– Айрис, – прервал он ее в отчаянной попытке положить конец этому выяснению отношений. – Вы сами себя расстраиваете.
Ее глаза сверкнули льдом, и она вырвала руку.
– Прекратите говорить со мной свысока!
– Это не так.
– Нет, так!
И Айрис была права.
– Вы предпочитаете мужчин? Я права?
Эти слова были равносильны удару под дых.
– Потому что, если это так…
– Нет! – чуть не зарычал на нее Кенуорти. – Откуда вам вообще известно о таких вещах?
– Я кое-кого знаю, – сказала Айрис.
– Вы знаете кое-кого?
– Ну, знаю о нем, – промямлила она. – Об одном из кузенов.
– Я не люблю мужчин, – напряженно заявил Ричард.
– Лучше бы любили, – пробормотала Айрис. – По крайней мере, тогда хотя бы было понятно…
– Хватит! – заорал он. Господи, чего только не приходится выносить мужчинам! Но он не любил мужчин. Он действительно желал только свою жену! И будь его жизнь такой же, как у остальных, он бы всеми возможными способами заставил ее поверить в это.
Ричард подошел к ней так близко, чтобы она испытала неловкость.
– Вы думаете, я считаю вас отталкивающей?
– Я… Я не знаю, – тихо сказала Айрис.
– Тогда смотрите. – Он взял ее лицо в ладони и прижался губами к ее губам, вкладывая в этот поцелуй всю муку, которая накопилась в его сердце.
Целую неделю Ричард провел в страданиях. Он желал Айрис, воображая себе те сладостные вещи, которые будет проделывать с ней, как только, наконец, ему удастся уложить ее в постель. Это была неделя самоотречения, танталовых мук, наказания собственного тела самым примитивным способом, и он достиг предела.
Кенуорти было непозволительно делать все, что заблагорассудится, но, господи, должна же Айрис понять разницу между желанием и пренебрежением!
Ричард завладел ее губами, терзая их, впитывая их вкус и наслаждаясь. Так, словно каждый миг его жизни отразился в этом поцелуе, и если он сейчас прервет его, пусть на секунду, пусть чтобы сделать вдох, все исчезнет.
Кровать! Сейчас Ричард мог думать только о кровати, даже понимая, что это ошибка. Он должен уложить Айрис в постель. Он должен почувствовать, как она лежит под ним, должен навалиться на нее всем телом.
Она принадлежала ему. Она должна понять это!
– Айрис, – простонал он. – Жена!
Айрис была тонкой, изящной, но отвечала на его поцелуи с жаром, который грозил сжечь их обоих.
Никто даже не догадывался, сколько страсти скрывалось за этой внешней безмятежностью. И никто не узнает, поклялся он себе. Она может одаривать других улыбкой, от которой перехватывало дыхание, может позволить кому-то испытать на себе ее утонченное остроумие, но это…
Это принадлежит только ему.
Ричард подвел Айрис к кровати, провел руками по спине, спустился к талии, потом подхватил под округлые ягодицы.
– Ты – само совершенство, – выдохнул он. – Само совершенство в моих руках.
Айрис лишь что-то простонала в ответ. Резким движением задрав подол, Ричард поднял ее и прижал к себе.
– Обхвати меня ногами, – приказал он.
Она подчинилась. Ричард был на грани.
– Ты чувствуешь вот это? – Он изо всех сил прижимался к ней, чтобы Айрис ощутила его возбуждение.
– Да, – с отчаянием в голосе призналась она.
– Правда? Действительно чувствуешь?
Айрис кивнула, но Кенуорти продолжал прижимать ее к себе, пока она снова не шепнула:
– Да.
Ричард заглянул в ее глаза. Такие голубые! И полные смущения.
– У тебя еще много чего найдется, в чем можно будет меня обвинить, – пророкотал он, – но только не в этом.
Удерживая ее на весу, Ричард рухнул на кровать. Айрис тихонько ахнула, когда он оказался на ней.
– Ты – прекрасна, – произнес он, целуя солоноватую кожу у нее за ухом. – Ты – исключительна, – шептал он, проводя языком вдоль изящной линии шеи.
Наткнувшись на лиф, Ричард стянул его вниз. Сквозь шелк нижней рубашки виднелись роскошные груди. Ричард обхватил их руками и содрогнулся от желания.
– Ты – моя, – выдохнул он и наклонился, чтобы взять один сосок в рот.
А когда и этого ему показалось мало, сдвинул рубашку и стал целовать кожу.
– Тут ты совсем даже не бледная. – Ричард принялся чертить языком круги вокруг порозовевшего соска.
Айрис со стоном произнесла его имя, но он только хмыкнул.
– У тебя такая белая кожа, – хрипло сказал Ричард, гладя ее ноги. – Это было самое первое, на что я обратил тогда внимание. Твои волосы… – Он взялся за вьющуюся прядь волос и провел ею по ложбинке между грудей. – Твои глаза… – Он прижался губами к ее виску. – Твоя кожа… Интересно, а какого цвета ты там? – тихо спросил Ричард, лаская бедра жены.
Айрис затрепетала под тяжестью его тела и задохнулась от удовольствия.
– Что ты делаешь со мной? – прошептала она.
Он усмехнулся как-то по-волчьи.
– Я занимаюсь с тобой любовью. – А потом не удержался и, дыша в ухо, полушутливо сказал: – Мне-то казалось, что это вполне очевидно.
От неожиданности Айрис тихо засмеялась, а Кенуорти усмехнулся в ответ.
– Поверить не могу, я только что рассмеялась. – Она прикрыла рот рукой.
– А почему нет? – протянул он. – Это ведь должно доставлять удовольствие.
Айрис открыла было рот, но не произнесла ни звука.
– Мне, например, нравится.
Она издала еще один изумленный смешок.
– А тебе? – спросил он.
Айрис кивнула.
Ричард сделал вид, что задумался.
– Ты меня не убедила.
– Разве?
Ричард медленно покачал головой.
– На тебе слишком много всего надето, чтобы ты могла получить удовольствие.
Айрис оглядела себя. Верхняя половина платья спущена, нижняя – задрана до пояса. В общем, вид самый что ни на есть распутный.
Однако она нравится мне именно такой, вдруг понял Ричард. Ему не хотелось видеть жену на пьедестале. Пусть ее одежда будет в беспорядке, пусть она будет выглядеть земной, раскрасневшейся от наслаждения. Он снова прильнул губами к ее уху.
– Так будет лучше.
Платье уже было расстегнуто. Потребовалось небольшое усилие, чтобы избавиться от него совсем.
– Это туда же. – Он схватился за край рубашки.
– Но ты…
– …остаюсь полностью одетым. Я знаю, – тихо засмеялся Ричард. – С этим мы тоже что-нибудь придумаем. – Он стянул сюртук, а за ним галстук. И все это время не выпускал из виду ее лица. Айрис облизала губы и принялась покусывать нижнюю губу, словно нервничала из-за чего-то. А может, пыталась принять какое-то решение.
