Поначалу под тушей тролля никаких звуков не было слышно, но вскоре она начала странно подёргиваться, будто её хозяин никак не хотел уходить в мир иной, а затем и вовсе начала совершать конвульсивные движения, словно находясь в эпилептическом припадке. Вскоре из-под неё показалась рука Корделии, судорожно пытавшаяся нащупать хоть что-нибудь, за что можно было бы ухватиться и вытащить её хозяйку наружу. Неизвестно, какие титанические усилия пришлось совершить графине, но вскоре ей удалось выкатиться из-под туши, жадно глотая ртом воздух. Остатки её платья, уже похожего на лохмотья, были насквозь пропитаны кровью чудовища. Да и тело её всё было измазано в крови, по-прежнему сочившейся из живота тролля, в который по самую рукоятку был вогнан нож. Однако, тролль ещё не был мёртв. Он просто был в обмороке – то ли от потери крови, то ли от болевого шока, который ему пришлось испытать. Это было видно по его шее, на которой пульсировала жирная вена. Чудовище ещё дышало, хотя и гораздо реже, чем прежде.
Еле отдышавшись, Корделия с трудом встала на ноги, чуть не поскользнувшись в луже крови, которая образовалась возле умирающего тролля, и, спотыкаясь, поплелась по направлению к операционному столу, где лежал её возлюбленный. Добравшись до цели, она откупорила бутылочку, стоявшую на столике, и, смочив в ней белую тряпку, лежавшую рядом, поднесла к носу лорда. Резкий неприятный запах, хоть и не сразу, заставил Хаарта очнуться. Он открыл глаза и, вновь увидев перед собой прекрасный во всех отношениях силуэт графини, расплылся в улыбке. Но на этот раз Корделии было не до сентиментальностей. Время было на исходе. Нужно было бежать, пока их здесь не обнаружили, ведь тролля могли хватиться в любую секунду.
– Быстрее! – закричала она в лицо лорда. – Уходим!
С этими словами графиня потянула Хаарта за правую руку, пытаясь поднять его околевшее тело с операционного стола, быстрым и ловким движением подлезла под неё, так чтобы он смог опереться на её плечи, и буквально волоком потащила его к выходу. Ноги лорда был похожи на вату. Они никак не хотели ему подчиняться, будто бы объявив своему хозяину забастовку. Но он знал, что Корделия долго не сможет тащить его на себе, поэтому предпринимал всяческие попытки помочь своей возлюбленной, пытаясь вернуть ногам память. Поначалу у него ничего не получалось, но каждый новый шаг придавал ему уверенности. И постепенно ноги начали его слушаться. Выбравшись из этой жуткой камеры пыток, Корделия и Хаарт увидели перед собой длинный коридор с множеством глухих дверей. По-видимому, это были камеры, где держали заключённых, подобных лорду. Как и положено темницам, свет здесь был неяркий, лишь несколько лампад, подвешенных к потолку, тускло освещали это зловещее место. По счастливой случайности коридор был пуст. Тишину нарушали лишь чьи-то стоны и невнятное бормотание, доносившиеся из-за дверей.
– Нам сюда! – шёпотом сказала графиня и повела лорда по мрачному коридору, в конце которого, словно символизируя свет в конце тоннеля, маячило зарешеченное окно, разрезавшее собой небо за ним на несколько ровных и одинаковых лоскутков.
Дневной свет, исходивший от этого окна, придал Хаарту сил, и он, опьянённый манящей его свободой, практически побежал, чем очень удивил и обрадовал Корделию. Добравшись до конца коридора, который, оказалось, имел Т-образную форму, они осмотрелись. Здесь было гораздо светлее. И главное – нигде не было стражи! Лорд рванулся к окну, но графиня его остановила и знаком показала, что нужно следовать за ней. В этой светлой части коридора, которая была перпендикулярна его мрачной части, была та же обстановка, за исключением ряда наглухо закрытых окон, за которыми висели тяжелые стальные решётки. Корделия недолго думая повернула налево, дёрнув Хаарта за рукав его тюремной робы, в которую он был облачён. Вместе они крадучись преодолели и эту часть коридора, которая упиралась в огромную массивную дверь. Надпись на ней гласила: «Наблюдательная №2». Корделия откуда-то достала ключ и с легкостью её открыла. Войдя в комнату, Хаарт оцепенел. Это была та самая камера, в которой его держали гоблины.
В ту же секунду за их спинами раздался суетливый топот ног и чьи-то обеспокоенные голоса. Графиня поспешила закрыть дверь в камеру на ключ изнутри и знаком показала лорду, что нужно молчать. На цыпочках она подошла к окну, откуда-то достала небольшую кривую железяку, вставила её в какое-то углубление и с трудом начала поворачивать по часовой стрелке. Получалось это у неё не очень убедительно – железяка никак не хотела поддаваться. Пришлось попросить о помощи Хаарта. Лорд подошёл вплотную к окну и только сейчас заметил его странную и необычную для графства Грифона фактуру. Во-первых, оно состояло из трёх стёкол, скреплённых вместе, как кусок слоёного пирога. Во-вторых, стёкла были не витражные, какие лорд привык видеть в своём королевстве, а простые, почти прозрачные. К тому же (Хаарт специально постучал по ним кулаком) они не издавали вообще никакого звука. Но разглядывать эти странные и невиданные до сего дня стёкла было некогда. И он, потерев друг о друга свои слегка влажные ладони, целиком сосредоточился на железяке, торчащей из окна.
Пройдя половину своего возможного пути под тяжестью каменной руки лорда, эта странная штуковина вдруг жалобно заскрипела, затем раздался какой-то щелчок, и она остановилась. Хаарт попытался вернуть её в прежнее положение, но она намертво застряла в окне.
– Чёрт, он же говорил, что окно не проблема! Что теперь делать?! Нам отсюда не выбраться! – Корделия обречённо опустила голову, села на пол, обхватив руками согнутые в коленях ноги, и заплакала.
В это время за дверью раздался чей-то громкий голос, который показался лорду Грифона до боли знакомым.
– Ну, вот мы снова и встретились!
– Тиеру! – прошипел Хаарт, и лицо его исказилось в гримасе гнева и ярости.
– Что ж, должен констатировать факт: я тебя снова опередил! – радостно возвестил из-за двери эльф.
– Ах ты поганый эльфийский выродок! Сейчас я тебе кишки выпущу! – закричал Хаарт и подбежал к запертой двери, из которой по-прежнему торчал ключ, благополучно забытый Корделией в замочной скважине.
На этот раз графиня не стала ничего предпринимать. Она лишь отрешённо посмотрела на своего возлюбленного. В её взгляде читались дикая усталость и отчаяние, граничащее с безумием. Но Хаарт даже не посмотрел в её сторону. Он решительно повернулся к двери, за которой был его заклятый враг. Месть давно уже разъела ему мозг, но именно сейчас она полноправно вступила в права владения его разумом. Убивать – единственное, чего по-настоящему желал сейчас лорд. Жестоко, беспощадно, безжалостно.
– Не волнуйся, Корделия, я знаю код бессмертия к этой игре, – с улыбкой на губах произнёс лорд герцогства Грифона, поворачивая в замке ключ. Когда же дверь с тяжёлым стоном, словно нехотя, открылась, тьма вновь поглотила Хаарта, на этот раз навсегда.
***
В морге было немного прохладнее, чем снаружи, но не так мрачно, как Олег себе представлял. Это было его первое дежурство. По крайней мере, не ночное, что немного успокаивало. Нельзя сказать, что он боялся мертвецов (ведь, как известно, они не кусаются). Но всё равно было почему-то немного жутко. Особенно напрягала тишина, но плеер в кармане, как верный товарищ, в очередной раз пришёл ему на помощь. В ушах зарычали «Финские тролли», и на душе стало намного спокойнее.
