу, когда уже не разберешь, кто перед тобой, и пройдешь мимо знакомого, так и не подняв шляпу. Выморочную тишину прерывал лишь цокот копыт и скрип экипажей, да сиплые крики метельщиков или торговцев печеной картошкой.
Вереницы прохожих двигались медленно, словно от сырости замшели их кости и разжижилась кровь. И никто не обращал внимание на девочку, что, поджав босые ноги, сидела на перилах Лондонского моста, который уже не первый век грозился упасть, но все никак не решался. Впору сделать вывод о людском жестокосердии, но увы, моральный урок из этой ситуации вряд ли получится извлечь. Дело в том, что девочка была невидима для людских глаз.
Почти для всех.
Мимо прошествовала бонна, за которой гуськом следовали шестеро мальчишек, как вдруг младенец на ее руках заморгал и скуксился. Бонна похлопала его по спине — колики, наверное — но малыш продолжал хныкать, покуда существо на перилах не показало ему козу. Тогда он вновь заулыбался. Что бы там ни сидело, по крайней мере, оно было дружелюбным.
