— Вот-вот, — кивнул Котов. — И веры его показаниям из-за этого два гроша. И ценность — пятьдесят на пятьдесят. Заберем с собой. Будем разговаривать на базе еще и еще. Постараемся навести справки, устроить перекрестную и косвенную проверку и его показаний, и его биографии тоже. К чему ты прислушиваешься?
Зимин вздрогнул от резкого выкрика командира и повернулся к нему.
— Там у них что-то случилось, — показал он на окно. — Кто-то остался блокированным в поселке, а «бандерлоги» наступают. Хотят подтянуть минометный расчет.
— И что?
— Снайперы, Борис Андреевич.
— Снайперы? — Котов напрягся как пружина. — Пошли!
Зимин бросился за командиром, еле успевая за его быстрым шагом. Котов буквально поймал за рукав одного из офицеров в звании накиба
[5]. Подоспевший Зимин стал расспрашивать его о сложившейся ситуации.
— Кто из девчонок там? — торопил Котов, будто предчувствуя беду. — Зовут как, спроси, как зовут, фамилии!
Слова «Мариам Назими» спецназовец понял и без перевода. Имени второй девушки он не разобрал, но не выпускал ворота куртки офицера, пока Зимин не подтвердил, что в поселке, после отступления солдат батальона, остались два снайпера, и одна из них — Мариам. Через минуту сирийский офицер уже рысью мчался в сторону НП на третьем этаже здания, подталкиваемый русским капитаном. Зимин бежал следом с напряженным лицом. Он уже знал своего командира достаточно, чтобы понять, что Котов может сейчас поступить совсем неожиданно. А командование его поступка может не одобрить. Черт, командование и не узнает! Зимин поморщился, представляя, как не могут потом устроить разборки, как его самого будут спрашивать и как он станет врать и прикрывать Котова. Ведь будет. Обязательно будет!
— Давай быстрее! — Котов чуть ли не за шиворот втащил Зимина на крышу. — Потребуй от них всю диспозицию. Где снайперы, где свои, где «бандерлоги»? Какие планы? В темпе!
Зимин стал расспрашивать наблюдателей. Прибежавший с ними нагиб, который оказался заместителем командира батальона, подтвердил полномочия российских офицеров. Котов слушал перевод и рассматривал в бинокль поселок. Получалось, что снайперы остались в угловом доме, выходившем на две улицы. Небольшая площадь создавала приличную простреливаемую территорию вокруг него. Боевикам обойти дом не давали пулеметчики батальона. Да и подоспевшие два минометных расчета прижимали противника к камням и развалинам.
Сам дом, в котором остались девчонки, выглядел удручающе. Двухэтажный, высокий, в прошлом магазин или что-то еще более представительное. Хорошо еще, что его архитектура была типичной для старого города. Окна не во всю стену, а в старом арабском, чуть ли не мавританском стиле. Обилие колоннад, вытянутые окна с овальной верхней частью. Из-за обстрелов он был разрушен так, что битый кирпич и щебень возле здания доходили чуть ли не до половины первого этажа.
Котова этот факт особенно радовал. Благодаря этой куче мусора попасть в здание непросто, да еще под огнем снайперов с фасада и под огнем пулеметчиков отсюда. Но все равно это временно, девчонки бесконечно держаться не смогут.
— Дай! — протянув руку назад к Зимину, не глядя, пощелкал пальцами Котов.
— Что? Не понял!
— Магазины свои мне давай. И гранаты.
— Вы… Туда? Один?!
— Не пори ерунды! — буркнул Котов, распихивая запасные магазины по карманам и за пазуху. — Толпой, что ли, туда идти? Положат всех еще на подходе. Тебя с собой брать? А кто мне тут связь держать будет? Скажи, пусть мне рацию свою отдадут. И ты будь здесь постоянно. Жалко, коммуникаторы не взяли. Но кто же знал!
— Борис Андреевич, — вцепился в руку командира Зимин. — Может, все же как-то не так?
— Ты что, Олег, не веришь в мой боевой опыт? Если уж меня в загранкомандировку послали, да еще командиром оперативной группы, наверное, я что-то стою в спецназе разведки.
— Сидорин вас убьет, — решительно проговорил лейтенант.
— Ну, ему придется в очереди постоять, — засмеялся Котов. — Посмотри вон туда. Знаешь, сколько там будет желающих! И потом, ты же ему не расскажешь, как я тут «робингудом» работал.
— Он не поймет, — вздохнул переводчик.
— А ты-то понимаешь? Понимаешь, что девчонки погибнут? Что вот эти ребята вокруг нас имеют много энтузиазма, но мало опыта для такого дела. А я смогу. Я сейчас тут единственный человек, который их может спасти. Ну, так как? Идти спасать или вздыхать, что полковник Сидорин выругает меня за непослушание?
— Идти, — попытался улыбнуться Зимин.
— Хорошего человека за версту видно, — покровительственно похлопал его по плечу Котов.
Маршрут спецназовец себе наметил еще с НП сирийского батальона. Через две минуты ударили минометы, и по окраине площади взметнулись дымные всплески, разбрасывающие вокруг камни и сталь осколков. Котов вскочил и в несколько шагов преодолел расстояние до первого дома. Высокая арка входа зияла черной дырой, как остатки гнилого зуба во рту. Он влетел во двор и вдоль стены пробежал к самому дому.
Головой крутить приходилось на все триста шестьдесят градусов, а мозг работал быстро и четко, привычно анализируя ситуацию по основному параметру: есть опасность — нет опасности. Притаившиеся боевики могли оказаться за каждым окном, за каждым поворотом, на каждой крыше.
Сорванная занавеска на окне и выбитая рама… — это нормально, там взорвалась граната… не сегодня, запаха сгоревшей взрывчатки нет, гильзы на земле потемнели — не свежие. В доме удушливо пахнет мертвечиной… там засады быть не может, потому что русского спецназовца никто тут не ждал, о его присутствии никто не подозревал, а высидеть в такой вони не то что сутки, даже час невозможно.
Котов боком, держа автомат наготове и чуть опустив ствол вниз, проскочил в комнату, прошел вдоль стены и сунул голову в следующую комнату. Труп боевика вздулся так, что одежда натянулась на нем, как на барабане… лицо потемнело, а кровь вокруг на полу давно уже свернулась и высохла. А вон след крови к окну. Раненый уползал или его вытаскивали. Выглянув в окно и оценив ситуацию, спецназовец перекинул ногу, потом вторую и спрыгнул на землю. Узкая короткая улочка между домами просматривалась в обе стороны метров на пятьдесят.
Главное, чтобы дверь была открыта, думал Котов, примериваясь пересечь одним прыжком эту улочку и влететь в дверь следующего дома. Дальше будет проще, потому что там почти до самого дома, где боевики блокировали снайперов, тянется сплошная полоса разрушений. Тяжелая артиллерия поработала, скорее всего, гаубицы с закрытых позиций. И не так давно.
Толчок, одна секунда, и Котов врезался плечом в деревянную дверь дома напротив. Второй попытки у него не было. Улица вполне могла простреливаться боевиками, могли где-то сидеть снайперы. И в этот удар всем телом во входную дверь он вложил всю энергию своих мышц. Казалось, что хрустнули кости, в локоть довольно чувствительно ударился углом автоматный магазин, но… дверь оказалась незаперта.
