Единственную женщину, которую он – по праву! – смог бы уложить в постель без всяких угрызений совести.
Когда Ричард планировал сегодняшний вечер, все представлялось ему таким легким. Он очарует ее за ужином, потом страстно поцелует на ночь. Пробормочет какую-то романтическую чепуху, чтобы Айрис лучше узнала его, прежде чем они займутся любовью. Еще один поцелуй, и он отпустит ее, задыхающуюся от желания.
Затем, взяв Айрис за подбородок, прошепчет:
– До завтра! – И уйдет.
План был прекрасен. На деле получилась полная ерунда.
Тяжело вздохнув, Ричард взъерошил волосы, которые и без того уже были в полном беспорядке. Дверь между их спальнями пропускала все звуки с ее стороны. Он слышал, как Айрис ходит по комнате, как садится за туалетный столик, вероятно, для того, чтобы расчесать волосы. Она ждала его! А почему бы нет? Они ведь муж и жена.
Кенуорти должен войти к ней. Если он этого не сделает, она будет в замешательстве. Может, почувствует себя оскорбленной. А ему не хотелось делать ей больно. Айрис еще столько предстоит пережить…
Набрав в грудь воздуха, Ричард постучал в дверь.
В соседней комнате повисла тишина. После нескольких, показавшихся бесконечными секунд Ричард услышал, как жена пригласила его войти.
– Айрис, – начал он, пытаясь сохранить непринужденность в голосе. А потом поднял на нее глаза и затаил дыхание.
Ему показалось, что сердце у него перестало биться.
Айрис была одета в шелковую рубашку бледно-голубого цвета. Руки у нее оставались обнаженными, как и плечи, только узкие бретельки удерживали ткань на месте.
Это одеяние было создано с единственной целью – завлечь мужчину. Завлечь самого дьявола! Вырез на груди был не глубже тех, что бывают на бальных платьях, но при этом намекал на гораздо большее. Ткань была такой тонкой, что казалась прозрачной. Он даже мог видеть очертания грудей с напряженными сосками.
– Добрый вечер, Ричард, – сказала Айрис. И только тогда до него дошло, что он лишился дара речи.
– Айрис, – прошептал Кенуорти.
Жена понимающе улыбнулась, и он заметил, как трепещут ее руки, опущенные по бокам. Она просто не знала, что с ними делать.
– Вы потрясающе выглядите, – вырвалось у него.
– Спасибо!
Волосы у нее были распущены и мягкой волной спускались за спину, доставая почти до локтей. Ричард уже забыл, как ему хотелось узнать, какой они длины.
– Это моя первая ночь в Мейклиффе, – стесняясь, произнесла Айрис.
– Верно, – согласился Ричард.
Айрис проглотила комок в горле, явно рассчитывая на то, что муж возьмет на себя лидирующую роль.
– Вы, должно быть, устали, – пробормотал он, хватаясь за первую подвернувшуюся отговорку, которая возникла в его разгоряченной желанием голове.
– Немного.
– Я не хочу докучать вам.
– Что? – Айрис захлопала глазами.
Ричард взял себя в руки ради того, что должен был сделать. Вернее, ради того, что не должен был делать.
Он шагнул к жене и поцеловал ее. Но только в лоб! Кенуорти знал предел своих возможностей.
– Я не буду вести себя как животное. – Ричард попытался произнести это мягко и успокаивающе.
– Но… – Глаза у нее стали огромными, взгляд – недоверчивым.
– Доброй ночи, Айрис, – быстро сказал он.
– Но я…
– До завтра, любовь моя.
И ушел.
Как последний трус!
Глава 12
У Айрис, как у замужней дамы, имелось законное право завтракать в постели, но она, упрямо стиснув зубы, встала и начала одеваться.
Ричард отверг ее.
Он ее отверг!
Тут ведь не какой-то придорожный трактир, слишком «грязный» для первой брачной ночи. Они находятся под крышей их дома! Он флиртовал с ней весь вечер. Целовал руку, очаровывал остроумной беседой, а потом, когда она надела прозрачную ночную рубашку, да еще расчесала волосы так, чтобы они начали сиять, муж сказал, что у нее, оказывается, усталый вид.
После того как он ушел, Айрис, онемев, несколько минут смотрела на дверь. Она даже не сразу сообразила, что плачет. Тут до нее дошло, что ее рубашка – она поклялась, что больше никогда ее не наденет! – совершенно мокрая от слез.
Единственное, о чем Айрис сейчас могла думать, это о том, что Ричард, должно быть, все слышит через дверь. От этого стало еще горше.
Айрис всегда знала, что не обладает той красотой, которая рождает страсть и поэзию в мужчинах. Возможно, в какой-нибудь другой стране женщин почитают за их белую кожу и рыжеватые волосы, но только не в Англии.
Впервые в жизни она только-только начала чувствовать себя красавицей. И все благодаря Ричарду, который украдкой бросал на нее взгляды и тепло улыбался ей. Каждый раз, когда Айрис перехватывала эти взгляды, она понимала, что особенная. И ее ценят!
Однако то была ложь. Или Айрис сглупила и приняла желаемое за действительное.
А может, она просто дура? И точка!
Что ж, Айрис не станет относиться к этому всерьез. Ей совершенно не хотелось показывать мужу, что он серьезно ее обидел. Как ни в чем не бывало, она спустится к завтраку. Намажет джемом тост, развернет газету, а если придется поддерживать беседу, будет говорить с присущим ей остроумием.
И в самом деле, Айрис ведь даже не была уверена, что ей хотелось заниматься теми вещами, которыми занимаются в постели женатые люди. И не важно, что кузина Сара так увлекательно об этом рассказывала. Хорошо, если бы муж захотел этим заниматься.
Айрис, по крайней мере, предприняла такую попытку.
Проходя мимо комнаты Ричарда, Айрис замедлила шаги. Он все еще в постели? Возникло желание приложиться ухом к двери.
Остановись!
Она вела себя как ненормальная. Подслушивать под дверью! У нее нет на это времени. Айрис была голодна, ей хотелось побыстрее сесть за стол. Кроме того, сегодня у нее имелось много срочных дел, которые никак не касались мужа.
Нужно подыскать себе горничную. Затем осмотреть дом. Сходить в деревню. И встретиться с арендаторами.
Потом выпить чаю.
«Что?» – спросила она себя. Выпить чаю – это такое важное дело? А почему бы не попытаться стать итальянкой?
– Я схожу с ума, – произнесла она вслух.
– Простите, что, миледи?
Айрис чуть не подпрыгнула. В дальнем конце коридора стояла служанка и нервно крутила в руках большую щетку из перьев.
– Ничего. – Айрис постаралась скрыть смущение. – Это я откашлялась.
– Миссис Хопкинс хотела узнать, когда вам принести завтрак. – Девушка вежливо присела, не глядя ей в глаза. – Вчера мы не успели спросить об этом, а сэр Ричард…
