Активный велосипедист, юный Тедди не раз проезжает мимо большой усадьбы в деревне Сент-Питерс недалеко от Бродстерса. Когда-то она звалась Хоупвилем, а новый владелец переименовал ее в Отвиль. Иногда, проезжая мимо, Тедди украдкой видит картины, развешенные на просушку на веревках в саду. Кто-то говорит ему, что там живет художник Уолтер Сикерт.
Семидесятичетырехлетний Уолтер Сикерт настолько же кипуч и свободолюбив, насколько юный Тедди исполнителен и прилежен. Недавно Сикерт завел роман с двадцатисемилетней Пегги Эшкрофт, которая только что с успехом выступила в спектакле «Ромео и Джульета» в театре «Олд Вик»
[134].
«Чем мы старше, тем мы хуже!» – как-то сказал он. Этот афоризм описывает как его любовные связи, так и умение сводить концы с концами. Известный транжира – Сикерт не в состоянии не тратить деньги на такси, телеграммы, одежду, аренду жилья и всяческий антиквариат – он оказался на грани банкротства, задолжав более 2000 фунтов домовладельцам, торговцам произведениями искусства, мастерам и не в последнюю очередь государственной налоговой службе. Кое-кто из его друзей подозревает, что для него безденежье – признак истинного художника.
Несколько друзей пришли к нему на помощь, объявили сбор денег в его пользу и собрали 2050 фунтов; потом они уговорили его переехать из Лондона в Кент. Так он и очутился в этом большом старом доме из красного кирпича. Там большой сад с плодовыми деревьями и хозяйственными постройками. В деревне поговаривают, что в детстве сама королева Виктория каталась на ослике в Бродстерсе, но ослик понес и прибежал вместе с нею в этот самый сад.
Сикерт много переделал в доме, например, превратил старые григорианские конюшни в художественную мастерскую и возвел что-то вроде клети с восточной стороны, где развешивает картины на просушку. Нет ничего лучше восточного ветра, чтобы высушить холст, говорит он своим ученикам: таким образом процесс сокращается с двух недель до суток.
Немногие в деревне знают, кто он вообще такой, хотя развевающийся оперный плащ, шляпа с широкими полями и рубашка без воротничка внушают местным подозрение, что он художник. Его общительность еще больше нервирует жителей; ведь он, говорят, даже приглашал к себе на чай с бананами совершенно незнакомых людей. Он любит детей и считается с их мнением. Его сад граничит с игровой площадкой сент-питерской начальной школы; иногда Сикерт вывешивает свои холсты наружу, чтобы послушать, что скажут о них школьники. Другим художникам он советует поступать так же. «Дети всегда знают». Но, как многих творцов, порой его охватывает скука, а порой он груб с незваными гостями.
Восемнадцатилетний Тедди Хит любит петь в хоре, и однажды декабрьским вечером он возглавляет процессию колядующих подростков, которые с нотами в руках направляются по засыпанной гравием дорожке ко входу в усадьбу Отвиль. Компания поет две песни и ждет у двери с ящиком для пожертвований наготове.
Но никто не выходит. «Ни звонок, ни дверной молоток не вызвали никакой ответной реакции, – вспоминает Хит сорок лет спустя, – однако в конце концов занавеска у окна отдернулась, и мы увидели в проеме маленькое, морщинистое, седобородое лицо
[135]. Почти сразу же штора задернулась снова. Мы подождали. Дверь чуть-чуть приоткрылась на цепочке.
«Подите прочь!», – сказал Сикерт, и мы ушли».
После смерти в 2005 году по завещанию Эдварда Хита практически все его состояние в 5,4 миллиона фунтов идет на то, чтобы его дом в Солсбери оставался открытым для посещения
[136]. Еще один, и только один, британский премьер-министр XX века, который удостоился подобного отличия, это сэр Уинстон Черчилль.
Среди выставленных в доме картин есть этюд в задумчивом разочаровании, который Хит урвал за 19 фунтов у галереи «Лестер» вскоре после окончания Второй мировой войны. Это офорт «Тоска», подписанный Уолтером Сикертом.
УОЛТЕР СИКЕРТ учит УИНСТОНА ЧЕРЧИЛЛЯ
Даунинг-стрит, 11
Июнь 1927 года
Уотлер Сикерт читает газету, и одна заметка привлекает его внимание. Речь в ней идет об одной его знакомой, которую он знал шестнадцатилетней девушкой более четверти века назад. Клементину Черчилль, которая теперь замужем за канцлером казначейства Уинстоном Черчиллем, сбил омнибус на пешеходном переходе в Найтсбридже.
Они впервые встретились, когда четырнадцатилетняя Клементина приехала на каникулы в Дьеп в 1899 году. Сикерт был знаком с ее матерью и захаживал к ним в гости. Клементину тут же увлек богемный персонаж с копной светлых волос и пронизывающими зелеными глазами. «Он глубоко поразил Клементину и казался ей самым красивым и неотразимым человеком на всем свете», – пишет ее дочь Мэри восемьдесят лет спустя.
