Однажды после обеда Хамфрис стоит на стремянке в зале редких книг книжного магазина «Готем Бук Март», когда туда входит Сальвадор Дали, чтобы подписывать желающим свою новую книгу. С ним его сластолюбивая шестидесятидевятилетняя жена Гала, которая постоянно высматривает молодых мужчин; вскоре ее взгляд уже взбирается по стремянке.
Супруги Дали, как обычно, остановились в люксе на семнадцатом этаже отеля «Сент-Реджис» на Пятой авеню. Дали любит проводить зиму в «Сент-Реджисе», служащие которого уже не удивляются тому, что он водит по коридору домашнего оцелота на поводке. Говорят, как-то он держал в отеле медведя, но медведя попросили съехать, после того как он застал врасплох других постояльцев в лифте и от них поступили жалобы. Кое-кто видел, как Дали брал с собой живых пчел на обед в ресторане при гостинице. Он держит их в пластиковом контейнере и любуется тем, как они ползают вверх-вниз по песчаным холмикам. Он говорит, что с ними приятней обедать, чем с людьми.
Находясь в Нью-Йорке, Дали планирует присутствовать на открытии своей выставки в галерее современного искусства «Кнедлер», где будет выставляться и гигантская
[210] Galacidalacidesoxyribonucleicacid – по его утверждению, это самое длинное однословное название в мире. Картина изображает Галу, которая смотрит на испанский пейзаж, за ней стоит пророк Исаия, а надо всем возвышается бог-отец на облаке, внутри его головы смутно различимы Христос и Богоматерь. Картину уже купил бостонский «Новоанглийский торговый банк» за 150 тысяч долларов. Кроме того, Дали рекламирует свою новую книгу «Дневник гения», хотя, говорят, он в бешенстве из-за того, что в американском издании вырезали приложение о пердеже. Он винит в этом протестантов. Будучи сам ужасным пердуном, он утверждает, что в католических странах можно пердеть, сколько твоей душе угодно.
Хамфрис тоже ярый сюрреалист: среди его студенческих работ «Кот в сапогах», который представляет собой два старых ботинка, наполненных заварным кремом; ложка с глазом овцы под названием «Глаз и ложка наперегонки»; и сломанная детская коляска, драпированная сырым мясом, которая называется «Ясли бамс»
[211] – поэтому он стремглав соскакивает со стремянки и «отчасти подобострастно» представляется художнику, своему давнишнему кумиру.
Они беседуют об Австралии. Дали делится с Хамфрисом, что очень хочет там побывать и посмотреть на наскальную живопись аборигенов, а потом, по словам, Хамфриса начинает говорить «какую-то околесицу, воображая, что это язык аборигенов». Управляющий книжного магазина пытается влезть в разговор, ему уже не терпится начать подписывать книги, но у Галы Дали другие планы. «Она стала погладивать мои не слишком блестящие волосы и предложила нам немедленно поехать в «Сент-Реджис», чтобы она внесла некоторые поправки в мою прическу».
Хамфрис очень взволнован этой неожиданной встречей со знаменитой парой, «однако был обуреваем опасениями», потому что Гала известна своей репутацией сексуальной хищницы. «Лишь постоянной сменой молодых мужчин она могла прогнать страх перед старостью, – пишет биограф Дали. – И как только ей надоедал один, она использовала свою поразительную сексуальную привлекательность, обаяние, силу и деньги, чтобы найти другого». Тем не менее Хамфрис охотно едет с Дали в отель. На протяжении всей поездки Дали непрерывно лопочет какую-то ахинею на псевдоаборигенском языке.
Гала закрывает за ними дверь люкса. Потом она достает ножницы, твердо зажимает в руке затылок Хамфриса и начинает отхватывать пряди его волос. «Щелк! Щелк! «Блестящие бабочки» сделали свою работу, и копны мышиного цвета упали мне на колени. Сам Дали только смотрел за происходящим, сидя в кресле, склонив голову на бок и положив руки на изукрашенную трость».
Хамфрис подозревает, что Гала режет его волосы как попало, чтобы соответствовать превращению своего супруга в аборигены или даже его обогнать: таким образом она надеется подкрепить собственную репутацию эксцентричной личности
[212].
К счастью, ему удается вырваться из ее когтей, потеряв не слишком большую часть шевелюры. Гала берет несколько обрезанных локонов и вкладывает их в экземпляр автобиографии «Тайная жизнь Сальвадора Дали». Потом оба они подписывают его в подарок Хамфрису.
Проходит около часа, между Сальвадором и Галой завязывается ожесточенный спор о каких-то интимных делах, Сальвадор яростно жестикулирует и осыпает Галу громкой бранью, а Гала отвечает оскорблениями по-французски.
«Чувствуя себя лишним», Барри Хамфрис незамеченным ускользает в реальный мир
[213].
САЛЬВАДОР ДАЛИ рисует ЗИГМУНДА ФРЕЙДА
Элсуорти-роуд, 39, Лондон NW3
19 июля 1938 года
Тридцатичетырехлетний художник Сальвадор Дали за несколько лет трижды пытался встретиться с Зигмундом Фрейдом, но без успеха. Каждый раз, когда он является в венский дом Фрейда, ему сообщают, что тот уехал из города поправлять здоровье. Тогда он идет гулять по Вене и есть шоколадные пирожные. «По вечерам я вел длинные воображаемые разговоры с Фрейдом; однажды мы с ним вместе пришли домой, и он всю ночь стоял за шторами моего номера в гостинице «Захер».
Когда в 1922 году «Толкование снов» впервые выходит в испанском переводе, Дали становится фанатически убежденным фрейдистом: «Это представлялось мне одним из главных открытий жизни, меня охватил настоящий порок самоистолкования, и не только снов, но всего происходившего со мной, даже если на первый взгляд оно казалось случайным». С тех пор его картины становятся явно и осознанно фрейдистскими, в них на фоне странных сновидческих пейзажей перемешаны сексуальные символы.
В июне 1938 года Дали сидит в парижском ресторане, поглощенный блюдом с улитками. Совершенно случайно он бросает взгляд на другого посетителя и замечает фотографию Зигмунда Фрейда на газете в его руках: всемирно знаменитый
[214] основатель психоанализа только что прибыл в город по пути в Лондон, едва успев уехать из Вены, где прожил семьдесят девять лет, перед тем, как ее заняли нацисты.
