– Разумеется. – Она ведь провела в карете шесть часов. Одного этого достаточно, чтобы захотеть прилечь.
В своей спальне.
В кровати!
Он застонал.
– Вы уверены, что с вами все в порядке? – забеспокоилась Айрис. – У вас какой-то странный вид.
Единственное подходящее слово.
Она коснулась его руки.
– Ричард?
– Никогда не чувствовал себя лучше, – пророкотал он и повернулся к камердинеру, который шел за ним по пятам. – Думаю, мне тоже нужно освежиться. Может, приготовите ванну?
Камердинер кивнул. Наклонившись к нему, Ричард негромко добавил:
– Не слишком горячую, Томпсон.
– Укрепляющую, сэр? – пробормотал Томпсон в ответ.
Ричард стиснул зубы. Томпсон служил при нем уже восемь лет – достаточно, чтобы позволить себе подобную дерзость.
– Вы покажете мне дорогу? – спросила Айрис.
Показать ей дорогу?
– До моей комнаты? – уточнила она.
Ричард продолжал таращиться на нее. Как идиот!
– Вы покажете мне дорогу до моей комнаты? – повторила Айрис свой вопрос, озадаченно глядя на него.
Тут уж было не отвертеться. Шарики в голове перестали крутиться.
– Ричард?
– Моя корреспонденция! – вдруг воскликнул он первое, что пришло в голову. Ему отчаянно не хотелось оставаться с Айрис в спальне наедине. – Мне срочно надо проверить ее.
– Сэр, – начал Крессуэлл, судя по всему, намереваясь напомнить ему о том, что он назначен исполнять обязанности секретаря.
– Нет-нет, лучше сразу просмотреть. Это необходимость, вы же знаете. Там еще должно быть письмо от моей тетки. Это срочно. – Нацепив на лицо радостную улыбку, он повернулся к Айрис. – Миссис Хопкинс как раз и покажет вам ваши комнаты.
Та явно не горела желанием.
– Она отвечала за отделку комнат, – добавил Ричард.
Айрис нахмурилась.
– Вы же сказали, что их не отделывали.
– За проветривание, – отмахнулся Ричард. – В любом случае она все знает о ваших комнатах лучше меня.
Миссис Хопкинс недовольно поджала губы, и Кенуорти почувствовал себя ребенком, которому вот-вот сделают выговор. Экономка была для него как мать, и если в присутствии других она не станет подвергать сомнению его приказ, то потом выскажет ему все, что накипело.
Импульсивно Ричард поднес руку Айрис к губам и быстро поцеловал ее. Ни у кого и мысли не должно возникнуть, что он пренебрегает своей женой на публике.
– Вы должны отдохнуть, моя дорогая.
От удивления рот у нее приоткрылся. Он что, еще ни разу не называл ее так? Вот черт, ведь должен был!
– Часа вам будет достаточно? – обратился Кенуорти к жене. Вернее, к ее губам, которые оставались столь же очаровательно розовыми и приоткрытыми. Господи, как ему хотелось поцеловать ее! Проникнуть в нее языком, чтобы ощутить вкус ее естества и…
– Нет, два! – выпалил он.
– Два?
– Часа, – решительно добавил Ричард. – Я не хочу доставлять вам лишних хлопот. – Он бросил взгляд в сторону миссис Хопкинс. – Леди такие хрупкие.
Айрис очаровательно нахмурилась. Ему пришлось сдержаться, чтобы не выругаться. Как ей удается выглядеть настолько очаровательной и при этом хмуриться? С анатомической точки зрения такое просто невозможно.
– Показать вам вашу спальню, леди Кенуорти? – спросила миссис Хопкинс.
– С удовольствием воспользуюсь вашей помощью, спасибо. – Айрис не сводила подозрительного взгляда с Ричарда.
Он слабо улыбнулся в ответ.
Айрис через холл пошла вслед за экономкой, но прежде чем они свернули за угол, Ричард услышал, как она спросила свою провожатую:
– Вы считаете себя хрупкой особой, миссис Хопкинс?
– Ни в коем случае, миледи.
– Вот и чудесно, – решительно заявила Айрис. – Я тоже не из таких.
Глава 11
К вечеру у Ричарда созрел новый план. Вернее, модификация старого. Такой бы ему придумать с самого начала.
Айрис будет в гневе. Зрелище феерическое, однако его не избежать.
Но, возможно, ему удастся смягчить удар?
Крессуэлл сказал, что сестер не будет две недели. Ричард рассчитывал, что ему хватит и одной. А потом он сможет привезти сестер домой, это будет не трудно сделать. Тетка жила в двадцати милях от Мейклифф-парка.
А тем временем…
Единственное, о чем Ричард сильно жалел, так это о том, что у него не было достаточно времени, чтобы как полагается организовать ухаживания за будущей женой. Айрис до сих пор не знала причину их такого поспешного брака, но она была совсем не глупа и вполне могла сообразить – что-то здесь не то. Если бы у него в Лондоне было больше времени, он ухаживал бы за ней так, как того достойна любая женщина. Он дал бы ей понять, что в восторге от ее компании, что общение с ней доставляет ему удовольствие, что ему по силам заставить ее смеяться. Он смог бы заполучить пару-другую поцелуев украдкой, чтобы пробудить в ней желание, которое – и для него это было вне всяких сомнений! – таилось в глубине ее души.
После всего этого, когда он преклонил бы перед ней колено, Айрис не стала бы колебаться. Она заглянула бы ему в глаза и, увидев в них все признаки любви, о которой так долго мечтала, сказала бы ему «да».
Может быть, еще и упала бы в его объятия.
Глотая слезы счастья!
Вот о таком предложении она мечтала, а не о каком-то жалком, расчетливом поцелуе, которым он наградил ее в Плейнсворт-Хаусе.
Но у Кенуорти не было выбора. Конечно, когда он ей все объяснит, Айрис поймет его. Она знала, что значит любить свою семью и желать защитить ее любой ценой. Именно этим она, собственно, и занималась каждый год, участвуя в музыкальных вечерах. Ей не хотелось выходить на сцену, но она делала это ради матери, ради тетки и даже ради этой прилипалы Дейзи.
Айрис поймет. Должна понять!
У него есть гарантированная отсрочка сроком в неделю. Целых семь дней, прежде чем он признается и увидит, как лицо жены побледнеет еще больше от его предательства. Может, он – трус. Может, стоит воспользоваться этим временем, чтобы объяснить ей все и подготовить к неизбежному.
Но ему требовалось то же самое, чего не доставало перед женитьбой. Больше времени!
За семь дней многое может случиться.
Одна неделя, сказал он себе, отправляясь за Айрис, чтобы разделить их первый ужин в Мейклифф-парке.
Одна неделя на то, чтобы влюбить ее в себя.
Всю вторую половину дня Айрис провела в своей новой спальне. Она никогда не понимала, почему езда в карете отнимает так много сил, а если точно так же сидеть в гостиной и ничего не делать – нет. Трехдневная поездка утомила ее до предела. Может, это от тряски по отвратительным дорогам здесь, на севере. Или может – скорее всего! – это каким-то образом связано с ее мужем.
