— Да? — засомневалась Юля, смотря куда-то за их спины. — Что-то не выходит. Лена, в Таро же есть масть мечей?
Все три мага с некоторой тревогой обернулись в ту сторону, куда она указывала.
— Ого! — Алек даже забыл поспорить с ней по этому весьма подходящему поводу. Таро в православной традиции тоже ведь не было. Но… перед ними было еще одно изображение Богородицы. На иконе, перед фигурой родительницы бога, висели в воздухе семь мечей, сходящихся остриями в одной точке.
— Это уже как-то слишком, — потрясенно выдала Гелла. — Они складываются в звезду мага!
— Так. — Елена заставила себя собраться, несмотря на неприятные ощущения, связанные с предчувствием. — В колоде Уайта семерка мечей представляет собой мужчину, крадущего с поля связку мечей, два из которых выпали из связки и воткнулись в землю. Совершенно иной рисунок.
— А значение карты, — подхватил Алек. — Бесчестный поступок. Предательство. В принципе, с учетом того, что тут кого-то убили, это имеет смысл.
— Сама масть мечей, это масть воинов, — продолжила Елена. — Но мы забываем, что говорим не о карте Таро, а об иконе.
— И между прочим, не о какой-то, — решила тоже поучаствовать Юля. — А об образе Богородицы.
— Она написана недавно, — рассматривая образ, поделилась Елена. — Но похоже, это лишь список с более древнего изображения. Хотя черты новой школы иконописи все же просматриваются. Как будто бы икону восстанавливали.
И она обернулась, обшаривая взглядом помещение часовни. Монах, довольно молодой, чистивший подсвечники от воска, тут же направился к ним, как хорошо вышколенный официант в шикарном ресторане. Но в монахе не было ничего, указывающего на желание угодить. Только вежливый интерес и нечто еще, что появлялось в глазах священников всегда при виде Елены. Конечно, по своему внешнему виду она мало напоминала верующую, но было в ней и что-то еще, что однозначно отличало ее от посетителей церквей. Она стояла посреди часовни с видом завоевателя на поле боя. Она бросала вызов. Даже когда сама того и не желала. Обычно такой вызов вызывал у священников раздражение и даже злость. Но не в этот раз.
Елена присмотрелась повнимательнее. Аура монаха напоминала оклады икон, такой же ровный золотистый цвет веры с легкими всполохами оранжевого и голубого — любопытства и обеспокоенности.
— Чем могу помочь? — спросил он.
— Очень интересная икона, — вежливо улыбаясь, заметила Елена. — И кажется, очень редкая. Скажите, пожалуйста, как она называется?
— Это образ Божьей Матери «Умягчение злых сердец», — охотно ответил святой отец, голубоватые всполохи ауры стали реже. — Это довольно известная икона. И наши братья удачно сделали список с нее.
— Ваши братья? — оживилась Гелла. — Так вот откуда тут столько образов новой школы. У вас свои мастерские!
— Да, братья наши талантливы, и по восстановлении обители многие храмы наши были украшены иконами их кисти.
— То-то мне показалось, что все новые образы будто бы одной рукой написаны, по крайней мере, в едином стиле, — поддержала Елена. — Ваши братья потрясающе талантливы.
— Вы можете приобрести образы ваших святых покровителей в нашей церковной лавке при входе в монастырь, — предложил монах, как заправский рекламный агент. — Там же выставлено серебро.
— Отлично. — Алек чуть иронично улыбнулся. — Мне больше по душе смотреть на эти произведения церковного искусства в храмах. Вот только…
Он чуть замялся и посмотрел на Елену.
— Тут кто-то умер? — напрямую спросила она монаха. В конце концов, он прекрасно представлял, кто перед ним. Какой смысл разыгрывать спектакли.
Взгляд монаха изменился. Теперь он был чуть напряженным и отстраненным, как бывает у человека, когда ему задают слишком личный или просто неприятный вопрос. А всполохи голубого в его ауре усилились.
— Здесь погиб один из прошлых настоятелей нашего монастыря, — все же суховато ответил он.
— Прямо возле этой иконы. — Елена указала на место перед образом Богоматери.
— Он часто любил молиться здесь в одиночестве, — подтвердил монах.
— И тут его и убили, — тихо заметила Юля.
— Тогда на обитель напали, надеясь похитить церковные ценности. — Монах говорил с явной неохотой. — Нашего настоятеля долго пытали, прежде чем убить.
— Простите, — извинилась Гелла с самым очаровательным видом. — Что заставили вас вспоминать столь грустные вещи.
— Да, такова история нашей обители. — пожал плечами монах.
— Могу я задать последний вопрос? — не удержалась Елена. — А какая икона висела тут до этого?
— Это был образ одного из старейших святых, коему поклоняются в православной традиции. — Тон его стал прежним, вежливым и доброжелательным. — К сожалению, он был похищен.
— А что за святой? — поинтересовался Алек.
— Святого Власия образ. — Было понятно, что расспросы монаху уже надоели.
— Извините еще раз. — Гелла опять разулыбалась и стала поворачиваться к выходу. — По вашему совету мы обязательно посетим церковную лавку. Серебро, ладан, свечи — все это очень интересно.
Елена со сдержанной благодарностью кивнула монаху и тоже направилась к выходу.
Они спустились по ступенькам и остановились, не решив, куда направиться теперь.
— Как-то мне не очень понравилось в этой часовне, — поделилась Юля.
— Да уж. — Гелла картинно поежилась. — Похоже, наша игра оказалась не такой уж и безобидной.
— Но она становится все более интригующей, — заметил Алек с явно преувеличенным энтузиазмом. — Убитый настоятель, снова Иоанн с чашей. Святой Власий. Лен, ты когда-нибудь видела эту икону?
— Не помню. — Она все еще не отделалась от своих неприятных впечатлений. — Но зато я очень хорошо знаю, кто такой святой Власий на самом деле.
— Велес, — подсказала Гелла. — Может, это и есть символ наших поисков? Некий языческий артефакт?
— Похоже. — Алек смотрел на незнакомую женщину, которая спешно шла по тропинке к часовне. Увидев их, она резко изменила маршрут. Алек с Еленой переглянулись, но промолчали.
— Ладно, — обратилась Елена к приятельницам. — Хватит игр, мне кажется. Может, и правда стоит пойти осмотреть церковную лавку? Вы там уже были? И как?
— Туда народу набежало, — расстроенно сообщила Гелла. — Ничего толком не увидишь. Но серебро я там разглядела. Можно кое-что и прикупить. Да и по поводу ладана я не шутила.
Они выбрали другую тропинку. Вроде бы случайно. Но Елена, следуя за Алеком, понимала, что он просто не хочет встречаться с той дамой. Странная женщина вызывала у нее какие-то смешанные чувства. В то, что дама ведет тут серьезные поиски, как-то не верилось. Но даже если и так, то ее просто жалко. В любой церкви можно увидеть кучу символов, не стоит так придавать им значения. Но вот неприкрытая неприязнь незнакомки немного смущала. Но… мало, что ли, сумасшедших на свете?
