Айрис еще сильнее стиснула ей руку.
– Мне совершенно наплевать, как упокоится душа Уильяма Парнела, – прорычала она. – Или где. Я просто хочу узнать, почему Флер солгала. Отец ребенка – не он?
В ответ Мэри-Клэр посмотрела на нее чуть ли не с обидой.
– Конечно, не он.
– Тогда кто?
Мэри-Клэр приняла чопорный вид.
– Это совершенно не мое дело – говорить на такие темы.
Айрис изо всей силы несколько раз тряхнула девчонку, и пока та не опомнилась, вплотную приблизила к ней лицо.
– Мэри-Клэр Кенуорти, – зашипела она, – ты сейчас же скажешь мне имя отца ребенка или – помоги мне, Господи! – я не убью тебя по единственной причине – чтобы избежать повешения.
Девчонка лишь таращилась на нее.
Айрис еще крепче стиснула ей руку.
– У меня есть четыре сестры, Мэри-Клэр, одна из которых страшно мне досаждала. Поверь, я знаю, что говорю: ты будешь жить в аду.
– Но почему это так…
– Говори! – завопила Айрис.
– Джон Бернхэм! – завопила в ответ Мэри-Клэр.
Айрис отпустила ее руку.
– Кто?
– Это Джон Бернхэм, – повторила Мэри-Клэр, потирая синяк на руке. – Я в этом почти уверена.
– Почти?
– Ну, она всегда бегала к нему на свидания. И думала, что я ничего не знаю, но на самом деле…
– Конечно, ты знала, – пробормотала Айрис. Она прекрасно понимала, как строятся отношения между сестрами. Поэтому Флер не могла уйти куда-нибудь тайком от младшей сестры.
– Мне надо наложить повязку, – обиженно заявила Мэри-Клэр. – Посмотрите на эти синяки. Совсем ни к чему быть такой грубой.
Айрис пропустила это замечание мимо ушей.
– Почему ты ничего не сказала?
– Кому? – возмутилась девчонка. – Брату? Ему это понравилось бы еще меньше, чем история с Уильямом Парнелом.
– Но Джон Бернхэм жив и здоров! – воскликнула Айрис. – Флер может выйти за него замуж и оставить ребенка себе.
Мэри-Клэр высокомерно посмотрела на нее.
– Он – фермер, Айрис. Даже не йомен. У него нет собственной земли.
– Откуда в тебе столько снобизма?
– А в вас его нет?
Айрис отпрянула с отвращением.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Не знаю, – простонала Мэри-Клэр. – Но скажите, вашей семье понравилось бы, если бы вы вышли за фермера-арендатора? Или это было бы не важно, потому что ваш дед носил графский титул.
Вот именно. Айрис уже пережила это.
– Прикуси язык, – отрезала она. – Ты не понимаешь, о чем говоришь. Если бы титул деда позволял мне вести себя предосудительно, я никогда бы не вышла за твоего брата.
У Мэри-Клэр отвисла челюсть.
– Ричард всего лишь поцеловал меня, и я оказалась с ним перед алтарем, – взорвалась Айрис. Ей страшно не хотелось вспоминать о том, как она решила, что, может быть, Кенуорти хочет ее, и так сильно, что просто не мог сдержаться. Но в реальности все оказалось не так романтично. В реальности никогда так и не бывает. Это она для себя уже уяснила.
Айрис повернулась к Мэри-Клэр и пристально посмотрела на нее.
– Могу тебя заверить, если бы я забеременела от фермера-арендатора, то непременно вышла бы за него. – Она замолчала на миг. – В том случае, естественно, если интимные отношения были добровольными.
Мэри-Клэр не сказала ни слова, поэтому Айрис добавила:
– Из того, что ты рассказала о своей сестре и мистере Бернхэме, я могу предположить, что их связь была добровольной.
Девочка коротко кивнула.
– Но, конечно, меня там не было, – буркнула она.
Сцепив зубы, Айрис несколько раз сжала и разжала пальцы, понадеявшись, что это поможет ей подавить горячее желание схватить Мэри-Клэр за горло. Она не могла поверить, что ведет сейчас такой разговор. И дело не в том, что Мэри-Клэр знала о том, что настоящим отцом ребенка Флер был Джон Бернхэм. И даже не в том, что девчонка решила ничего не говорить об этом. Но Айрис просто убило то, что Мэри-Клэр, судя по всему, считала себя абсолютно правой, поступая таким образом.
Господи, ну почему ей приходится жить среди идиотов?
– Мне нужно срочно вернуться в дом, – заявила Айрис. Она резко развернулась и пошла в обратном направлении. Солнце почти достигло зенита, воздух был прозрачен, погода – теплой, но ей хотелось одного – добраться до своей комнаты, запереть дверь на задвижку и не говорить ни с кем вообще.
– Айрис! – Что-то в голосе Мэри-Клэр заставило ее остановиться.
– Что такое? – устало спросила она.
Мэри-Клэр стояла прямо, будто аршин проглотила, и часто моргала.
– Ричард не… Как бы это сказать… Он бы никогда…
– Ну, разумеется, нет! – воскликнула Айрис. Даже мыль об этом показалась ей ужасной. Ричард поразил ее своими ухаживаниями, но ни разу не позволил себе ничего недостойного. Он просто не мог так поступить. Он был слишком воспитанным для этого.
Айрис проглотила комок в горле. Она не собиралась обсуждать положительные качества своего мужа.
– И вы любите его, – тихо сказала Мэри-Клэр. – Разве не так?
Поджав губы, Айрис со злостью выдохнула через нос. Она не собиралась ни отрицать этого, ни говорить об этом вслух. Ей нужно быть выше этого.
– Что-то я устала, – сказала она.
Мэри-Клэр кивнула. Они повернули к дому. Пройдя шагов десять, Айрис неожиданно остановилась.
– Подожди-ка минутку, – сказала она. – Почему Флер сама ничего не рассказала?
– Не поняла, извините?
– Почему она солгала?
Мэри-Клэр пожала плечами.
– Ей ведь нравится мистер Бернхэм, – проявила настойчивость Айрис.
Мэри-Клэр опять пожала плечами. Айрис захотелось ударить ее.
– Ты рассказала, что Флер тайком бегала к нему на свидания, – продолжила она. – Это говорит о большом чувстве.
– Я ее не спрашивала об этом, – призналась Мэри-Клэр. – Она явно старалась, чтобы о нем никто не узнал. Вы поступили бы по-другому?
Айрис удрученно вздохнула.
– У тебя есть какие-нибудь соображения на этот счет? – спросила она медленно, четко произнося каждое слово, словно говорила с недоразвитой. – Может, у тебя есть какая-нибудь идея, почему твоя сестра солгала о том, кто был настоящим отцом ее пока не родившегося ребенка?
Мэри-Клэр смотрела на нее во все глаза, как последняя идиотка.
– Он же фермер! Я ведь уже сказала вам.
Айрис на самом деле захотелось ее треснуть.
